Он был такой огромный, что, даже сидя, мне приходилось задирать голову, чтобы поговорить с ним. Семь футов, как я узнала позже, то есть двести тринадцать и одна треть сантиметра, на сорок три сантиметра выше меня и почти на двадцать выше Зебадии… и в два раза тяжелее моего мужа. Нет, это не было уродством – все абордажники родились на Валерии, где все такими вырастают.
– Значит, все эти медали получены за сон?
– Не все, Дити. Вот эта за то, что я каждый день совершаю добрые дела, эта – за правописание, а вот эта – за свист.
– Но ведь свистеть может каждый?
– Я делаю это под водой. А ты сможешь?
– Не знаю. Не пробовала. Но морские свиньи могут, думаю, что и я научусь. Попробую вечером в ванне.
– Дити, мне очень жаль, но у нас на корабле нет ванн. Если бы мы знали о твоем визите, парни поставили бы одну специально для тебя.
– О, но одна точно есть, я знаю, я принимала ванну восемьдесят семь минут назад.
– Правда?
– Правда-правда, майор. Она есть на этом корабле, потому что наш корабль находится на этом корабле, – он пошутил надо мной и был уверен, что теперь я над ним шучу. Я попыталась оценить, насколько он широк и мощен. – Сможете протиснуться в дверцу в переборке… – пауза для конвертации, – двадцать дюймов в ширину и сорок в высоту?
– Немного тесно, но если встать боком, ужаться и выдохнуть, то смогу.
– Это самое узкое место, ванные комнаты находятся за поперечной переборкой. Но потолки обеих ванных такие, что немного выше вашей макушки. Так, мы договорились, но сначала мне надо проверить. Отец, извините меня, Ли… Папа!
Папа поднял голову:
– Да, Дити? Какой корень пятой степени из девятисот тридцати двух целых, двух десятых?
– Три, запятая, девять два пять пять шесть плюс.
– Спасибо, дорогая. А теперь, коллега, если мы…
– Папа!
– В чем дело, Дити?
– Капитан Зебадия разрешил принимать посетителей в «Гэй Обманщице»?
Папа моргнул как сова.
– Капитан намерен провести Ленсмена по нашему кораблю сразу после ужина. Затем отправимся мы с главным механиком. Ты можешь спросить у капитана, если хочешь… но я полагаю, что возражений не будет. М-м-м… хотя, по протоколу… Возможно, будет вежливо подождать, пока капитан Смит посмотрит первым.
– Но Агу… мистер Нганагана… был на борту.
– Ему было приказано подняться на борт в качестве посыльного от Ленсмена, дорогая. Это другое дело.
Протокол! Никогда не видела в нем пользы.
– Майор, мы ускользнем быстренько, как только ужин закончится. Наш корабль не так велик, чтобы вместить сразу шесть человек.
Он тихо сказал:
– Я лучше подожду, доктор Картер.
– И когда я перестала быть Дити?
– Когда извлекли корень пятой степени в уме.
– Но это всего лишь ментальная арифметика. Любой может это сделать, если потренируется.
– Да? Моя абордажная секира весит шестьдесят килограмм. Вы можете научиться ей размахивать, если потренируетесь?
– Что? О, это на килограмм больше, чем я вешу. Нет… но я могла бы научиться размахивать чем-то, пропорциональным моему весу. Я ведь довольно мускулистая для своего размера.
– Так и есть, доктор. У вас нет таких мускулов, как у меня, ваш скелет их просто не вынесет. Зато у меня нет ментальных мускулов, какие есть у вас, для такой арифметики мне не хватит способностей.
– Майор, если вы не перестанете звать меня «доктором», то я… я… я напущу на вас доктора Хильду. Она ест которлов на завтрак!
– Я это слышал, – он глянул в сторону тети Хильды, которая выглядела крошечной хрупкой куколкой. – А она умеет считать в уме так же, как вы?
– Она делает нечто более сложное. Ну, для меня сложное. Она знает все. Не все здесь, само собой; мы никогда раньше не были на кораблях Галактического патруля. Но она помнит все, что она когда-либо видела, читала или слышала. И кстати, вы меня нисколько не одурачили, я узнаю боевые медали с первого взгляда, даже незнакомые. Напустить на вас доктора Хильду?
– Дити, я сдаюсь. Это вы одурачили меня. Вы сказали, что занимались «программированием в кампусе». Я думал, что вы помогаете студентам формировать их учебные программы. Административная работа.
– О нет, я не администратор. У меня степень в компьютерных науках. Математика, не оборудование, хотя программист должен разбираться в аппаратном обеспечении, иначе он не сможет писать хорошие программы. Я числюсь «астронавигатором» на нашем корабле, но я мало занимаюсь навигацией. Большей частью я создаю особые программы пилотирования для нашего автопилота.
– Это вы придумали программу, из-за которой весь корабль встал на уши?
– А вы вставали на уши?
– Ну конечно же! Я про тот маневр, который вы проделали с молодым Нганаганой на борту. Если бы я в этот момент не смотрел на экран в рубке, я бы ни за что не поверил. Я бы не поверил и собственным глазам, если бы не посмотрел на капитана сразу после вашего исчезновения. Дити, это был шок даже для Ленсмена… а у Ленсменов самая стабильная психика в галактике. Но вам, ребята, это удалось – он выглядел таким же ошарашенным, как и я. Как вы выбрались из трюма? Его двери даже молекулы не пропустят.
– Майор, я бы хотела ответить на этот вопрос, но не могу. Тут работает математика выше моего понимания. Мой отец изобрел этот двигатель, мой муж приспособил его к нашему кораблю, а я лишь программирую его маневры – некоторые из них.
– Вы запрограммировали тот, после которого Гу от страха едва не стал блондином?
– Он вовсе не выглядел настолько напуганным. И да, я это сделала. Мне нравится эта программа – всего два слога, и мы оставили ваш грузовой трюм и оказались в ста тысячах километров. И это совершенно безопасно, поскольку я запрограммировала автопилот принимать голоса только нас четверых. Если вы скажете эти два слога Гэй, она вас не услышит. И она их не услышит, если двери открыты… она должна быть готова к открытому космосу. Да, это хорошая программа, она мне нравится. Я люблю писать реально экономные программы.
Майор вздохнул словно морж, но я промолчала.
– Дити, вы рассказали мне все, кроме того, как выбрались.
– Ну… Вы понимаете концепцию параллельных вселенных?
– Я о них знаю, но я их не понимаю.
– Я не уверена, что трехмерный мозг может ее понимать. Но ими можно манипулировать. Мы не выбирались из вашего грузового трюма. Папин континуумоход покинул одну точку пространства и через другое измерение попал в другую точку в ста тысячах километров. Моя программа просто говорит «Гэй Обманщице», что делать. Так все и произошло. Поначалу это пугает, но затем привыкаешь.
