Глава 12
Женская съёмка с изысканными позолоченными подносами и чайниками с длинными изогнутыми ручками завершилась. Она происходила в маленьком дворике с высокими, украшенными узором, кадками для фикусов и каламондинов. Солнце светило нещадно, и, когда объявили конец нашим мучениям, я мечтала рвануть в тень к пластмассовым стульям.
Но тут меня окликнула Лариса:
– Ника, погоди, ты куда собралась? У тебя сейчас съёмка в бассейне с мальчишками. Рекламодатель выбрал для неё только тебя. Зато потом ты будешь абсолютно свободна и даже сможешь отдохнуть на шезлонге у бассейна, если есть желание, а девочкам ещё предстоит парная фотосессия с парнями.
Я выпросила несколько минут на то, чтобы привести себя в порядок, и выпить воды, после чего Лариса привела меня в бассейн. Оказалось, что парни не залезали в воду, ожидая меня. Все до одного шестеро парней были одеты в причудливую повязку—передник на бёдрах и кусок разноцветной материи на шее в форме воротника с золотыми подвесками.
В бассейне для меня заранее заготовили нечто вроде плетёного из дерева плота, на котором возвышались два шеста с натянутой на них прозрачной тканью – своеобразными воздушными занавесками. Дополняли композицию две тонкие шёлковые подушки голубого цвета. Рядом с плотом на поверхности воды покачивались пять белоснежных цветов-лотосов. Я поняла, что стебли их обрезаны, и их принесли откуда-то издалека.
Белый с незнакомым мне парнем удерживали плот, пока я осторожно взбиралась на него. Миха взирал на нас из противоположного угла бассейна совершенно равнодушно.
Я устроилась на подушках, так чтобы ноги по щиколотку покрывала вода, и сделала вид, что наблюдаю за разбегающимися по воде солнечными лучиками.
Моя роль в этом ролике оказалась следующей. Молодые люди должны были стоять по пояс в воде у моих ног, наперебой предлагая золотистые чарки с вином. Я же лениво брала вино и делала маленький глоток. Затем просто лежала, подперев подбородок локтем, и чувствовала себя жутко глупо, когда Миха целовал на камеру пряди моих волос. И со всех сторон тянулись руки в звенящих браслетах в надежде поймать мою руку или хотя бы просто меня коснуться. Эта съёмка у воды оказалась тяжелее, чем съёмка с девочками, хотя она была короче.
Мою одежду забрызгало водой, и ей необходимо было обсохнуть. Я сходила в гримёрку, переоделась в закрытый купальник, завернулась в полотенце, так чтобы не сверкать обнажёнными бёдрами, разложила калазирис на лежак рядом с собой и, устроившись под солнцем, прикрыла глаза. Несмотря на то, что пришли Катя и Нина, и у бассейна стало шумно, я в своём уютном уголке почувствовала, что звуки извне перестают меня беспокоить…
Глаза закрылись сами собой, сначала перед ними плясали черно-красные пятна, а потом я увидела чужое лицо, склонившиеся надо мной непозволительно близко. Тонкий ободок короны украшал знакомые мне черты. Я узнала этого человека и одновременно не узнала. Снова этот кошмар!
Перед глазами сверкнул клинок, рукоять которого украшали два рубина и изумруд.
– Видишь этот клинок? Им я убил своего брата. И в этом виновата ты, проклятая ведьма! – глаза Михи из прошлого полыхнули зелёным пламенем.
Я почувствовала, как острое лезвие скользит по моей шее, груди, животу, оставляя болезненный след, словно ёж перебирает острыми колючками по открытой ране.
И слышу, как собственные губы шепчут:
– Я не виновна. А ты заслужил это. Всю эту боль.
А потом чувствую, как мои сухие губы сверху накрывают другие:
– Ты будешь умирать медленно. Это я обещаю.
Я очнулась с беззвучным криком на губах. Удивительно, но оказалось, что у бассейна осталась я одна. Все ушли. Возможно, так устали от съёмок, что просто забыли о задремавшей за фикусом сотруднице. Подхватив калазирис, я уже собралась поспешить переодеться и ехать домой. Но тут мой взгляд упал на бассейн. Уж крайне заманчиво он выглядел в свете вечерних ламп. Я подошла к краю, присела и зачерпнула воды. Оказалось, она очень тёплая. Положив калазирис на стул возле бассейна, я размотала на бёдрах полотенце и легко спрыгнула в воду.
Купаться было очень приятно. Теплая вода забрала всю усталость и разочарование долгого дня. Я немного поплавала на спине, потом перевернулась на живот и нырнула под воду. Рассмотреть дно бассейна получилось слабо – меня хватило на несколько минут, пока не заболели глаза. И тут я вспомнила, что накрашена и залезла в воду при полном параде. Я собиралась вынырнуть, но в этот момент кто-то прыгнул в бассейн, подняв целый водопад брызг.
Отплёвываясь от воды и проклиная ещё одного любителя вечернего купания, я не глядя в его сторону, поспешила к бортику бассейна, туда, где крепилась лесенка. Но дорогу мне преградила крепкая фигура:
– Куда же ты так спешишь, Никея?
Я растерянно замерла, нашарив пятками дно бассейна. Почему судьба так несправедлива ко мне, что опять сталкивает меня носом к носу с этим…хм…вампиром?
– У тебя тушь размазалась, – Миха неожиданно провёл пальцем по моей щеке, – но пахнешь ты замечательно. Твой укус на руке уже зажил. Дашь мне ещё себя укусить? В этом купальнике у тебя очень соблазнительная шея. Руки сами собой тянутся к ней её погладить.
– Держи свои руки подальше от меня.
Я сделала новую попытку его обойти, и тут что-то произошло. Поверхность воды в бассейне задрожала, и вдруг её разорвали тучи брызг. Прямо из воды вылетели летучие мыши – маленькие и большие. Я еле успела прикрыть лицо и уйти в воду по шею.
Но живность исчезла также быстро, как появилась. Через минуту все вокруг затихло. Погас один из фонарей. Рядом стоял только Миха, и летучие мыши, вырвавшиеся из воды, казались случайным видением.
Я подошла к краю бассейна и наткнулась на невидимую преграду. Отплыла на метр в сторону, снова уткнулась ладонями в преграду.
– Тебе отсюда не выйти, пока я не разрешу. А я настроен немножко поиграть. Знаешь, Никея, хорошо быть такой гордой девочкой до определённого момента. Пока не начинаешь слишком сильно злить других людей.
– Ты – не человек. И только что это доказал, – я со злостью треснула кулаком о невидимую преграду, и закусила губу от боли и разочарования, что оказалась в ловушке.
– Нет-нет, я – человек. И потому даю тебе право выбора. Например, позволяю стать моей по доброй воле.
– Ты меня не получишь. Этого не будет, – я отступила к самому краю бассейна и с ненавистью разглядывала это смазливое лицо, которое я планировала узорно разукрасить ногтями, если урод подберётся ближе.
– А если я скажу, что познакомился с твоей подружкой. Наташей, кажется? И если не тебя, то сегодня-завтра получу её… тело и кровь.
– Ты лжёшь! Я не знаю никаких Наташ! – я почувствовала подступавшую панику. Ноги свела судорога.
Вдруг раздался телефонный звонок.
