Мой муж обратился к Зебби, возобновляя разговор:
– Так я потерял еще несколько гироскопов.
Я подняла руку.
– Да, Хильда, дорогая? – сказал мой муж.
– В «Monkey Ward» продают отличные «гиро топс»
[30] – я куплю тебе сразу сто штук.
– Спасибо, дражайшая моя, но они не того сорта. Мои делают «Sperry Division», филиал «General Foods».
– Тогда я куплю их у «Sperry».
– Язва, – вмешался Зеб, – похоже, ты хочешь вымыть и доску, и губки для мела.
– Минутку, сынок. Хильда может быть идеальным человеком для того, чтобы проверить, можно ли кому-то объяснить теорию, что я пытаюсь донести до тебя. Ведь эту концепцию невозможно изложить без уравнений, которые использовал твой кузен Зебулон. И хотя она основана на математике, которая, как ты утверждаешь, тебе незнакома…
– Так и есть.
– …ее физическую интерпретацию ты, похоже, вполне уяснил. Объяснишь концепцию Хильде? Если она поймет, то, наверное, мы сможем так спроектировать континуумоход, что им сможет управлять человек без технического образования.
– Конечно, – язвительно сказала я, – бедная маленькая Хильда, мозги-с-кулачок. Ей не нужно понимать, куда бегут электрончики, чтобы пялиться в теле- и головизор – она просто умеет тыкать в кнопочки. Давай, Зебби, задави меня интеллектом, я жду.
– Я попробую, – согласился он. – Но Язва, не болтай, и пусть твои комментарии будут только по теме. Иначе я попрошу папу тебя побить.
– Он не посмеет…
– Правда? Я собираюсь подарить ему хлыст на вашу свадьбу… помимо «Weird Tales», Джейк, их ты получишь тоже. Но хлыст тебе необходим. Теперь внимание, Язва.
– Да, Зебби. И тебе того же вдвойне.
– Ты знаешь, что такое «прецессия»?
– Определенно. Прецессия равноденствий
[31]. Означает, что Вега будет Полярной звездой, когда я стану прабабушкой. Тридцать тысяч лет или около того.
– По существу правильно. Но ты пока еще даже не мать.
– Ты же не знаешь, что случилось прошлой ночью. Теперь я будущая мама. Джейкоб не посмеет пустить в ход твой хлыст.
Мой муж явно удивился, но, похоже, обрадовался – и я почувствовала облегчение. Зебби посмотрел на свою жену. Дити торжественно произнесла:
– Это вполне возможно, Зебадия. Никто из нас не предохранялся, и каждая близка к овуляции. У Хильды третья группа крови, резус положительный, а у моего отца четвертая группа, резус положительный. У меня вторая, резус положительный. Могу я поинтересоваться вашей, сэр?
– Первая, положительный. У… да я мог подстрелить тебя первым же залпом.
– Весьма вероятно. Но… ты это одобряешь?
– Одобряю! – Зебби вскочил, опрокинув стул. – Принцесса, ты не могла сделать меня счастливее! Джейк! Это требуется отметить!
Мой муж прекратил целовать меня.
– Несомненно! Дочь, у нас есть охлажденное шампанское?
– Да, папа.
– Погодите, – сказала я. – Давайте не будем сходить с ума из-за обычной биологической функции. Мы с Дити пока не знаем, понесли мы или еще нет. Мы лишь надеемся на это. И…
– Ну, так мы попробуем снова, – перебил меня Зебби. – Что там у вас с циклом?
– Двадцать восемь с половиной дней, Зебадия. Мой ритм стабилен как маятник.
– Мой – двадцать семь. Мы с Дити просто случайно совпали по фазе. Но я хотела бы поднять тост за обедом, а потом устроить гавайскую вечеринку на улице. Потом долго не удастся погулять. Дити, у тебя бывает тошнота по утрам?
– Не знаю. Я еще не была беременной.
– Я была, и у меня бывает, и это ужасно. Тогда я потеряла ребенка, хотя изо всех сил пыталась сохранить. Но этого я не потеряю! Свежий воздух, правильные упражнения, аккуратная диета и никакого алкоголя, разве что немножко шампанского сегодня вечером, а потом ни капли. А тем временем… если вы заметили, дорогие профессора, наши занятия еще не закончились. Я хочу знать все о машинах времени и не уверена, что пойму, если шампанское зашумит у меня в голове…
– Язва, временами ты меня поражаешь.
– Зебби, временами я сама себя поражаю. Поскольку мой муж делает машины времени, я хочу знать, что заставляет их тикать. Или, по меньшей мере, на какие кнопочки надо нажимать. А то вдруг его укусит Бармаглот, и тогда мне придется везти раненого супруга домой. Так что продолжай свою лекцию.
– Я буду читать громко и отчетливо.
Но мы потратили впустую – впустую? – несколько минут, потому что все принялись целоваться друг с другом. Даже мой муж и Зебби похлопали друг друга по спине и поцеловались в щеки в латинском стиле.
Занятие продолжилось.
– Язва, можешь ты объяснить прецессию у гироскопов?
– Ну, может быть. Когда-то я сдавала физику за первый курс, но это было давно. Толкните гироскоп, и он не двинется в том направлении, в котором вы ожидаете, а под углом в девяносто градусов к линии толчка, энергия которого поглощается вращением. Вроде этого… – я выставила указательный палец, точно мальчишка, изображающий пистолет: бах, ты убит! – Мой большой палец – ось вращения, указательный – направление толчка, остальные показывают вращение.
– Молодец, садись на первую парту, к отличникам. Теперь – подумай хорошенько! – предположим, что мы поместили гироскоп в рамку, а затем приложили одинаковые усилия по каждой из трех пространственных координат одновременно. Что будет с гироскопом?
Я попыталась это представить.
– Я думаю, он либо упадет в обморок, либо остановится.
– В качестве рабочей гипотезы неплохо. Но если верить Джейку, он исчезнет.
– Они действительно исчезают, тетя Хильда. Я сама это видела, несколько раз.
– Но куда они деваются?
– Я не способна понять вычисления Джейка, его преобразования мне приходится принимать без доказательств. Но все базируется на шести пространственно-временных координатах; три обычных пространственных, которые мы знаем: они обозначаются «x», «y» и «z»
[32]; и три временных: одна обозначается нашей «ти» – «t», другая буквой греческого алфавита «тау» – «τ», а третья буквой кириллицы «тэ» – «Т».
