Говард хмыкнул.
– Нет. У Курта было много женщин. Кроме неё. Но, мне кажется, Джейн он по-настоящему любил, – Говард помолчал. Побарабанил пальцами по рулю и добавил: – Как и я.
– Вот оно как.
Говард снова проигнорировал её слова, и тогда Джессика спросила:
– Что произошло? Она вас предала?
– Один из драконов предложил ей деньги, если она соберёт на Курта компромат. Курту не стоило об этом знать. Я не хотел его расстраивать.
– У этой истории паршивый конец?
– Мне пришлось её убить. Кто-то же должен был. Ты понимаешь, да?
– Да.
– Потому что ты такая же, как я. Тебе приходилось убивать.
– Хочешь сказать, что Курту – нет?
Говард пожал плечами.
– Может, он и убивал – но не так. Он никогда не убьёт того, кто ему дорог. Он хочет доверять людям. Но может позволить себе это только потому, что у него есть я. Ты поняла меня?
– Да.
– Хорошо, – Говард провёл по панели управления кончиками пальцев, и гравилёт повернул нос к земле. – Просто хочу, чтобы ты знала – я за тобой слежу.
В первый день тренировка далась Джессике с трудом. За пару недель она практически отвыкла от нагрузок, и теперь возвращаться в форму было нелегко. Зато стрельба, как она и ожидала, отвлекла от навязчивых мыслей, так что выходила из тира она немного ошалевшей – и не сразу заметила Курта, стоящего в дверях. Только когда тот перехватил её, притянула к себе и принялась целовать.
– Привет, – Джессика расплылась в улыбке и потёрлась носом о кончик его носа. – Ты сегодня рано.
– Да. Хотел на тебя посмотреть.
– Посмотрел?
– Так и хочется спросить, где ты училась стрелять. Но я, пожалуй, промолчу. У меня к тебе другой разговор.
Джессика помрачнела – тяжёлые разговоры ей порядком надоели – но, заметив эту перемену, Курт снова втянул её в поцелуй, и Джессика потихоньку расслабилась.
– Может, не поедем сразу домой? – предложила она. – Я бы тоже хотела кое-что с тобой обсудить.
Курт кивнул. Он подождал, пока Джессика переоденется и примет душ, и встретил её уже на подходе к гравилёту, чтобы открыть дверь.
– Куда мы поедем? – спросила Джессика, устраиваясь в салоне.
– Просто покружим, – сказал Курт и подал знак водителю, чтобы тот поднимался в воздух. Дверь захлопнулась, и гравилёт с тихим шумом пошёл вверх.
В салоне было два кресла, расположенных друг против друга. Обычно Джессика старалась устроиться рядом с Куртом, чтобы прижаться к нему, но на сей раз тот сам сел напротив неё и долго разглядывал красивое лицо. Неловкости Джессика не ощущала – ей нравилось, когда Курт так на неё смотрел. Она видела восхищение и любовь в его глазах, и эти чувства разливались по венам теплом.
– Курт, – Джессика потянулась и поймала его руки, – что?
Курт вздохнул. Откинулся назад.
– Можно я закурю? – спросил он.
Джессика до сих пор не видела, чтобы тот курил, но сейчас кивнула.
Курт достал портсигар, немного опустил стекло и, раскурив сигару, выдохнул в окно чёрный дым.
– Если когда-нибудь ты поговоришь с Кериджем Тортоном, то он с удовольствием расскажет тебе о том, что драконы некогда правили миром людей. Что люди восстали и уничтожили их, потому что боялись принять свою второстепенную роль. Я эту версию не люблю.
– Оу. Могу тебя понять.
Курт кивнул и помолчал.
– Мы не знаем, каковы были причины войны, погубившей одну из двух живших на нашей планете рас. Если спросишь меня – это уже не имеет никакого значения, прошлое лучше оставить мертвецам. В том мире, в котором мы живём, и без того хватает проблем, и нужно смотреть вперёд.
– Так.
– Однако правда состоит вот в чём: то, что ты называешь «гипнозом» – это только симптом. Настоящую его сущность драконы называют «зов».
– Зов?
Курт кивнул. На Джессику он не смотрел.
– Говорят, чистокровные драконы обладали способностью накрывать «зовом» целые города. В зависимости от внутренней силы дракона люди, попавшие под «зов», испытывают вожделение, восхищение, страх… боль. Но то, что осталось у нас, их потомков – только жалкая часть. Принято считать так.
Курт затянулся и бросил на Джессику короткий взгляд, но тут же снова отвернулся к окну.
– Я впервые ощутил в себе зов, когда мне было двенадцать лет. Это было с женщиной. И это был… чистый, неописуемый кайф. Не сравнится ни с какой наркотой.
Джессика молчала, начиная смутно догадываться, какое отношение всё это имеет к ней.
– Только много позже я понял, что на людей зов влияет не всегда так же, как на меня. И ещё – что я не могу его контролировать.
– Как это понимать?
– По-разному, – нехотя признался Курт. – Это может быть ярость. Желание обладать.
– Желание причинить боль?
– Такого никогда не было, – Курт наконец посмотрел на неё.
– Думаешь, меня тянет к тебе из-за этого зова?
Кривая улыбка появилась у Курта на губах.
– Дело в том, что я попробовал его на тебе в первый же день. Ты меня не захотела.
Джессика открыла рот и тут же закрыла. Попыталась вспомнить, что чувствовала тогда – от близости Курта её накрыло обжигающей волной. До сих пор она думала, что знает почему.
– Так, – только и сказала она. Горечь сдавила грудь.
– Мне хотелось бы знать, что тебе нужен именно я, – повторил Курт то, что однажды уже говорил. – Поэтому я сдерживал себя как мог. В обычной жизни я к этому уже привык. Но, когда ты рядом… – он с шумом втянул воздух, – зов накрывает меня. Иногда. Я теряю способность соображать. Я боюсь ещё и того, что причиню тебе боль.
Некоторое время Джессика молчала. Потом пересела на кресло, в котором сидел Курт, и поймала его ладонь.
– Я очень хочу верить, что зов тут ни при чём, – сказала она.
– Я тоже, – сказал Курт. Затушил сигару и выбросил её за окно. Поймал лицо Джессики в ладонь и поцеловал её.
С той поездки прошло три дня, когда, выбравшись утром из душа, Джессика обнаружила, что в комнате убирается незнакомая темноволосая толстушка.
– А где Бетси? – спросила она.
– Ой! – толстушка подпрыгнула на месте, едва не выронив наволочку. – Мэм!
– Не то чтобы я настаивала… но мне хотелось бы узнать ответ на свой вопрос.
– Меня зовут Джудит, мэм. Я только знаю, что меня назначили до конца недели убираться здесь. И… мистер Богарт просил, чтобы вы зашли к нему в кабинет.
