— Да, — громко ответил Филипп, подтверждая сказанное.
— А зачем он отправился к уважаемой Мариэльд? — спросил Синистари, повернув голову.
— Гиффард был моим любовником и другом, — ответила красивая, синеглазая, пожилая женщина с белыми, как снег, волосами, которые она собрала на затылке в хвост и подвязала голубой лентой. — Я пригласила его к себе. Приглашение было отослано за несколько месяцев до событий. Думаю, что граф Солрагский подтвердит.
— Да, все верно, — кивнул Филипп. — Гиффард получил ваше письмо.
— Хорошо. С этим мы разобрались, хотя я не понимаю, почему Гиффард решил следовать через перевал Астерр, а не через южные королевства и Гаиврар. Насколько я помню, твое обещание, Райгар, еще в силе? — Летэ обратился к мужчине, сидевшему с краю от остальных.
Все в Офурте до дрожи боялись своего графа, и потому, после всех бед, Уильям представлял себе Райгара Хейм Вайра едва ли не злобным чудовищем с клыками наружу, пускающим из ноздрей пар. Но перед ним предстал обычный коренастый мужчина, пусть и с крупными чертами лица: с мясистым носом и губами, глазами навыкате, которые прятались под лохматыми бровями. Выглядел Райгар совсем не свирепо, но и не очень-то дружелюбно.
Райгар, взглянув на Филиппа, ядовито ухмыльнулся.
— Мое обещание всегда в силе, Сир’Ес, — громко заявил он.
— Хорошо, тогда пока опустим этот момент со странным маршрутом Гиффарда. Далее, спустя пять недель, я получил следующее послание. Оно оформлено на языке Хор'Аф и имело статус важного письма. Сейчас я вам его зачитаю. — Летэ хмыкнул, прочистив горло, посмотрел на Уильяма холодным и беспристрастным взглядом, как судьи смотрят на подсудимых, и взял со стола бумагу.
Филипп весь обратился в слух, ибо он понимал, что сейчас будет зачитано, и потому с тревогой посмотрел на Уильяма, который выглядел уже не таким испуганным. Когда Старейшины перестали все как один буравить его взглядом, рыбак ощутил хоть и небольшое, но облегчение.
«Уважаемый Сир’Ес Летэ фон де Форанцисс, Пайтрис фон де Форанцисс и Асска фон де Форанцисс.
Я, Филипп фон де Тастемара, граф Солрага, сообщаю, что мои дети, Леонардо и Йева фон де Тастемара, обнаружили в Малых Вардцах, что находятся около Больших Вардов, в Офурте, следующее:
Из-за случайного стечения обстоятельств Гиффард оказался в деревне Малые Вардцы во время атаки на нее вурдалаков. Гиффард был ранен шинозой, алхимическим ингредиентом, приобретенной местным жителем, рыбаком Уильямом, на ярмарке Аарда.»
Уильям спокойно смотрел на читающего Летэ. Чуть отведя глаза, он взглянул на Филиппа с теплой улыбкой, чтобы приободрить обоих, но тот, когда увидел Уильяма, сделал лицо беспристрастным и холодным. Лишь цепкие глаза Горрона, которые наблюдали за Филиппом, заметили, как его молодой родственник спрятал руки под стол, чтобы не выдать дрожи.
«Тело Гиффарда оказалось изувечено взрывом, устроенным молодым рыбаком. Нижняя половина туловища, а также рука отсутствовали. Ввиду того, что Гиффард находился в землях Райгара Хейм Вайра, он, вероятно, посчитал, что его дар будет передан последователям Райгара либо полностью утерян, если тот решит его осушить самостоятельно. Поэтому, не имея другой возможности, он обратил умирающего около него рыбака в Старейшину, чтобы тот смог донести дар до меня».
Уильям смутился от странных формулировок в донесении. Он нахмурился, отвел глаза от графа и внимательно вслушался.
