Под руку повару я лезть не стала. Человек годами оттачивал мастерство, я его искренне уважала заочно. Столько блюд сотворить на одной соли и мёде, которые водились в качестве специй практически неограниченно, это же какой талантище надо иметь!
Так что я просто понаблюдала, как Иан гоняет поварят, скупыми профессиональными движениями нарезает овощи, добавляя их в соус в строгой очередности, чтобы одни не превратились в кашу, а другие успели протушиться. Здоровенный бугай куда уместнее смотрелся бы на пиратском корабле, чем на пропахшей мясом и горящим маслом кухне, тем более, тесак в его руке был под стать хозяину — здоровенный, с зазубринами от кромсания костей.
Мысленно я сделала себе пометку срочно провести беседу с Кестером об отдельных разделочных досках для сырого мяса и всего остального. Не по статусу мне напрямую замечания повару делать. Еще проблем с леди Дуглас по поводу дележки сфер влияния мне не хватало. Но сделать что-то надо, а то одним животом, как те коровы, не отделаемся. Они-то тут, может, и закаленные уже от местных паразитов, а мне бы не хотелось подцепить что-нибудь экзотическое.
Перед самой подачей, когда Иан уже протестировал густой мясной гуляш, готовясь снять его с огня, я тронула его за рукав и подала в чистом мешочке горсть мелко нарезанной кинзы.
— Это что, леди? — с подозрением оглядел повар ошмётки листиков и сделал попытку их выбросить. — Дурная трава.
Взгляд Иана высказал мне все, что он постеснялся произнести вслух о странных леди, притаскивающих в дом всякую отраву.
— Знаю, коровы маются. Так они травоядные, — я успела уцепиться за него, не давая отправить в помойку ценную травку. — Собаки и кошки ведь от нее не страдают?
Иан замер, переводя скептически поднятую бровь с меня на кинзу и обратно.
— Под мою ответственность, — твёрдо заявила я. Повар поднес траву к лицу, понюхал и, все еще неуверенно поглядывая на меня, высыпал в побулькивающий соус щепотку. Я молча перевернула его ладонь, вытряхивая все.
— Это же много! — попытался возмутиться он.
— Нормально, — отрезала я. Учитывая, что у них все, кроме соли, на вес золота, Иан явно привык специи экономить. Но, как я поняла, с противной травки собирают неплохой мед, так что ею густо заросла добрая часть острова.
Можно не скупиться.
Гуляш за ужином произвёл фурор.
Старший лорд Дуглас наворачивал так, что буквально трещало за ушами, и отчетливо урчал. Леди Линдсей косилась на него неодобрительно, но и сама тарелку вычистила до блеска.
Знавший, что именно там за секретный ингредиент, Кестер скептически поковырял ложкой блюдо, косясь на меня. Я ответила безмятежным взглядом. В конце концов, я пожевала ее часа три назад — и до сих пор ничего.
Мысль, что они могут отличаться от меня составом желудочного сока, я отгоняла старательно. Слишком уж похожи наши миры. И потом, я же ем то же, что и они, и ни разу не словила никакой пищевой негативной реакции. Почему должно быть наоборот?
На мое счастье, обошлось.
Ни тем вечером, ни следующим днем ни у кого из домочадцев недомоганий не приключилось, и траву посчитали окончательно годной к употреблению.
Иана даже пришлось тормозить, чтобы он на радостях не напихал кинзы во все подряд. Чтобы отвлечь, я подсунула ему базилик. Как раз на обед была очередь картошки, и я предложила ее потушить в мясном бульоне, добавив новый ингредиент.
Пошло на ура.
— Ты не представляешь, что мы можем теперь сделать. Ты пробовала сегодняшний соус? Он божественен! Даже без перца! — благоговейно выдохнул Кестер. — Эту твою траву можно сушить, значит, срок хранения увеличивается в разы. У нас ее целые горы!
— А пчёлам она не понадобится? — осторожно заметила я, пытаясь поумерить его энтузиазм. Только недавно сам мне доказывал, что засеивать негде, потому что мед в приоритете.
— Сезон опыления у нее уже закончился, — пожал плечами Кестер. — Самое время употребить побеги с пользой. Нужно составить письмо королевскому повару и приложить небольшую порцию.
Он бормотал про себя, выбирая сорт бумаги поприличнее. Вот что значит аристократ: свободно ориентируется в двадцати с лишним видах бумажной продукции.
— Еще отпишу в столичные рестораны, и в тот трактир на водопаде, как его там…
Оставив Кестера корпеть над письмами, я спустилась в конюшню. Сегодня бедняга вряд ли выберется на свежий воздух, а мы с Бешеным давно не гуляли.
Я решила наведаться на поляну с фейри. Расположена она неподалёку от замка, быстро съезжу и вернусь — лорд и заметить не успеет. Да и вряд ли он отвлечется от писанины раньше вечера: сначала повара, потом закупщики, потом рестораны… еще и на завтра останется.
Бешеный неожиданной прогулке обрадовался. Последнее время он чаще гулял в леваде, чем под седлом. То хозяин укатил в столицу, потом, видите ли, ногами ходить начал. Конь был явно рад возможности размяться, я его едва сдерживала. Носиться галопом по буеракам и припорошенному хвоей коварному подлеску, полному торчащих корней и обломанных пней, опасно не столько для всадника, сколько для лошади. Мне-то, если я сломаю ногу, ее залечат, а вот коню — вряд ли.
Хотя уровень местной медицины мне проверять еще не доводилось. Может, и не все так плохо, но зачем рисковать лишний раз?
Поляна встретила меня вечерним полумраком и приветливым перемигиванием светлячков. То есть это мне показалось, что приветливым. С таким же успехом оно могло быть раздраженным. Но то, что они при моем появлении оживились и засияли ярче, — факт.
— Ну привет, — я привязала коня к низко висящей ветке и пересекла невидимый барьер, отделявший поляну от остального леса. — Как вы тут без нас?
Я вытянула руки, на них сразу слетелись толпой разноцветные бабочки, превратив рукава в произведения искусства.
Последнее время мне казалось, что я периодически вижу серебристо-многоцветное мельтешение и в замке, и в тени вековых деревьев, когда заходила слишком глубоко в бор. Так что сегодня решила проверить свои догадки.
— Погуляем? — усмехнулась я, разворачиваясь и переступая невидимый порог поляны обратно, в сумрачные недра густого леса.
Если бы я не смотрела внимательно, показалось бы, что фейри просто испарились. Но я примерно представляла, чего ждать, поэтому видела, как постепенно, будто стираемые невидимым ластиком, скрывались полупрозрачные крылышки. Словно поляну от остального мира отделяла некая завеса, и за ее пределами на фейри накладывался полог невидимости.
Значит, эти крылатые паразиты мне не мерещились! Они и правда летают по всему острову! Да что там острову, получается, по всему миру…
Вот жрецы удивятся и обрадуются. Они-то пропаганду развели, что и Богини спят, и все их подручные. А тут такой пердимонокль. Неувязочка выходит.
— А видимыми стать слабо? — без особой надежды пробормотала я. В ответ на плечах что-то неуловимое моргнуло десятком искорок и снова пропало.
