Я настроилась на тех воспоминаниях, что у меня были. Прошло не так много времени — всего ночь, а припомнить все было крайне трудно.
Завтрак. Медитация. Потом занятия и вот уже обед. После очередных лекций Себ позвал меня поговорить наедине. И вот здесь-то начинаются обрывки, которые не хотели заполняться и были похожи на дырявое одеяло.
«Почему ты такая холодная?» — вспомнила я его вопрос.
Удивительно, что парень верил, будто смогу растаять от его комплиментов и нескольких бесед наедине. Все его ухаживания с самого начала выглядели фальшивыми, а после того как я узнала о нем несколько больше, то и вовсе убедилась в эгоистичности его натуры. Но мне ли судить о характере, когда сама кого хочешь доведу своей отстраненностью и холодностью.
Я погладила лицо, стараясь себя разбудить. Голова продолжала болеть, а живот заурчал, требуя еды.
После завтрака, надеюсь, все встанет на свои места. Но первым делом стоило привести себя в порядок, прежде чем появляться на людях. Помимо всего, хотелось принять душ или даже немного полежать в теплой воде.
В отражении зеркала на меня посмотрело настоящее пугало. Косметика растеклась по всему лицу, будто ночью меня пытались искупать в пруду у Академии. Бледное от рождения лицо и светлые волосы в сочетании с размазанной тушью сделали меня похожей на мертвеца не первой свежести.
Я смыла всю косметику с лица и посмотрела на свое отражение с куда большим спокойствием. Теперь на меня смотрела симпатичная девушка с розовыми от воды щеками и голубыми глазами.
Взгляд зацепился за руки. Я заметила, что несколько ногтей были сломаны. Где я могла находиться ночью, раз под утро выгляжу так, словно сцепилась с пещерным троллем?
На руках и ногах были синяки. Несколько заметила на животе. Чем больше я изучала себя, тем больше находила царапин, синяков. Пока их не увидела, то даже не замечала, что все тело болит и ломит.
Я плеснула в лицо прохладную воду и попыталась вспомнить прошлую ночь. Но как бы сильно ни старалась не могла припомнить ничего, кроме того, что разговаривала с Себом.
Сознание на мгновение озарило воспоминание, что я собиралась сходить к профессору Гройту. Но ходила ли — не помнила.
Живот снова заурчал, требуя еды.
Я наскоро приняла душ, снова накрасилась и пошла на завтрак.
Коридоры Академии пустовали. Обычно адепты поднимались минут за двадцать до начала занятий. Как и все они очень любили поспать, поэтому на лекции собирались впопыхах. Сейчас еще не было семи утра. Через полчаса эти коридоры заполнятся студентами и здесь будет не протолкнуться.
Столовая также пустовала. Всего несколько человек сидело в углу и сонливо потягивало чай. Пахло свежей выпечкой и кашей. От многочисленных котелков и кастрюль исходил пар. От мысли о вкусной каше у меня потекли слюнки.
Позавтракав, я поспешила покинуть столовую. Обычно минут через двадцать начинают появляться студенты с преподавателями и занимать столы. Я не любила большое скопление людей, поэтому пошла к кабинету профессора Гройта.
Тот просил зайти к нему еще вчера. И если я приходила, то стоит спросить, что произошло прошлым вечером и ночью. Надеюсь, хоть он прольет свет на то, что случилось.
Профессора в кабинете не оказалось.
Обычно тот приходил намного раньше начала занятий и порой оставался на ночь. Жил он недалеко от Академии и, насколько я знала, семьи не имел, а, значит, мог себе позволить задерживаться сколько душе угодно.
Я пожевала губы и задумчиво посмотрела на закрытую дверь.
Сердце гулко застучало, предчувствуя надвигающуюся беду. Интуиция редко меня подводила, но, к сожалению, не говорила, что именно произойдет. Лишь предупреждала.
Сейчас я только чувствовала, что просто обязана пойти домой к преподавателю, а не ждать его здесь.
Ощущение тревоги усилилось.
Я решительно двинулась к выходу из Академии. В это же время в город прибыли незваные гости.
***
Утро выдалось туманным. Город укутывала густая молочно-белая пелена, которая укрывала дома так, что не было видно даже окон на вторых этажах. Подобное было редким явлением. Прежде я не замечала, чтобы такой туман накрывал Росинки — маленький городок недалеко от границы Хардона. Обычно здесь царила жара и сырость. Даже снег почти никогда не выпадал, а даже если и появляться, то почти сразу же таял.
Я покинула Академию и направилась в сторону дома профессора. Идти до него всего несколько минут.
Туман не рассеивался, а, казалось, становился только гуще. Прохожие ходили от дома к дому и их фигуры были похожи на блуждающих призраков, которые не смогли обрести покой и теперь ходили по улицам, пытаясь найти приют.
От этих мыслей меня пробрала дрожь.
Завернув за угол, я остановилась около небольшого дома, ничего не отличавшегося от остальных вокруг. Мне часто приходилось ходить сюда. Особенно в первый год обучения. Профессор учил меня справляться со своими эмоциями. Получаться у меня стало не сразу. Овладевать собой оказалось не такой легкой наукой, как может показаться со стороны.
Когда я встретила профессора, то находилась в состоянии, почти близком к нервному срыву. Одинокая, никому не нужная, опасная. В сердце царил настоящий ураган, который я не могла усмирить.
Но профессор Гройт терпеливо отнесся к моему случаю.
«Первое правило, — мысленно повторила я его слова. — Всегда держи себя в руках. Будь хорошей ученицей. Второе правило — хранить в секрете дар. И третье никому не доверять».
Благодаря его правилам, стала такой, как сейчас.
— Ледышка, — едва слышно прошептала я.
Я приблизилась к двери и постучала.
В окнах свет не горел, но было утро, а, значит, профессор мог еще спать.
Повторила стук, но теперь гораздо громче.
Никто дверь не открыл.
Мне это показалось странным. Неужели профессор уехал? Навряд ли тот сейчас сидит в преподавательской. Та была закрыта, когда я проходила мимо. Видела, как помощник декана открывал ее.
Может, мы просто разошлись.
Я оглянулась в надежде увидеть его на улицах.
Тревога неожиданно стала настолько ощутимой, что ее можно было потрогать руками. По спине пробежали мурашки, а волосы на затылке встали дыбом.
Я снова передернула плечами и спустилась на ступеньку ниже, чтобы уйти. Мой взгляд остановился на замке, который едва просвечивался между косяком и дверью. Не заперто.
Я покусала губы и осмотрелась.
Интуиция била тревогу, но почему именно мне не было понятно. В голове закрутились мысли одна хуже другой. Может, профессору стало плохо или тот упал. Вдруг он свернул шею.
Вламываться в чужой дом не было поступком воспитанной леди, но я решила убедиться, что на самом деле все хорошо и профессор просто-напросто забыл закрыть дверь.
