Соблазн сделать вид, что мы ничего не услышали, был велик, но с сожалением должна признать, что учиться все же придётся. Меня приняли в семью, защитили от жрецов, а в благодарность от меня требуется хотя бы их не опозорить.
Бешеный приплясывал на месте, предвкушая прогулку. Мушка энтузиазма не испытывала, но покорно припустила вслед за жеребцом.
— Матушка права. Мы постараемся долго не задерживаться, — сочувствующе глянул на меня Кестер, заметив кислое выражение лица. — Сегодня обсудите манеры, а с завтрашнего дня начнём учиться читать.
— Начнём? — с ехидцей уточнила я. Прозвучало как у мамочек-наседок. «Мы голодные, мы покакали». Вспомнилась Васька с ее бутузом, и сердце тоскливо дернуло. Даже о ее ненаглядном Брендане теперь думалось без прежней издевки.
— Да, я тебе помогу поначалу, — невозмутимо подтвердил лорд, не заметив смены моего настроения. — Там всего двадцать восемь букв, ничего сложного.
— Кстати, Кес, почему я не нравлюсь твоей маме? — неожиданно вспомнила я. То есть я теоретически посланница Богинь, она радоваться должна, что я снизошла до ее сына, а на меня смотрят как на блоху. Ну, улыбаются конечно, манеры прежде всего, но фальшь чувствуется. — Я вроде еще не невестка, чтоб меня свекровь не любила. Мало ли, может, еще разбежимся.
— Ты уже заметила, да? — покаянно вздохнул Кестер. — Дело не в тебе, не подумай дурного. Просто маменька не в восторге от моей затеи.
И замолчал.
— Какой затеи? — подозрительно уточнила я.
— Ну, вот от этого всего, — он взмахом руки обозначил меня вместе с Мушкой. Не поняла. — Ей не нравится, что я иду против жрецов. Маменька по-прежнему мне не верит насчёт фейри, поскольку раз жрецы говорят, что их нет, то их нет. Точка. А то, что вижу я, — расстройство психики или что-то вроде. И тут появляешься ты — и я снова иду против догмы, не передав посланца сразу жрецам, а оставив, грубо говоря, себе.
— Она же тебе сама сообщила, что башня сработала, — пробормотала я. Что-то логика происходящего для меня потерялась. — Зачем, если она против этой затеи?
— А маменька тогда не знала, чем все обернётся, — пожал плечами Кестер. — Сообщить о возмущениях фона владыке — ее прямая обязанность. Мало ли как тебя в деревне встретили бы. Люди там все же темные, про посланцев слышали, а голую ба… женщину, в смысле, могли и камнями забросать. Мало ли какая ты нечисть. С одним посланцем неприятно получилось. Давно, правда. Он одним из первых появился, тогда еще про подобные явления вообще никто не слышал. Его посчитали нечистью и чуть не разорвали прямо на площади.
— Так у вас еще и нечисть водится? — воскликнула я, поёжившись от миновавших меня перспектив. Что ни день, то новые открытия, мать вашу!
Лорд фыркнул.
— Нет, в этом я могу тебя заверить как образованный человек. Нечисть — исключительно домыслы неграмотной толпы. Кроме людей, никакой разумной фауны в Авалоне нет.
Я промолчала. Про фейри, вон, тоже не все согласны с общим мнением. Кто его знает, что там еще может в лесу водиться? Местным жителям, которые туда ежедневно ходят, поди, виднее.
Добравшись до знакомой опушки, мы спешились. Мушка привычно принялась обгладывать ближайшую ветку, будто она коза, а не лошадь. Бешеный, наоборот, гордо вскинул голову, изобразив статую. Мол, как оставил хозяин — в такой позе и дождусь.
В этот раз поляну заливало зенитное солнце. Обед миновал не так давно, собственно, после него, Кестер и затеял свою речь, дав представителям время подтянуться с самых отдаленных уголков острова.
— А фейри явятся в таких условиях? — неуверенно переступила я воображаемый порог их обиталища. — Их же видно не будет, и без того светло как…
Отвечая на мои сомнения, из травы выпорхнули многочисленные разноцветные точки, трепеща неосязаемыми крылышками, и закружились вокруг нас. Из светлячков на солнце они превратились в нечто среднее между стрекозами и бабочками, с разлапистыми, округлыми, но при этом полупрозрачными крыльями.
Из любопытства я подставила руку. Как и прошлый раз, на нее не раздумывая опустился десяток фейри, но копошения, как от настоящих насекомых, я не почувствовала.
— Как видишь, — хмыкнул лорд, уверенно выходя на середину поляны. — Они здесь и в дождь, и в мороз. Кто их знает, как они в снегу выживают. Божественные создания — что с них взять.
— И что теперь делать? — неуверенно поинтересовалась я.
— Ложись, — предложил Кестер, подавая пример и устраиваясь в густой траве. Помедлив, я вытянула ноги в противоположную сторону, так что наши головы почти соприкасались макушками, и уставилась на шелестящую листву. — Теперь закрой глаза.
Фейри будто ожидали, когда же мы наконец «угнездимся». Стоило мне замереть, как надо мной замельтешили крылышки. Все тело укрыло дрожащее сплошное покрывало, и я на секунду даже запаниковала, решив, что они сейчас поползут мне в нос или еще какую гадость из ужастиков отмочат. Но обошлось. Вокруг повеяло прохладой, будто из хорошо пропеченной солнцем полянки я попала в промышленный холодильник. Не до обморожения, но кожу защипало.
Как-то очень быстро тело потеряло чувствительность совсем. Я хотела трепыхнуться, сбросить очумевших фейри, которые вот-вот меня заморозят насмерть, и внезапно взлетела.
Не целиком.
Так, наверное, происходит выход души в астрал. Только вот я этот процесс, в отличие от умудрённых нирваной йогов, не контролировала совсем. Успела еще бросить мимолетный взгляд на наши с Кестером распростертые тела, и меня поволокло куда-то вверх.
Поляна все уменьшалась, показались края острова, соседние с ним скалы, точно так же заселенные людьми. На одной из граничащих с Медовым территорий густо рос лес, на другой колосились разнообразные травы. Меня все несло, вид был уже не как из самолета, а примерно как с орбиты. Вдруг что-то в курсе изменилось, и меня поволокло не вверх, а вниз, но в другую сторону. Могла бы — заорала. Ощущения были вполне реальные, только ветром в лицо не лупило. Такую скорость я даже в прыжке с парашютом не набирала.
Когда я уже успела попрощаться с жизнью, — ну и что, что душа? кто его знает, законы местного мироздания? вон в «Матрице»: если умер там, то в реальности — тоже — падение замедлилось, и меня плавно, как пушинку, внесло в огромный зал. Окружающий город я особо осмотреть не успела, все было смазанное, как при быстрой съемке, зато помещение разглядела. Колонны, барельефы, расписной потолок, только вместо канонических ангелочков — семь темноволосых женщин в длинных белых одеяниях. Посреди всего этого великолепия двое мужчин, негромко переговаривавшиеся у окна, казались букашками. Сходство подчеркивалось невнятного цвета хламидами — не чета роскошной мантии брата Каллума.
Однако идентичность покроя была налицо. Тоже жрецы?
Меня поднесло поближе, и я смогла разобрать их беседу.
-…ради какой-то голой бабы, — презрительно договаривал один из них фразу. Густые темные волосы были заплетены в простую косу безо всяких изысков, но на указательном пальце сияло кольцо стоимостью с небольшой остров.
