Быстро, чтобы не передумать, загрузился в машину и выехал из леса. Подозревал, конечно, что Степанида слышала, как машина выезжает… Но раз не вышла с топором наперевес, значит не хотела задерживать. Ничего, я ей еще докажу, что я ей нужен. Но сначала меня выслушает командир, и пусть только попробует не отпустить. У меня достаточно на него компромата, чтобы меня никто не держал на службе дольше положенного.
Добравшись до города, я сразу свернул в сторону части. Судя по времени, руководство уже должно быть на месте. Я удачно миновал КПП.
– Зверь! – Окликнул меня Яшкин, спешащий к машине. – Ты живой что ли?
– А что со мной должно было случиться? – Не понял я.
– Ну как, тебя ищут уже две недели. Телефон недоступен, ты нигде не появляешься. Вот и решили, что ты того…, сдох где-то. – Торопливо поведал мне напарник.
Я громко расхохотался.
– Еще чего не хватало! – Весело заявил. – Меня ж выгнали на два месяца. Зачем искали-то хоть? – Спросил отсмеявшись.
– Так Гуталова вызвали уже через две недели. Там зачистку нужно было произвести. А тебя нет нигде. Потом ребята-сетевики сказали, что ты у них был… С женой. – Он многозначительно поиграл бровями. – А после ты снова пропал.
– Ясно. – Помрачнел я. – У себя? – Уточнил, кивнув на серое здание.
– Ага. Полчаса назад прибыл. Злой, как осиный рой. – Ответил Яшкин без приязни.
– Ладно. – Кивнул я. – Увидимся еще. – Хлопнул его по плечу и пошел сообщать пренеприятнейшее известие пренеприятнейшим лицам.
Я спокойно прошел по коридорам, хотя со мной много кто здоровался. Отвечал кивками, не желая отклоняться от намеченной цели.
– Здравия желаю! – Вошел в кабинет командира, миновав дежурного.
– Зверь! – Обрадовался мне тот, как родному.
– Я. – Согласился.
– Живой! Надо же! – Засуетился он и указал мне на стул. – Ты где был?
– Вы же сами сказали потеряться на пару месяцев. – Пожал я плечами. – А в чем, собственно, дело?
– Слушай, ты мне так нужен. – Продолжил он, пропустив мои слова мимо ушей. – У нас столица запросила опытную группу для…
– Я увольняюсь. – Перебил его невежливо.
– Что? – Переспросил он. – Как?
– А вот так. Сейчас напишу заявление, соберу манатки и все. – Вещей у меня на самом деле было мало, так что сборы будут быстрыми.
– Ты не можешь уволиться! – Послышалось истеричное на весь кабинет.
– Могу. – Обрадовал я его.
– Я тебя не отпускаю! – Командир подскочил и забегал по кабинету.
– Так я разрешения и не спрашиваю. – Хмыкнул.
– Но почему? Как ты вообще… Что ты делать-то будешь? – Взвился он, как белка с горящим хвостом.
– У меня так-то пенсия есть. – Усмехнулся я. – Да еще и боевые платятся. А в плане занятия… Слышал я, что в одном поселке место участкового освободилось.
– Участкового? – Не поверило непосредственное начальство. – Ты собрался гробить свой опыт в какой-то дыре?
– Не век же мне под пулями бегать. – Прищурился я. – А опыт передавать у нас ветеранов хватает. Так что какие ко мне претензии?
– Да ты…! Ты… и…! Не можешь…!
Весь следующий час я слушал отборный мат вперемешку с междометиями. При этом сидел спокойно и улыбался, пережидая вспышку праведного гнева опытного и повидавшего всякое офицера.
– Все равно уйдешь? – Выдохся он вначале второго часа.
– Уйду. – Кивнул.
– Наверняка какая-нибудь баба виновата. – Предположил он.
– А как же. – Кивнул я. – Такую добычу грех упускать. Она одна на миллион. – Вспомнил я улыбку Степаниды.
– Тьфу! – Было мне ответом. – Заявление мне на стол и выметайся. – Услышал я, наконец, заветные слова.
Я подтянул к себе лист бумаги, набросал заявление и, отдав его командиру, пошел собираться. Я прекрасно понимал, что нужно будет еще все формальности соблюсти, свою непосредственную группу передать тому, кто меня заменит. Я бы Яшкина поставил. Он молодой, конечно, но умный и осторожный.
Выйдя на улицу, я свернул к офицерскому общежитию. Поднялся на свой этаж, вошел в свою комнату, где все лежало так, как я и оставил, и принялся собирать пожитки. Надо бы еще и насчет квартиры уточнить. Мне ключи сдавать, или она уже полностью моя? И можно ли поменять ее на гражданскую? Черт, нужно было прочитать все же бумаги, который подписал. Эх, все равно еще раз в управление идти придется…
Загрузить вещи в машину мне помогли парни из моей группы. Они расстроились, конечно, но и порадовались за меня. У нас редко без тяжелых травм уходят…
Управившись с вещами, я вновь вошел в серое здание. Вот только теперь мне был нужен кабинет на первом этаже.
– Привет, Федоровна. – Улыбнулся я строгой женщине, сидевшей за столом, заваленным толстыми папками с личными делами.
– И тебе не хворать. Увольняться пришел? – Сухо спросила она.
– Знаешь уже. – Прищурился.
– Так весь гарнизон слышал, как ты заявление писал. – Хмыкнула она. – Так ты чего пришел-то?
– Ключи от комнаты сдать. – Я положил ключ на одну из папок.
– А с квартирой чего будешь делать? – Поинтересовалась она.
– Не знаю. – Нахмурился. – А что можно?
– А ты мне ее продай. – Удивила она меня. – А то нам бы расширяться, а некуда. А твоя через стенку пустая стоит.
– А так можно? – Не поверил я.
– Не переживай. Я оформлю, как надо. – Федоровна вдруг улыбнулась, что делала крайне редко.
– А давай. – Согласился я. Мне же легче. Лучше в городе что-нибудь прикупить. Будет перевалочный пункт для нас со Степанидой.
И все бы ничего, но ближайшая ко мне стопка папок вдруг опасно наклонилась и поехала вниз.
– Ой, лови. – Перепугалась хозяйка кабинета.
Я машинально дернулся вперед, схватил то, что успел, но при этом запнулся об угол стола и неудачно улетел на пол. В груди что-то хрустнуло и по телу разлилась боль. Ни вдохнуть – ни выдохнуть.
– Да чтоб тебя! – Выругался я. – Сколько можно-то?
Глава 18
Степанида
Уехал. Даже не попрощался. Просто сел в машину и «адье». Как же противно от всего этого… Он же ничего не обещал. Вот совсем. Заранее сказал, что уедет. Чего я психую-то? Дура!
Я в раздражении поднялась с дивана и решительно принялась организовывать для себя осмысленную деятельность. Сначала нужно привести себя в порядок. А как это сделать лучше всего?
Я взяла хозяйственное мыло и отправилась к реке. Сбросила с себя всю одежду и с берега нырнула в водную гладь. Эх, хорошо. В лесу сейчас никого, меня никто не увидит, так что плавать можно в свое личное удовольствие.
