– Рука? Что ж, у нас благая цель – и личная, и социальная. Не это ли настоящая наука?
Глава 10
Муж и жена
Утром, в непривычное для визитов время в контейнер невест пришел Грателли. Он постучал в дверь, которая после визита Саттерли запиралась изнутри – за прошлый вечер к ней приладили примитивную, но надежную щеколду. Дверь открыла Ди, и Грателли крикнул через ее плечо:
– Данита! Собирайтесь! У вас три минуты.
– Куда вы пойдете? – поинтересовалась Ди.
– А это не ваше дело, Диана.
Без всякой охраны, но твердо держа Даниту за руку, Грателли быстрым шагом повел ее в клан военных. Ворота базы распахнулись мгновенно, и Грателли, минуя двери кабинетов, прошел в самый конец комендатуры, к кабинету самого Зилу, из окон которого открывался вид на эллинг. В кабинете уже сидел Пун – прямо напротив Зилу, устроившегося в своем зеленом, обитом кожей кресле.
– Пун, ты свободен. Надеюсь, ты понимаешь, почему ты без конвоя?
– Да, сэр, у вас моя жена, я точно никуда не сбегу.
– Ха. С острова ты при всем желании никуда не сбежишь. А вот оружие взять можешь. Давай без глупостей, пока я тебя не подозреваю.
Пун и Данита успели переглянуться, и Данита поняла, что Пун справился. Он отчего-то показал ей – направо, едва заметно, но этот жест Данита знала еще с детства, со времен разбойных набегов на соседские огороды.
– Садись, Данита, – командным тоном молвил Зилу, – Грателли, останетесь?
– Да, Зилу. Это очень любопытно.
– Что ж. Приступим.
Перед Зилу лежал развернутый к Даните список вопросов. Вопросы были написаны на старом документе, между строк печатного текста. Данита присмотрелась – в тексте говорилось о порядке действий при аварийном покидании корабля – указывалось, кто и как надевает жилеты, с какой палубы начинается эвакуация и так далее. Данита недостаточно хорошо знала английский, чтобы вчитаться, но отдельные слова были ей знакомы. И эти слова: «авария», «тревога», «шлюпки», «раненые» – еще сильнее настраивали ее на провал. Но провалиться – значит, подвести себя и Пуна. Данита, чувствуя, как потеют ладони, постаралась дружелюбно взглянуть за Зилу.
– Пун утверждает, что ты – его супруга. У меня простой вопрос – когда вы поженились?
Хорошо, что этот вопрос они успели обсудить на трибунах.
– Тридцатого октября, два года назад, – намеренно путано ответила Данита.
– Ага. Откуда вы родом?
Четыре десятка разной степени серьезных вопросов – от детства и до работы – были пройдены Данитой на ура. Лишь однажды она совершила ошибку – назвала своего настоящего дедушку, но потом призналась, что думала, что речь идет о дедушке Пуна. Дани-та просила повторять непонятные вопросы, особенно те, где ее действительно подводил словарь. Ну откуда ей, горничной, знать, как по-английски будет «золовка»? Зилу ответы удовлетворили.
– Ладно, с формальностями мы разобрались. У меня к тебе всего два вопроса. Какого размера у Пуна член?
– Большой… но точно я не знаю… просто большой и толстый… он не влезает ко мне в рот.
Грателли расхохотался.
– Что, Зилу, не ожидали такого? Будем мерять линейкой, я надеюсь?
Зилу тоже ухмыльнулся.
– Я уже посмотрел.
– Зилу, вы точно не из ЦРУ?
– Вот как раз тест от них.
Зилу перевернул рисунок. На нем была нарисована кровать – опять же, поверх существующего текста. В голове Даниты пронеслись мысли – зачем же Пун указывал направо – это она спит справа или он? Данита рассудила логически – если в детстве он этим жестом указывал, куда идти ей, значит и сейчас надо следовать указанию:
– Справа. Почти всегда. Иногда он переваливается поперек.
Зилу пристально посмотрел Даните в глаза.
– Данита… вы понимаете, что будет, если вы соврете? Пуна казним, тебя выдадим замуж.
– Да.
Зилу достал карандаш.
– Рисуй спальню вокруг кровати.
Данита начала терять сознание. Она никогда не была полнокровной и знала о своей предрасположенности к обморокам. Она машинально потерла виски, щеки. Взяла карандаш и принялась по памяти рисовать родительскую спальню. Зилу еще раз пристально на нее посмотрел.
– Данита. На кону жизнь вашего брата. Признание освободит тебя от наказания. Тебе вообще ничего не будет. Его – может быть, Судья помилует.
– Это наша спальня. Может, я что и забыла, но в целом верно.
Грателли ждал развязки – он даже привстал, чтобы посмотреть, как Зилу выложит второй листочек. Театрально медленно, Зилу перевернул листок – там была коряво, рукой Пуна, нарисована очень похожая спальня – вход и окно были на месте, кровать стояла там же, шкаф, даже ковер.
– Переводим ее к Пуну.
– Ох, Зилу, это просто как в шоу, где делают тесты ДНК.
– Грателли, прекрати подлизываться.
– Да что ты. Пойдем, – обратился он к Даните.
Грателли вывел Даниту к ожидающему ее на улице Пуну, Зилу зачем-то последовал за ними. Пун бросился к «жене», обнял крепко-крепко и успел шепнуть: «Целуй!» Данита начала целовать брата в губы, потом поняла, что нужен французский поцелуй, с полной отдачей, и они слились в нем, спасая себе жизни на глазах Зилу. Грателли опять пришел в восторг:
– Вот так мелодрама, Зилу!
Пун вдохновенно сжал задницу Даниты, и та, чтобы перенести позор, представила себе Лона на его месте.
Глава 11
Рыбная работа
Эмма с трудом разыскала Крюгера. Те соседи, у которых она спрашивала дорогу, неопределенно махали рукой в сторону внутренних переулков клана. Клан мусорщиков – самый большой, располагался в огромном замкнутом квартале и еще целом ряде внешних контейнеров, которые достроили, или, вернее сказать, доставили, когда население острова разрослось. Эмма шла, обращаясь уже ко всем без разбору, и только какой-то мальчишка, лет десяти, ковырявшийся в ручейке сточной канавы, проводил ее. Жилье Крюгера было практичным и более скудным, чем кабинет Зилу, и уже тем более, чем покои Судьи. Видно было, что Крюгер в вещах ценит прочность и долговечность – поэтому у него был железный шкаф, прочная, железная же кровать, большие навесные замки, ковер из плетеного пластика. Эмме бросились в глаза порножурналы, которые лежали на тумбочке. Крюгер перехватил ее взгляд и приподнял брови – мол, что поделаешь, такова холостяцкая жизнь.
Визиту Эммы он не удивился – он с первого дня ждал проблем с Джеральдом. Как хозяин клана, он определял судьбы людей – и бывало, что отправлял их на «ужасную» работу в клан аграриев.
– Вы знаете, что ему придется делать?
– Что?
