Проблемы набирали оборот, нервы натягивались всё туже. Наталья представила себя гитарой с тонкими струнами. Не лопнувшими.
Пока.
А Алина-то была молодцом, сообщив столь важную информацию, и мысленно Наталья добавила в копилку без пяти минут трупу два плюса: за верность и за умение прощать. Если бы её уволили, в сердце вряд ли нашлось место для чего-то, кроме злости и обиды. Но что делать с возникшей проблемой? Убирать и её? Наталья сомневалась в том, что Нулевому понравится столько непредвиденных трупов. Но раз Викторов долго разговаривал с Александрой, значит, мог что-то рассказать. Мог ли? Или она зря беспокоится?
Наталья не могла позволить никаким преградам встать на пути Игры. Но сначала Алина.
План был прост. Наталья всё предусмотрела. Она заранее отправила Алине сообщение, где извинялась за крики и грубость — это на тот случай, если кто-то слышал их разговор по телефону. Или, если будут проверять звонки. Там же высказывала сожаления по поводу увольнения, объясняя, что не может спустить ей ТАКОЕ. Большими буквами, без объяснений — пускай, все думают, будто Алина совершила что-то ужасное. Далее, за хорошую работу — Наталья должна предстать в выгодном свете — она обещала помочь с устройством на работу. Затем говорила, что приедет в «Жар-птицу», чтобы сменить Алину. Это первая часть плана. Во второй за Алиной действительно приезжает такси, но не то, что всегда. Водитель сообщает: «Наталья Олеговна прислала за вами человека. Вы едете на новое место. Только не задавайте вопросов. Я помогу с вещами», а из окна машины высовывается женщина. Улыбается, машет рукой. Если кто-то её и увидит, Наталью не признают. Парик, макияж и очки сделают своё дело. Так что это скорее мера предосторожности.
Алина садится в машину, потому что водитель знает Наталью Олеговну и покидает территорию «Жар-птицы». Едут молча, потому что так просила Наталья Олеговна, да и Алина хочет произвести хорошее впечатление на незнакомку.
По предварительной договорённости таксист высаживает их у дома отдыха «Ласточка». Оно — первое после «Жар-птицы». Вид здания сразу прибавит Алине уверенности в происходящем. Алина возьмёт свои вещи из багажника, а в этот момент Наталья сделает ей укол в шею. Объяснит, что это, наверно, была пчела.
Пойдут вперёд. Наталья велит подождать у входа, а сама вернётся в такси.
Алина умрёт.
Может на пороге, может, внутри здания. Это уже неважно. Случится сердечный приступ, остановить который невозможно — Караэс убивает без промедления.
В третьей части Наталья поблагодарит таксиста за поездку, уже дома вернёт свой образ, позвонит человеку, что всегда отвозит её на работу и отправится в «Жар-птицу». А потом будет долго негодовать по поводу ненадёжности Алины, ведь той не окажется на рабочем месте, хотя они договаривались о смене.
Если станут выяснять, что да как — ничего не найдут. Таксист опишет Алину и внешность несуществующей женщины, отдыхающие подтвердят, что приезжала незнакомка, а хозяйка явилась намного позднее. В телефоне обнаружат сообщение, расспросят и узнают, что Алина была уволена за неподобающее поведение, и Наталья никого за ней не присылала.
Хэппи-энд.
Наталья не сомневалась в собственном плане и чувствовала: Нулевой будет ею гордиться. А когда она решит все проблемы, её примут в Игру именно так, как она представляет. Громко. Грандиозно.
На всякий случай написала Алине: «Выезжать из дома буду через час-полтора, не раньше», попросила водителя включить музыку и с удовлетворением откинулась на спинку.
Глава 21
Александра попрощалась и с Викторовым, и с «Жар-птицей», едва узнав всё необходимое. Ноги несли домой — в мир уюта и спокойствия, руки тянулись к любимым цветным ручкам и маркерам, сердце летело к загадкам и головоломкам. Сколько вопросов! Сколько предположений! И всё необходимо расписать, выделить по оттенкам. Работы непочатый край, а на телефоне пять не принятых вызовов от Бриза, столько же не отвеченных сообщений — она на автомате отключила звук, подъехав к посёлку — и долгожданный номер, обещанный Колосовым. За что хвататься, с кем связаться? Азарт бурлил, кипел, мысли вертелись волчками, сбивая друг друга. В голове творился настоящий бардак. Но главное, глаза горели счастьем, предвкушением ответов. Главное, детектив узнала, кто такие «Соседи».
Удача неожиданной прелестной дамой пришла во время разговора. Нить от колокольчика потянулась к событиям прошлого года, где звона не было, а затем и к двухгодичной давности, когда сначала колокольчик — его резкий звон врезался в память, — а затем и крик оповестил отдыхающих о чём-то страшном и уже свершившемся. Александра копнула глубже в память Викторова, пытаясь нацепить на нить бусины воспоминаний и, наконец, ей удалось узнать следующее.
Два года назад, когда Викторов впервые приехал с женой в «Жар-птицу», с ним познакомился Давид. Подсел за столик, когда Светочки не оказалось рядом — она захотела покататься на лошади, а Викторов их боялся, в итоге жена ушла одна.
Давид заговорил первым, предложил выпить. Викторов утром не пил, но отказать не смог. Новый знакомый уже поставил две бутылки пива. Пришлось пригубить. Слово за слово, о коттедже, о времени года — в основном говорил Давид, перешли к анкете. Так Викторов назвал дальнейшую беседу. Один спрашивал про размер ноги, иностранные языки, другой отвечал. Вопросы шли в шутливой форме. Вроде как по приколу. Давид объяснял, что скучает без дочери, оставшейся в городе — её зовут Ника, и она, к сожалению, на него не похожа, но они любят поболтать. Просил не лишать его тёплой компании.
Пили медленно, Давид смеялся, представляя себя детективом. Этакой мощной фигурой с рокерским хвостом волос. Почему рокерским не объяснил, а Викторов не интересовался. Разговор с Давидом его в принципе развлекал, остальное было неважно. Без Светочки он бы просто умер от скуки, а так, хоть с кем-то пообщался.
Договорились встретиться вечером. Давид попросил оставить жену где-нибудь развлекаться, пояснил, что хочет чисто мужской компании. Светочка вымоталась за день — обычно отдыхала она с книжкой на кровати, а Викторов снимал напряжение по привычке за пивом на кухне. Так поступили и в тот раз. Никто не обижался.
Разговор шёл веселее, бутылки пустели стремительно. И, если Викторов, ограничился одной, то Давид, не пьянея, но болтая всё больше, взял вторую и намекнул, что в номере есть ещё, но это на победу. Викторов поинтересовался о чём речь, и собеседник посерьёзнел. Буркнул что-то про игру «Соседей» и сразу перевёл тему.
После той беседы больше не разговаривали. Давид общался с другими отдыхающими, но в сторону вчерашнего «товарища» даже не смотрел.
О смерти Давида Викторов узнал, как и все, бросившись на крик администратора.
«Имя администратора помните?»
«Нет. Я и Давида запомнил только потому, что лучшего друга так зовут. Хорошее имя. Мусульманское вроде».
«Древнееврейское. Давид точно называл дочь Никой?»