«Однако рыбак, полуобращенный, был пойман воинами Райгара и находился в заточении в Больших Вардах в бессознательном состоянии. После донесения моих детей я с полуэскадроном Солров явился в Большие Варды и перехватил мужчину, чтобы сохранить того до суда, необходимого по законам совета. Молодой рыбак помещен в тюремные отделения до того момента, как он обратится полностью и перестанет быть опасным для себя и окружающих.»
Уильям ловил каждое слово, как и прочие присутствующие.
«Также хочу уведомить совет, что 35 лет назад Гиффард фон де Аверин дал клятвенное обещание мне, что, когда моему сыну, Леонардо фон де Тастемара, исполнится 70 лет, Гиффард явится в Брасо-Дэнто и мы составим завещание по передаче дара.»
Лицо Уильяма, и без того бледное, стало белее снега, и он, сглотнув слюну, снова посмотрел удивленно на Филиппа. До него, пробиваясь сквозь любовь и преданность графу, стало доходить, что тот соврал ему про обещание Гиффарда якобы по переделу земель.
«И я считаю, что Гиффард фон де Аверин, следуя своему обещанию, обратил рыбака в Старейшину, чтобы тот в дальнейшем передал в соответствии с клятвой дар моему сыну через суд. Со слов рыбака, Гиффард велел ему идти в Брасо-Дэнто, что уже является подтверждением описанного мной выше.»
От услышанного ноги Уильяма подкосились сами собой, но слуги поймали его под руки. Все это время его обманывали, а он верил тому, кто его просто использовал, наивного деревенщину! Истина просочилась сквозь многослойную ложь, и Уильям уже не удивленно, а в ужасе, широко раскрытыми глазами посмотрел на того, кого считал покровителем и защитником. Истина, жестокая и беспощадная, ударила по нему сильнее, чем это сделали отряды Бартлета и Мертвая Рулкия вместе взятые.
«Следуя данному обещанию, я обязуюсь предоставить рыбаку кров и еду, беру на себя ответственность за его поступки, а также гарантирую доставить его на суд в указанное вами время. Прошу суд учесть данные действия, клятву Гиффарда, верную службу совету моим родом Тастемара и вынести положительное решение в пользу моего сына, передав дар от рыбака к нему, как того желал Гиффард».
Филипп поднял глаза, до этого опущенные к сцепленным, побелевшим пальцам. Взгляды рыбака Уильяма и графа Тастемара встретились. Ужас и страх — вот что увидел Филипп в глазах подопечного, красных от слез. Рыбака трясло мелкой дрожью, и он провис на руках слуг, уже не обращая внимания ни на окружающих Старейшин, ни на Летэ, который зачитывал доверенность Уильяма на разрешение Филиппу действовать от его лица на суде.
Невольно прикованный к лицу Уильяма, по которому катились слезы, Филипп видел, как медленно ужас сменился ненавистью — мелькнули страх, ярость, затем злоба. И вдруг словно что-то подобно натянутой нити лопнуло во взгляде рыбака.
Он медленно встал, уставился в пол пустыми глазами и перестал замечать все вокруг. Просто стоял и отрешенно ждал смерти. Для него пропали и Йева, которая поддерживала ложь, и Филипп фон де Тастемара. Исчез из его сознания и Брасо-Дэнто, ведь он понял, что он — наивный, глупый рыбак, которому было бы лучше умереть тогда, на руинах родного дома в Малых Вардцах.
Горрон все это прочел на мертвенно-бледном лице Уильяма, повернулся к Филиппу и сердито посмотрел на того. Граф же сидел ни жив ни мертв, слушая Летэ лишь отдаленно.
— Филипп! Филипп, еще раз спрашиваю, у тебя есть еще что-то для совета помимо этих бумаг? — громче обычного спросил Летэ, чтобы дозваться до графа Тастемара, который пропустил первый вопрос мимо ушей.
