— Чёрт, — процедила я, поняв, что у меня нет не только интернета, но и обычной сотовой сети.
Дисплей телефона был единственным источником света, если не считать того блёклого, что проникал с улицы сквозь окно. Ещё совсем девчонкой я слышала про полярное сияние на севере, про белые ночи, но даже представить себе не могла, что это такое до тех пор, пока не оказалась в Грате. Белая молочная дымка, почти не затягивающаяся темнотой. Почти. Потому что сейчас из-за низких туч вокруг стояла самая настоящая темень.
Отбросив бесполезный телефон на стол, я едва ли не наощупь убрала в неработающий холодильник переданные мне с собой Франческой продукты и открыла кран, чтобы сполоснуть руки, и только когда из него не вытекло ни капли, вспомнила, что воду, как и свет, тоже нужно включить.
— И скажи мне, что тут нужно делать, раз такая умная, — язвительно бросила я Жорке, когда та боднула меня под локоть, стоило мне присесть возле открытой дверцы под раковиной.
Покрутила один кран, другой и неожиданно услышала, как кран забулькал. Поднялась, не до конца веря, что смогла что-то сделать и тут же вскрикнула – брызги разлетевшейся воды попали на платье, оказались на моих руках. Фырча и кряхтя, кран плюнулся ещё раз, за ним ещё и наконец выдал мощную струю.
— С ума сойти, — не без опаски покрутила я вентиль, убавляя напор. Вздохнула, вымыла руки, надеясь, что вот-вот ледяная струя станет хотя бы немного теплее. Куда уж…
С пола до меня донеслось мяуканье. То ли вопросительное, то ли сочувственное. Не хватало мне только сочувствия кошки!
— Отстань! – шикнула я на неё, с досадой понимая, что горячей воды, по крайней мере сегодня, не дождусь.
Наплевав на всё, сняла мокрое платье и кинула прямо на стол, а следом за ним такое же мокрое бельё. Терять мне было уже нечего. Дверь я заперла, а в остальном…
— Хочешь пить? – я наполнила первую подвернувшуюся тарелку и поставила на пол, — пей. Воды тебе не хватило?
Искать, где включается свет, я даже не стала. Несколько раз ударила по выключателю, но толку от этого, конечно же, не было никакого.
Выхоложенный каменный дом нуждался в том, чтобы его наполнили теплом так же, как в этом нуждалась я сама. Вспыхнувшая было надежда, едва я наткнулась на камин угасла, стоило понять, что дров ни в нём, ни возле него нет. Единственным толковым, что мне удалось найти в потёмках, была постель. Постель с лежащим на ней мягким и лёгким, пусть даже таким же, как и всё окружающее, прохладным одеялом. Вытащив из чемодана первую попавшуюся одежду, я натянула её и юркнула в кровать. Свернулась клубком. Злая, уставшая, наполненная свалившимся на меня за этот день и одновременно опустошённая, закрыла глаза. Тёплый глинтвейн ещё давал о себе знать. Стук капель о стекло убаюкивал.
— Пришла? – шепнула я, чувствуя, как Жордонелла устраивается возле меня. Снова вздохнула. Да, если бы не глинтвейн, этой ночью мне бы точно было не уснуть, а так…
— Ты что? – не знаю, сколько я проспала. Как уснула, не помнила. Казалось, я лежала, вспоминая рассказ Бориса, снимки в альбоме, а потом… Раз, и меня будто бы выключили.
Жордонелла заворчала, и я попыталась погладить её, чтобы успокоить.
— Это просто гром, — коснулась было её спины, но она напряглась сильнее. Ворчание стало громче, и в ту же секунду я услышала…. Нет, не гром. Непонятный, странный звук, доносящийся со стороны входной двери.
