– Зебадия, если ты думаешь, что мы бросим Каха и Томми здесь, чтобы они добирались домой в одиночестве, когда в этом нет особой необходимости, то ты плохо думаешь о Хильде и обо мне. Прием.
– Я не могу плохо думать о любой из вас. У вас сердца больше, чем можно судить по размеру, и храбрости вам не занимать. Но я помню, что вы обе хрупкие дамы в положении. Скомбинировать этот тест с пикником – хорошая уловка, Язва умеет не только язвить. Но если у одной из вас случится выкидыш из-за слишком долгой прогулки верхом, весьма вероятно, что и Томми и Ках упадут на свои мечи, чтобы восстановить свою честь. Подумай об этом. Прием.
– Язва – Зебу! Я могу уверить тебя, опираясь на многолетний опыт волонтерской работы в больнице и приличный уровень образования, что мы еще очень далеки от критических сроков. Что за ерунда, у нас еще и месяца не прошло! Прием.
– Зеб – Язве. Хильда, я тебя люблю и уважаю. Хотя в тебе живет безрассудная склонность лезть в схватку не в своей весовой категории, иногда ты способна удержать Дити от глупостей, когда она не слушает ни меня, ни своего отца. Если вы почувствуете хоть малейшую усталость, вы вызовете тот флайер? Если вы за пределами диапазона рации даже для ушей Гэй, Таум Такус может связаться через «Вестерн Унион». Дити не будет слушать меня, я всего лишь ее муж. Но если ее тетя Хильда захочет полететь домой, то она полетит с тобой… я думаю. Так что? Ну пожалуйста. Самое сладкое «пожалуйста» от меня. Обещаешь?
– Зебби, ты способен продать кукурузные хлопья каннибалам. Я обещаю. Если я устану, я вызову флайер.
– Мой капитан?
– Да, Дити?
– Мой капитан, мы полетим домой. Сейчас десять тридцать одна местного солнечного времени. Поскольку мы на полпути, то прибудем около местного полудня. Скажем, два часа на пикник, то есть четырнадцать часов. Я переведу это в их время, так что, будь любезен, попроси принца-регента забрать нас в…
– Моя принцесса!
– Да, сэр.
– Нет нужды спешить. Поскольку домой вы полетите, то веселитесь час или пять, как угодно. Проведите пикник, не глядя на время. Растянитесь на травке и поспите. Проснитесь и выпейте чая. Гладьте Канакук и говорите ей, что я называл ее хорошей девочкой. Расслабьтесь и получайте удовольствие. Если вы не вызовете флайер к шестнадцати тридцати, патрульная машина приземлится, чтобы узнать, как у вас дела.
– Да, мой капитан. Благодарю. И пожалуйста, передай мои благодарности принцу-регенту. Прием.
– Карт будет рад, как и Джейк. Конец связи.
Хильде и Дити вряд ли требовался выходной, он у них уже был. Но ни одна из них не могла помочь Джейку в качестве переводчика, а мне категорически не нужна была помощь в принятии решений, как перестроить и переоснастить «Гэй Обманщицу». Поэтому они могли сколько угодно слоняться по городу – в полной безопасности, ведь Таум Такус и Ках Кахкан превратились в их личную охрану, ради чего их освободили от службы в полку и передали в распоряжение принца-регента, ну а он обеспечил им новое назначение в качестве телохранителей принцесс Хильды и Дити. Гиганты квартировали через коридор от четы Берроуз-Картер, они всегда носили военную форму и знаки различия, награды, шлемы и все оружие, кроме копий – длинный меч, короткий меч, ружье и пистолет. Банкетный зал оказался неожиданно полезным, поскольку они часто ели со всей семьей, и когда они это делали, то еда для зеленых людей появлялась мгновенно – по велению Тиры, – как и огромные кубки такой формы, что подходили для огромных ртов с клыками.
Хильда попыталась заставить их оставлять оружие в фойе хотя бы на время приема пищи. Ках Кахкан не сказал ничего, вышестоящий офицер Таум Такус начал сильно шепелявить, пытаясь совершить невозможное – согласиться со всем, что пожелает принцесса Хильда, и одновременно отвергнуть ее предложение.
Конечно, мне пришлось вмешаться.
– Погоди немного, Язва. То, что ты делаешь – это словно заставить преподавателя из твоего университета прийти к тебе на ужин без штанов. Позволь мне уладить дело. Таум, обрати внимание: Джейк носит только саблю, а не пистолет. При мне только моя шпага. Это семья, и вы двое – тоже наша семья, хоть и приемная; вы наши старейшие друзья на этой планете, и вы спасли нас в диких местах. Разве дома недостаточно будет ремня и короткого меча?
Тут Таум Такус сумел справиться с шепелявостью.
Шлемы, снаряжение, украшения, длинные мечи, пистолеты, ружья и прочие вещи, которым я не знал названия, оказались на полу в фойе, разложенные так, чтобы их можно было быстро схватить. Гиганты лишились своей военной чопорности и начали вести себя как друзья в компании друзей.
Я действовал не по наитию – я понимал ситуацию лучше, чем Хильда, возможно, потому что не столь прямолинеен, как она. Наша семья быстро приспособилась к барсумским обычаям в одежде. Хильда и Дити всегда носили кинжалы (и редко что-либо еще), расставаясь с ними, только чтобы принять ванну или лечь спать. Мы с Джейком поступали точно так же со шпагой и саблей.
С одеждой произошла еще одна неловкая ситуация. Однажды вечером, когда мы, мужчины, отсутствовали, Дея Торис сообщила, что желает нанести им визит – если им будет удобно. Естественно, обе женщины понимали, что желание джеддары – закон, только вот Дити почувствовала, что им понадобятся Тира и ее восемь дев, чтобы помочь им накраситься и увешать себя всеми подаренными украшениями… в то время как миссис Берроуз настаивала, что Дея Торис сама создала прецедент, и она, черт побери, намерена принять джеддару лишь в собственной шкуре! Она знала, что ее шкура не идет в сравнение с кожей Деи Торис, но, во имя всех святых, это ее шкура, и она ее не снимает!
Им удалось найти компромисс: они вымылись, не стали делать макияж и обошлись мечом и кинжалом. Они приняли Дею Торис в фойе, Дити нервничала, Хильда дулась; Тира вежливо отказалась давать им советы.
Прибыли джеддара и принцесса Тувия, последняя украшена так же затейливо, как во время их визита к ее свекрови. Но на фоне украшений и драгоценных камней джеддары наряд Тувии выглядел так, словно она в последний момент нацепила несколько безделушек, попавшихся под руку… обе дамы с Земли почувствовали, как опустились их сердца. Faux pas
[112]!
Но чувство неловкости, по словам Дити, длилось лишь считаные мгновения. Поскольку Дея Торис хлопнула своими изящными руками под подбородком и воскликнула:
– О, сколь вы обе прекрасны! В прошлую встречу я этого не поняла – слишком многое тогда прятало вашу красоту!
Потом она скользнула вперед, одной рукой обняла Дити за талию, другой Хильду за плечи, поцеловала одну, другую.
Они отправились в большой зал. Вдоль правой стены стоял диван четырех метров длиной, метр глубиной, поднятый над полом на тридцать сантиметров, мягкий, точно пол в спальне, и заваленный подушками. Хильда набросила на него свою норковую накидку, чтобы придать съемному жилью домашний вид. Джеддара прошла прямо к этому дивану и устроилась на нем словно кошка, позволив остальным сидеть или лежать. Тира и ее «войско» засуетились, обеспечивая вино и закуску.
