– Твоя кожа столь шелковистая внутри. И я хочу ощущать тебя не только рукой. Ну-же, расслабься и позволь мне войти.
Он шире раздвигает мне ноги, и я чувствую его напрягшийся орган под тканью плавок. Мне не по себе и от собственного тела, которое дугой выгибается на каждое его движение внутри меня. Он настойчиво скоблит меня изнутри, словно стирая верхний слой лотерейного билета. Мои руки бессильно смыкаются у него за спиной, больше не делая попыток его оттолкнуть. Его пальцы, исследуя меня изнутри, точно перебирают гитарные струны на предмет лучшей мелодии. И я выгибаюсь пантерой и сладко кричу, потому что не могу молчать. Мне хочется принять его в себя, почувствовать, что значит быть с ним, словно без него я не существую. Внутри словно срывается невидимая пружина. И я проваливаюсь в глухую бездну наслаждения, делая чужие пальцы вязкими и слипшимися от нектара своего тела. Минута блаженства, а потом резкое прозрение.
На ум приходит лицо Наты, которая поедает пирожок и спрашивает, как у меня дела на первом рабочем месте. И в голове вдруг что-то проясняется. Удовольствие, что я испытала, резко меняет полюс на противоположный. Я чувствую отвращение и к Михе, и к себе. Подумать только, я бурлящей рекой растекаюсь от ловких заученных движений его рук, а он только что грозился совратить мою подружку. Или покусать её… Покусать… Внимание! Почему он до сих пор меня не укусил, если испытывает жажду?
Словно угадав мои мысли, нахал смеётся в лицо:
– Что, представляла себе секс с вампиром по-другому? Знаешь, мне нравится не только вкус твоей крови, но и твоего любовного сока. Это тоже делает меня сытым. Сам не знаю, почему, – с хитрым видом он лизнул пальцы. – Но знаешь, я, может быть, хотел бы укусить тебя за это твоё тайное местечко. Если, конечно, позволишь. Я сделаю аккуратно и не больно, так что тебе понравится. Знаю вампиров, которые говорят, что кровь там самая вкусная…
– Мерзость! – я с силой оттолкнула его. – Не трогай меня, я ухожу.
– Эй-эй! Получила удовольствие и решила сбежать? Я ласкал тебя, и тебе было хорошо. Сначала ты должна заплатить за удовольствие, Никея.
– Пошёл ты!
Я дёрнулась из его рук, снова напоровшись спиной на невидимую стену.
– Не смей от меня сбегать, – неожиданно злобно бросил он. Только я уже стою к нему спиной и, призывая все спящие в себе силы, пытаюсь разрушить его барьер, приложив к нему мокрые ладони.
– И не смей отворачиваться! Я сказал, смотри в глаза!
Я поняла, что допустила ошибку, ослабив тыл, когда чужие ногти, ставшие внезапно слишком длинными, впились в моё плечо, оставляя на нём кровавый след. Похоже, возбуждённый донельзя вампир обезумел. Я резко повернулась и посмотрела ему в глаза, словно делая ему вызов – мол, не боюсь тебя, сволочь! Но столкнувшись с взглядом с глазами, резко сменившими цвет с аквамаринового на ярко-лиловый, меня вдруг захватил вихрь воспоминаний. Однажды такое уже было. Я с ужасом смотрела на него.
Он держал меня на руках посреди золочёного бассейна, полного алых лепестков розы и шиповника. Свет зажженных свечей плясал в его золотистых волосах и прятался в тонком ободке короны. Наклонившись низко надо мной Миха из прошлой жизни, гладил меня по лицу, приговаривая:
– Ты не умрёшь быстро. Ты же дашь мне с собой поиграться, девчонка? Видишь, я даже омою водой твоё тело, будешь снова чистой, для моих забав. Не покидай меня сейчас, дитя.
Я видела себя со стороны – связанную, избитую. У меня не было и шанса сбежать. Крепкие верёвки стискивали тело крест-накрест.
Вспышка – и воспоминание оборвалось. Резко, как прохудившаяся верёвка под давлением груза. Я снова смотрела в изменившиеся глаза вампира—поневоле и испытывала приступ неконтролируемой ярости. Я представила эти верёвки, что мучили моё тело на его коже. И в ту же минуту произошло что-то удивительное.
Миха вдруг обнял себя руками и закричал. Я в полном шоке смотрела на его кожу, покрасневшую от следов впечатавшихся в тело невидимых верёвок. Да, похоже, я и, правда, волшебница!
– Проклятье! Что ты сделала?
Я, тем временем, нырнула под воду, подцепила упавший на дно купальник. Затем проверив, что и барьер предприимчивого вампира пал, спокойно выбралась из бассейна, подобрала своё полотенце, завернулась в него с головой. На прощанье бросила взгляд на Миху, который со стонами и очевидным трудом выбирался из воды после меня.
– Бедненький! Что теперь скажет твой агент?
– Что ты сделала? Как смогла? У меня же следы останутся на коже… Ты – ведьма… – упрямо шипел прилипчивый маньяк.
– Всего лишь вспомнила прошлое. Кажется, если ты – вампир, то у меня есть сила воспоминаний. И она работает против тебя. Ну, и, возможно, против таких же вампиров, как и ты, – подмигнула я ему. – И только попробуй ещё раз приблизиться к Нате. Я могу и рассердиться. И тогда не знаю, что моя стихийная магия вытворит на следующий раз.
Тут я вспомнила сердечко, что было нарисовано на окне моей спальни:
– Не приближайся к моему дому, ко мне и моим близким!
– Очень страшно. Просто весь дрожу. А тебе не стыдно вспоминать, как всего несколько минут в моих руках ты сладко стонала от страсти в моих объятиях? Может, ты в безопасности от моих прикосновений, но, рано или поздно, сама попадёшь в свою же ловушку. Ты придёшь ко мне, Вероника. Ты меня захочешь. Я ещё доберусь до твоей шкурки, малышка.
Я даже застыла от такой наглости, потом хотела бросить ему в лицо: «В прошлой жизни ты убил меня, поэтому не приду никогда!» Но осеклась и передумала. Нет, это лишнее. Незачем выдавать себя раньше времени. Пусть лучше он не знает о моих тайных козырях. В ответ я просто презрительно хмыкнула и ушла.
Я чувствовала спиной его голодный разъярённый взгляд. Мой славный вампирёныш, мне жаль… Но сегодня тебе придётся удовлетворять себя самостоятельно.
Глава 13
Домой я приехала, когда за окном зажглись фонари. Втащив в квартиру два пакета с продуктами, я зажгла свет и отдышалась.
Кот Васька встретил меня яростным мяуканьем, сунув морду в пакет с едой, подозревая, что там должно быть что-то вкусненькое и для него тоже. Я подхватила Ваську на руки, оттащив его от заветной сумки, и полезла к нему целоваться. Не могу отказать себе в удовольствии потискать мохнатого засранца, несмотря на то, что после этого моё лицо безумно чешется.
Кот в ответ утробно заурчал, всем видом демонстрируя расположение человеку, соизволившему вернуться в квартиру. Вдоволь нагладив пушистое тельце, я отпустила котика.
Затем направилась в свою комнату, чтобы переодеться. Стянув с себя одежду, я нацепила джинсовые шорты с рваным краем и длинную чёрную футболку. Затем пошла на кухню, готовить ужин. Что ж, в том, что живёшь одна, есть и неприятная сторона. Сегодня я пожалела, что родители уехали. Ведь ужин к моему приходу был бы уже готов.