Сердце мгновенно зашлось галопом. Кошка спрыгнула на пол, ворчание раздалось уже оттуда. Прижимая к груди одеяло, я соскользнула с постели. Прислушалась. Нет, перепутать я не могла. Раскат грома прогремел так громко, как если бы дверь была открыта. Открыта… Шаги…
Тяжело, сбивчиво дыша, я стала шарить вокруг. О том, что я здесь, никто не знает. А если хозяина никогда не бывает… Под пальцами у меня оказалось что-то тяжёлое – то ли статуэтка, то ли ещё что-то. Руки дрожали. Сделав шаг, я выпустила кончик одеяла. Упав, оно обдало ноги воздухом, и в то же мгновение глаза резануло ослепившим меня светом.
— Какого дьявола?! – донеслось до меня.
Должно быть, я сошла с ума, потому что этот голос…
То тяжёлое, что я сжимала в пальцах, с показавшимся неестественно громким звуком упало на пол следом за одеялом.
Передо мной действительно стоял Руслан. Стоял и смотрел с неприкрытым гневом.
— Кто сказал тебе, что я тут? – процедил он, в мгновение оказавшись рядом. – Откуда ты, чёрт тебя дери, узнала, где я?!
Он схватил меня за плечо и дёрнул с такой силой, что я буквально впечаталась в него. Почувствовала знакомый запах, упёрлась ладонью ему в грудь и попыталась оттолкнуть.
— Никто мне ничего не говорил! – попыталась высвободиться, вывернуть руку, но пальцы его сжались крепче, в глазах полыхнул гнев.
— Тогда какого дьявола ты тут делаешь?! – прорычал он, снова дёрнув на себя. – Разве я тебе не ясно всё сказал?!
— При чём тут вообще ты?! — рванулась от него, хотя и понимала – не выйдет, пока он не отпустит сам. – Ты о себе слишком высокого мнения, Руслан. Мир не вертится вокруг тебя!
— Хочешь сказать, что приехала сюда без причины?
— Причины у меня есть, — прошипела ему в лицо. – Но к тебе они никакого отношения не имеют!
Верхняя губа его дёрнулась, взгляд прошёлся по моему лицу, по шее. Всё, что на мне было – трусы и тонкая белая майка. Первое, что попалось мне под руку, когда я открыла мокрый чемодан. Рус посмотрел ещё ниже, и я, чувствуя, как внутри поднимается буря, ударила его в грудь. На сей раз он разжал руку, и я поспешно отступила.
— Как понимаю, это твой дом? – ответа мне не требовалось. Я вспомнила чувство, возникшее у меня в момент, когда Франческа жестами разговаривала с Давидом перед тем, как тот предложил мне поселиться тут, и всё сразу встало на свои места. Ответ Руса мне был уже не нужен, потому что он был очевиден.
— Мой, — донеслось мне в спину, когда я, присев возле чемодана, откинула крышку. Схватила платье и, не глядя, надела его прямо поверх майки. Ничего не говоря, защёлкнула замки.
Руслан смотрел на меня. Этого я не видела – чувствовала. Чувствовала тяжёлый взгляд, оставляющий на коже невидимые ожоги, заставляющий чувствовать меня нагой. Выдвинула ручку, дёрнув так, что та жалобно щёлкнула и пошла к двери.
— Куда собралась? – Рус не дал мне сделать и десятка шагов. Дёрнул назад, разворачивая к себе лицом.
— Подальше от тебя! – выплюнула я, вырвав руку. – Я ни на минуту не останусь с тобой под одной крышей!
Больше не глядя на него, я бросилась в небольшой коридорчик, отделяющий комнату от гостиной, второпях надела мокрые туфли, толкнула входную дверь и замерла, не решаясь ступить под стеной хлещущий ливень.
От холодного ветра моментально побежали мурашки, подол прибило к ногам. В иссиня-чёрном небе мелькнула вспышка, тут же шум воды разрезал раскат, за ним ещё один. Затрещало так, что у меня перехватило дыхание, а сердце испуганно подпрыгнуло в груди. Я ещё и шага не сделала на улицу, а лицо уже было мокрым от дождя.
