– Решили сменить имидж? – пошутила я.
– Но не только же вам щеголять в обновках, – хмыкнул тот и протянул мне объемный пакет.
Я с некоторой опаской заглянула внутрь и сразу же наткнулась взглядом на нечто яркое и цветастое.
– Это, полагаю, мне, – пробормотала я, извлекая на свет божий ситцевый сарафан, по всему полотну усыпанный крупными алыми маками.
– По-моему, очень мило, – на полном серьезе отозвался Карл Генрихович. – И недорого. Всего шестьсот рублей… Да и к туфельками вашим подойдет, Катенька…
Я глянула на свои простенькие, видавшие виды красные шлепанцы, которые он так щедро окрестил туфлями, и с тоской протянула:
– Ну да, к ним подойдет… Спасибо.
– Илюша, – позвал тем временем Карл Генрихович, – идите и вы примеряйте. Надеюсь, я угадал с размером.
Илье с новым гардеробом повезло чуть больше, чем мне. Во всяком случае, его широкие брюки из светлого хлопка не выглядели столь вызывающе. Правда, футболка оказалась тоже ярко-красного цвета с не менее ярким радужным принтом.
Все-таки вкусу Карла Генриховича доверять не стоило… Впрочем, в нашей ситуации выбирать не приходилось.
– Итак, удалось уложиться в полторы тысячи, – гордо подытожил наш стилист. – Теперь осталось найти место для ночевки…
Удивительно, насколько Карл Генрихович оказался активным старичком. Он развел такую бурную деятельность по поиску жилья, что не прошло и двух часов, как мы уже заселялись в номер небольшой гостиницы, расположенной недалеко от того самого парка.
– Мне нравятся здешние цены, теперь не придется несколько дней беспокоиться о крыше над головой, – удовлетворенно констатировал он, осматривая выделенную нам комнату.
В номере она была одна, а это значило, что нам предстояло ее делить на троих. Хорошо еще, что помимо двух кроватей здесь находился диванчик. Но Карл Генрихович был прав: не время думать о лишнем комфорте. Есть где ночевать, и ладно.
– Одежда, гостиница… Все это хорошо. Ну а что дальше? – Илья вопросительно посмотрел на старшего члена нашей компании. – Каков план? Как будем выбираться отсюда? Вы, Карл Генрихович, пока единственный, кто может хоть что-то предположить…
– Я понимаю, – напускная бравада вмиг покинула Карла Генриховича, он перестал улыбаться и застыл посреди комнаты, тяжело оперевшись на свою трость. – Поэтому не буду скрывать, что ситуация серьезная… Но завтра я планирую навестить своего двойника. Возможно, вместе мы сможем придумать, что делать дальше…
– Конечно! – озарившись надеждой, поддержала его я. – Он ведь может дать нам свой крест!
– Все не так просто, Катенька, – покачал головой старик. – Но мы будем думать…
– Но почему завтра? Почему мы не можем пойти к нему сегодня? – меня охватило нетерпение.
– Во-первых, – вздохнул Карл Генрихович, – уже вечер, и нам всем нужен отдых… Во-вторых, к нему пойду только я. Вы с Ильей останетесь в гостинице. Полагаю, вы забыли, что тоже можете случайно повстречать своих двойников. А это было бы весьма нежелательно… Почему, думаю, вы и сами понимаете…
– Час от часу не легче, – Илья с нервной усмешкой потер переносицу.
– Ну раз мы ничего не в силах пока сделать, то, может, тогда сходим поужинать? – робко предложила я, пытаясь хоть немного разрядить обстановку.
– Или закажем в номер! – подхватил мою идею Карл Генрихович, тут же проследовав к телефону. Однако, быстро переговорив с портье, он с озадаченным видом положил трубку: – Сказали, что время обеда давно закончилось, а на ужин начнут принимать заказы через полчаса… Еще попросили ознакомиться с каким-то расписанием.
– Расписание в отеле? – я недоверчиво улыбнулась. – Первый раз сталкиваюсь с таким…
– Кажется, вот оно, – Илья подошел к двери, на которой, действительно, была прикреплена некая бумага. – Надо же, – присвистнул он, быстро пробежав глазами по тексту. – Смотрите, здесь даже время подъема обозначено. Завтрак… Обед… Ужин… Все по часам. Время работы бара: с девяти вечера до часу ночи. Бассейн, тренажерный зал тоже по расписанию… Странные правила в этой гостинице. Может, поэтому у них здесь все так недорого? С таким подходом не мудрено остаться без клиентов.
– Если только это не касается уклада здешнего мира в целом, – Карл Генрихович принялся задумчиво тереть подбородок. – Потому что мне и в парке, и на рынке бросались в глаза подобные объявления, только тогда я не придавал им особого значения…
– Вы хотите сказать, что в этом мире все живут по расписанию? – я не сдержала смешка. – Но тогда это самый странный мир, в котором мне довелось оказаться…
– Ой, не зарекайтесь, Катя, – усмехнулся старик. – Неизвестно с каким миром вам еще доведется познакомиться… Я лично видал и не такое. Как вам, например, мир, где какао признано наркотиком, а продажа и употребление шоколада считается преступлением?
– Ужас, – я все-таки засмеялась. – Там бы я точно получила пожизненный срок…
– А я вам о чем, – Карл Генрихович тоже захохотал, и даже на лице Ильи появилась улыбка.
Но эта вспышка веселья быстро погасла, вновь уступив место уже знакомому чувству тревоги и неопределенности. На ужин все-таки решили спуститься в ресторан, где наспех перекусили и вернулись к себе в номер. После этого, как-то не сговариваясь, разошлись по углам и занялись каждый своим делом. Карл Генрихович, еще днем скупив почти весь газетный лоток, с головой ушел в изучение местной прессы. Илья включил телевизор и с отрешенным видом нажимал на кнопки пульта. Я сперва тоже пыталась листать газеты, но поняв, что не могу сосредоточиться ни на одной статье, бросила это занятие. Которой раз обошла по периметру номер, перечитала и почти наизусть выучила дурацкое расписание, потом села у окна и стала наблюдать за жизнью чужой Москвы…
– Да уж, который раз убеждаюсь, как причудливо могут сложиться события, – донесся до меня голос Карла Генриховича, – чтобы при прочих равных условиях получились совершенно разные результаты…
– Вы уже сделали какие-то выводы об устройстве этого мира? – догадалась я, подсаживаясь к нему поближе.
– Вы правы, кое-что смог понять, – улыбнулся тот, закрывая последнюю газету.
– Надеюсь, ничего пугающего? – я хоть и пыталась шутить, но внутренне все же подобралась.
– Нет, не волнуйтесь… – Карл Генрихович снял очки и, положив в мягкий футляр, отправил их в карман своего пиджака. – Просто любопытный мир нам достался… Первый раз встречаю, чтобы такое философское учение, как «синархизм» смогло развиться в обществе и при этом получить столь странную форму…
Заметив в моих глазах полное непонимание, он поспешил объяснить:
– Синархия – это противоположность анархии. Согласно этому учению, все в мире должно быть подчинено определенному порядку. Правда, в оригинале имелся более широкий, философский смысл и касался в первую очередь космического и вселенского порядка… В этом же мире, как я успел понять, «власть порядка» воспринимается уж слишком буквально и переносится на все сферы жизни… Отсюда и четко расписанный порядок дня, притом каждого индивида. Например, жестко регламентируется, заметьте, на государственном уровне, время для работы и для отдыха. Даже время приема пищи имеет свои рамки. Поэтому любые заведения питания здесь работают только в определенные часы, как и места для развлечений…
