Я прекратил вальсировать.
– Ох. Ему бы лучше обсудить эту работу с тем парнем, который ее написал.
– Чепуха. Я видела, как вы моргнули, – вы попались. Папа хочет обсудить ее, а затем предложить вам работу.
– Работу? Ну, нет – считайте, что я сорвался с крючка.
– О боже! Теперь папа действительно обезумеет. Ну пожалуйста, а? Пожалуйста, сэр!
– Вы сказали, что имели в виду двусмысленное значение слова «безумный». Какие именно значения?
– А… «Безумный» в смысле «сердитый», потому что коллеги не желают его слушать. А также в смысле «полоумный» – по мнению некоторых его коллег. Они говорят, что его работы – сплошная бессмыслица.
– А в них на самом деле есть смысл?
– Я не настолько хороший математик, сэр. В основном занимаюсь тем, что оптимизирую программное обеспечение. Детские игрушки по сравнению с n-мерными пространствами.
Я высказаться не успел – зазвучало «Голубое танго» и Дити растаяла у меня в руках. Если вы умеете танцевать танго, то вам не до разговоров.
Дити умела. После вечности чувственного восторга точно с последним аккордом мы вернулись в начальную позицию. Я поклонился и шаркнул ногой, она ответила глубоким реверансом.
– Спасибо, сэр.
– Фух. После такого танго партнеры обязаны пожениться.
– Нет проблем. Я сейчас же найду хозяйку и скажу папе. Пять минут? У главного входа или у бокового?
Ее лицо светилось тихим счастьем.
– Дити, – спросил я. – Вы не шутите? Вы действительно решили выйти за меня замуж? За совершенно незнакомого вам человека?
Ее лицо осталось невозмутимым, но свет в нем погас.
Она ответила без колебаний:
– После такого танго мы не можем называться незнакомцами. Я истолковала ваши слова как предложение… нет, как выражение желания… жениться на мне. Неужели я ошиблась?
Мой мозг переключился в режим чрезвычайной ситуации, пересматривая прошедшие годы, то же самое испытывает тонущий человек, перед глазами которого вспышками проносится вся его жизнь… гм, откуда это вообще известно? Дождливый вечер, когда старшая сестра приятеля посвятила меня в тайны секса; любопытное ощущение, которое я испытал, когда незнакомка принялась глазеть на меня в ответ; двенадцатимесячный контракт на совместное проживание, который начался со взрыва эмоций и закончился без сожаления; и те бесчисленные события, после которых я принял решение никогда не жениться.
Я ответил немедленно:
– Я имел в виду именно это – брак в его старом, традиционном значении. Это то, чего я хочу. Но почему этого хотите вы? Я не такой уж подарок.
Она глубоко вздохнула.
– Сэр, вы тот самый подарок, за которым меня отправили, и когда вы сказали, что мы обязаны пожениться – я понимала, что это гипербола, – я внезапно ощутила себя такой счастливой и поняла, что именно этого способа поймать вас на крючок я бы хотела больше всего! – сообщила она. – Но я не буду ловить вас на слове и превратно толковать галантную фразу. Если хотите, можете утащить меня в кусты за бассейном… и потом не жениться… – после паузы она решительно продолжила: – Но за это… валяние на травке… вы расплатитесь тем, что поговорите с моим отцом и позволите ему кое-что вам показать.
– Дити, вы идиотка! Вы же испортите это чудесное платье.
– Испортить платье – такие пустяки, впрочем, я могу его снять. Легко. Тем более что под ним ничего нет.
– Под ним очень даже много всего!
Это вызвало у нее улыбку, но она быстро пропала.
– Спасибо. Ну что, отправляемся в кусты?
– Подождите-ка! Я как раз собрался побыть благородным человеком (и потом сожалеть об этом до конца моих дней). Вы совершили ошибку. Ваш отец не захочет говорить со мной, я ничего не понимаю в n-мерной геометрии!
(И откуда у меня эти приступы честности? Что я делаю не так, чем я их заслужил?)
– Папа думает, что ты знаешь, и этого достаточно. Теперь мы можем идти? Я хочу вытащить папу отсюда, пока он не врезал кому-нибудь по физиономии.
– Я сказал, что хочу жениться на вас, но мне хотелось бы знать, почему вы хотите выйти за меня. Вы же объяснили, что от меня нужно вашему отцу. Но я не собираюсь жениться на вашем отце, он не в моем вкусе. Скажите от себя, Дити. Или оставим эту тему.
(Или я мазохист? Там, за кустами, есть пляжный лежак.)
Она торжественно оглядела меня с головы до ног, от вечерних легинсов до криво сидящей бабочки и короткого ежика на голове – сто девяносто четыре сантиметра большого неприглядного увальня.
– Мне нравится, как твердо ты ведешь в танце. Мне нравится, как ты выглядишь. Мне нравится, как звучит твой голос. Мне нравится, как виртуозно ты играешь со словами – звучит все так, словно Уорф спорит с Коржибски, а Шеннон
[11] выступает в качестве арбитра, – она сделала глубокий вздох и закончила почти печально: – А больше всего мне нравится, как ты пахнешь.
Чтобы уловить мой запах, требовалось острое обоняние: девяносто минут назад я отмылся до скрипа, и нужно побольше одного вальса и одного танго, чтобы я вспотел. Однако Дити произнесла эту фразу так, что вложила в нее практически все, что нужно. Большинство девушек, желающих произвести впечатление на мужчину, не находят ничего лучше, чем стиснуть его бицепс и проворковать: «О боже, ты такой сильный!»
Я улыбнулся ей сверху вниз и сообщил:
– Ты тоже хорошо пахнешь. Твой парфюм способен поднимать из мертвых.
– Я не пользуюсь духами.
– О, поправка: твои природные феромоны. Они восхитительны. Забирай свою накидку. У бокового входа. Пять минут.
– Да, сэр.
– Скажи отцу, что мы с тобой женимся. И он получит свою беседу со мной бесплатно. Я так решил еще до того, как ты начала меня уговаривать. Думаю, ему не потребуется много времени, чтобы понять, что я не Лобачевский.
– Это проблема папы, – ответила она на ходу. – Ты позволишь ему показать тебе ту штуку, которую он соорудил в подвале?
– Конечно, почему нет? А что там?
– Машина времени.
– II –
Зебадия
И завтра узрю я семь орлов парящих, и появится комета во весь небосклон, и голоса будут говорить со мной из вихрей, пророча чудовищные, ужасающие вещи… эта Вселенная никогда не имела смысла; подозреваю, ее построили в рамках правительственного контракта.
