— Сейчас, — безапелляционно заявил он.
— Да, но я же на работе, — возразила я.
— Уже нет, я тебя отпросил.
— А вы что, знакомы? — влезла Жаклин. — Я Жаклин, подруга Дианы.
— Очень приятно, Диана мне про вас рассказывала, — ответил Веравски, не смотря на девушку. — Надеюсь, вы не против, если я её похищу?
И схватив меня за руку, потащил за собой. А я что? Я пошла, я была готова идти за ним хоть на край света.
Через две недели мы сыграли свадьбу, и я стала Диана Веравски.
Спустя пять лет.
— Алан, ты просто старый козёл, — заявила бабушка Брунгильда мужчине. Они сидели на открытой террасе загородного дома. Было тепло, мягко грело солнце, небольшая птичка весело щебетала в цветущем кусте акации. — Какого ты наврал Сюзанне, что готов жениться и ищешь себе невесту? Она не давала мне полночи спать, выспрашивая точный размер твоего состояния.
— Неправда, — отрицал всё старик, сидя в кресле и раскуривая трубку, — я всего лишь предположил, что ещё могу жениться, а она ухватилась как клещ.
— Прекрати курить, — строго одёрнула его бабуля, — у нас маленький ребёнок.
— У нас уже второй маленький ребёнок, — вредничал Алан, — так можно совсем отвыкнуть от табака.
— В твоём возрасте к нему и привыкать не стоило, зачем ты взялся мусолить трубку? — попеняла она ему.
— У меня прекрасный возраст, — не согласился Алан, — когда красота переходит в мудрость.
— Тогда срочно женись на мне, — заявила Брунгильда, — потому что мудрости во мне уже через край.
— Знаешь, а я подумаю, — заявил старик, рассматривая бабулю.
— Ага, — кивнула она, — только думай быстрее, а то моя мудрость рискует стать безграничной.
Я слушала их препирания, качая маленького сына, который только что пососал грудь и теперь ручонкой проверял, не осталось ли в ней чего, а то можно и повторить. За этим важным занятием старался не заснуть, хлопая своими серыми как у отца глазёнками.
— Мам, — осторожно приоткрылась дверь и в комнату, словно маленькое солнышко, пробралась четырёхлетняя Адель, подарок насмешницы Заорании. С её непонятно в кого ярко-голубыми глазами и рыжими косичками, она напоминала мне эту невероятную планету, что свела меня с Генри, — а бабуля опять заставляет деда на себе жениться.
— А он? — улыбнулась я.
— А он не готов, — авторитетно заявила дочка, обожавшая Алана.
— Ой, — не поняла я, — что прямо так и сказал?
— Ну, — замялась она, карабкаясь ко мне под бок, — вообще он обещал подумать.
— И? — решила уточнить я, куда ведёт моя дочь.
— Ну, мам, — она обиженно надула губки, отчего нижняя слегка оттопырилась, словно она вот-вот разревётся, — а как же я? Он обещал дождаться, когда я стану взрослой.
— Не переживай, — перехватив сына одной рукой, прижала к себе дочку. — Заорания обязательно найдёт тебе мужа. Может, даже отыщет приличного дракона или благородного пирата.
— Я что-то не понял? — раздался от дверей голос мужа, и я обернулась, улыбаясь ему, идущему к нам через комнату. — Это что за драконы? Адель, не верь ей, их не бывает приличных.
Он подошёл и, опустившись перед нами на колени, обнял всех сразу. Ричард-младший, названный в честь отца Генри, протестующее запыхтел и схватил его за нос.
— Ну, па, — рыжие косички возмущённо дёрнулись, — может, один всё же куда-то запропастился и ждёт меня? — она обняла отца двумя ручонками, спасая его нос от рук сына.
— Ладно, ладно, — рассмеялся он, — кто перед тобой такой золотой устоит? Только запомни, если он тебя обидит, обязательно пожелай ему удариться носом о скалу, чтобы знал, как связываться с Веравски.
— Генри, — засмеялась я, — ты что, никак не забудешь?
— Забудешь тут, если Валль-Ино грозились выставить материальный ущерб за испорченный фасад одного дракона.
— Но всё же уладилось?
— Конечно, после того как я пообещал подбить ему ещё и глаз.
Я положила разгулявшегося сына в кроватку, подошла и обняла мужа.
— Спасибо, любимый, — прошептала, не сводя взгляда с губ.
— Не делай так, — прижал он меня к себе, — у нас полно свидетелей. Адель, ты разве не слышишь, что тебя зовёт Алан?
— Алан? — дочка соскочила с кровати и бросилась к двери, — ма, я потом зайду, ладно?
— Хорошо, когда есть такой дядя, — проговорил Генри, начиная губами сводить меня с ума.
— Алан, — раздался голос дочки за окном, — ты меня звал?
— Конечно, моя золотая, по всей видимости, мне правда придётся бросить курить, — посетовал он Брунгильде, — потому что, сдаётся мне, Веравских будет много.
.
