– Почтенный, почтенный! – завопил он удивительно знакомым голосом. – Зачем вы! Зачем?! Ах, не трогайте, пожалуйста, Лею! Лея, иди домой поскорее! Я приду к тебе, но потом…
– Нет, Момоня, она никуда не пойдет, – сказал Юлиан и поймал за рукав уже бегущую к выходу девушку. – Сначала закрой дверь и объяснись, почему этой юной особе стало известно про уговор, о котором никто не должен был прознать? И где сам Уголек?
– Она ничего не знает!
– Да что ты?
– Я не говорил никому, клянусь всеми богами!
– Где Уголек? Еще раз спрашиваю, для тебя в последний!
Юлиан решил, что позже накажет этого обманщика за вранье. Сначала нужно найти птенца. Однако тут Лея, которую отпустили, вздрогнула и скромно заступилась за юношу:
– Не ругайте Момушку! Просто Уголек никого не подпускал к себе и кусался. Они же северные гусегарпии все такие… У Момо все руки и ноги были искусаны. А меня Уголечек не трогает… Пока водонос приходил, ну я и спрятала его в сундучок.
Крышка сундука откинулась. Оттуда девушка бережно достала меховой шар, который поначалу показался Юлиану огромным клубком черной шерстяной пряжи. Шар был почти идеально круглым, однако вверху его венчала небольшая голова, а внизу, что веревки, свешивались две ноги.
Уголек лениво открыл глаза, ибо не побеспокоила его крепкий сон даже намечающаяся ссора, и недовольно пискнул в руках девушки. Но, увидев гостя, он распрямил лапки, на которых выросли уже большие коготки, расправил смешные крылья, укрытые пока только пухом, без маховых перьев, и спрыгнул на пол. И вот этот черный пушистый шар, размером со здоровенного гуся, заковылял к Юлиану, попискивая.
Тот же удивленно взметнул брови:
– Гусегарпия, значит?
– Она самая, – поддакнул угодливо Момо, чуя нависшую над ним угрозу. – Северная! Привезенная самим купцом Дуйрабалаем из волшебных Северных Земель, в которых снег лежит весь год!
И девушка кивнула, ни на минуту не усомнившись в том, что Момо говорит правду. Юлиан оглядел ее: юную, наивную, с сияющим в глазах огнем, с верой в волшебство и легенды. И вздохнул от того, что сам уже ни во что не верил. Что же с нее взять?
Уголек меж тем недолго поластился под пальцы своего спасителя, но вскоре уже побежал вразвалку к опущенному на пол портным мешку с салом, зерном и ягодами, и буквально нырнул в него. До всех донесся звук рвущихся жил.
– И давно ты, Лея, помогаешь своему другу? – нарочито ласково спросил Юлиан.
– Ой, давненько, – покраснела девушка. – С полной луны.
– Вот оно как… Выходит, что месяц…
– Да. Так мы с Момушкой тогда и познакомились. Вот как он спас Уголечка от того нехорошего кровососа.
– Нехорошего кровососа, говоришь?
Момо вздрогнул и стал прокашливаться, пытаясь привлечь к себе внимание девушки, однако та, как всякая мечтательная особа, не видела ничего вокруг. Она говорила и говорила, как встретились они с Момо на рынке, где она несла пушистых цыплят в корзине, а он тут же в мясной лавке покупал мясо. Как он услужливо помог донести ей корзинку до самого дома, а потом пригласил посмотреть на настоящую северную гусегарпию. Как рассказал, что спас птенца из рук одного мерзавца вампира. Как Лея понравилась Угольку, и тот в ее присутствии перестал кусаться. Как она пела Угольку песни, а он ласково клекотал, прикрывая глазки; как выглаживала его крылышки и хвостик; как навела порядок в обиталище портного, уговорила того развесить ткани на крючки; как прибралась в сундуке и привела в порядок тот скромный скарб, который был здесь в комнатушке.
Глаза у юной Леи сияли, как две звезды, и она уже даже перестала бояться Юлиана, который, по ее мнению, никак не мог быть тем злодеем-вампиром, ибо оскал не показывал, а символы мастеров ядов у него по случаю выходного дня были стерты. А раз внимательно слушает и улыбается, то человек точно хороший!
– А ведь не спаси его Момушка, страдал бы Уголечек. Страдал бы от этого кровососущего злодея. Так что Момушка поступил как настоящий рыцарь из сказок! – закончила мечтательно она. – И мы прячем Уголька, пока он не вырастет и не улетит в свои северные горы к другим гусегарпиям и драконам.
– Драконам?
– Да. Момушка говорил, что одного из них давеча пронзил копьем, когда путешествовал в снежные земли. Как настоящий рыцарь из легенды «О славном Беттрисе с севера»!
И Лея сложила ручки на груди у самого сердца, которое начал занимать благороднейший рыцарь Момо, вынужденный терпеть неудобства, лишь бы спасти бедную гусегарпию. И хотя Лея пока не отдалась ему, будучи хорошей дочерью своего грозного отца, но уже мысленно связала себя вечными узами с этим прекраснейшим человеком. В ее милой головке уже зрели мысли, как назвать старшего сына, который будет так же красив и благочестив, как ее избранник.
Юлиан перевел смешливый взор на Момо, который покраснел, как рак, и ласково произнес:
– Ты умница, Лея. Но будь добра, покинь нас, потому что мне нужно поговорить с твоим сверкающим и благороднейшим рыцарем Момо по душам.
– Момием Отважным Столром, – поправила скромно Лея.
– Момием Отважным Столром… – повторил с хищной улыбкой вампир.
И прелестная Лея, которая свой детской невинностью понравилась даже Юлиану, упорхнула домой, перед этим, однако, успев погладить толстый хвостик птенца, который жадно ел и почти целиком пропал в мешке. Стоило только двери захлопнуться, а шагам на лестнице стихнуть, как Момо, обратившись в себя, обернулся к своему гостю. Втянув голову в плечи, он шепнул:
– Оно так получилось, почтенный. Это я не о вас говорил… Ну вы же понимаете…
Чуть погодя доходный дом наполнился воплями. Юлиан стегал Момо, не жалея, по спине, заду мокрой тряпкой, отвешивал пинки и подзатыльники, таскал за курчавые вихры. А еще объяснял попутно, что приказы надобно выполнять исправно. Момо же с воем, аки ураган, носился по комнате, клялся и матерью, и богами, что Лея все перепутала, и они знакомы не месяц, а меньше. Однако вранье его оборачивалось еще большим наказанием.
Между тем Уголек, наевшись, взобрался на топчан и уже оттуда наблюдал за воспитательным процессом с радостным попискиванием.
В конце концов рыдающий Момоня, по-детски размазывая слезы и сопли по лицу, запрыгнул на матрац в попытке избежать побоев. И закричал:
– Это вы виноваты! Вы! Я не виноват! Не винова-а-а-т! Он выгнал меня с кровати! Я на полу теперь сплю, как пес… Он не простой птенец! Он спалил мой рулон тканей!
– Не простой! Но тебе же наказывали никого сюда не водить. А ты в неистовом желании нырнуть под очередную юбку подверг Уголька риску разоблачения! Благо, Лея оказалась приличной и честной! В отличие от тебя!
Портной перебежал, хромая, с кровати за сундук и попытался спрятаться за ним. Однако и там его настигла скрученная в жгут мокрая тряпка.
