Черити немного улыбнулась, подумав об этом. И что Роман будет делать, когда она издаст долгий чудовищный крик? Интересно узнать. Определенно интересней, нежели наблюдать, как глупая блондинка сотрясается под запись со смехом зрителей. Кивнув, Черити глубоко вздохнула.
—Чем это ты занимаешь?
Черити выдохнула, когда Роман открыл дверь. Сначала пришла радость, но она быстро похоронила ее под возмущением.
— Ты все время спрашиваешь меня об этом.
— Разве? — Роман нес еще один поднос. Черити уловила аромат превосходного куриного супа и бисквитов Мэй. — И все же: что ты делала?
— Умирала от скуки. Думаю, лучше бы меня пристрелили.
Посмотрев на поднос, Черити решила быть максимально дружелюбной. Но не потому, что испытывала радость, видя Романа. Просто в комнате стоял полумрак, и она не ела много часов.
—Это для меня?
—Вероятно.
Роман поставил поднос ей на колени, затем встал рядом с кроватью и бросил суровый взгляд на Черити. Он не мог описать словами ту ярость, которую ощущал, когда увидел синяки и бинты на ее теле. Также Роман не смог бы описать и ту радость, которую пережил, увидев раздражение в глазах Черити и цвет на ее щеках.
— Думаю, ты не права, Черити. Ты будешь жить.
— Только не благодаря тебе. — Черити занялась супом. — Сперва ты хитростью вырвал у меня обещание, затем оставил меня, чтобы я разлагалась тут следующие двенадцать часов. Мог бы зайти на минутку и посмотреть, не впала ли я в кому.
Он действительно поднимался к ней как раз в то время, когда Сэм Спейд разворачивал загадочную статуэтку птицы, но Черити спала. Однако Роман остался почти на полчаса и просто наблюдал за ней.
— Я был немного занят, — ответил он ей и отломил половину бисквита для себя.
— Готова поспорить, что так и было. — Чувствуя далеко не благодушие, Черити отобрала кусок. — Но раз уж ты здесь, можешь и рассказать мне, как идут дела внизу.
— Все под контролем, — пробормотал Роман, думая о Бобе и телефонных звонках, которые тот уже сделал.
— Сегодня всего второй день работы Бонни. Она не…
— Девочка хорошо справляется, — проговорил Роман, перебивая Черити. — Мэй наблюдает за ней, как ястреб. И откуда все это взялось? — Он жестом указал в сторону шести ваз с цветами.
— О, Лори принесла маргаритки и журналы. После пришли дамы. Но им действительно не стоило подниматься по этим ступеням. Они принесли лесные фиалки. — Черити назвала еще несколько имен людей, которые принесли или прислали цветы.
Ему и самому следовало принести букет, подумал Роман, опуская руки в карманы. Но ничего подобного ему в голову не пришло. Он действительно не задумывался о таких вещах: о маленьких, романтических моментах, на которые имела право такая женщина, как Черити.
—Роман?
—Что?
— Ты прошел весь этот путь наверх, чтобы сердито смотреть на мои пионы?
— Нет. — Роман даже не знал названия больших, розовых цветов. — Ты хочешь еще чего-нибудь поесть?
— Нет. — Черити постучала ложкой о стенку пустой тарелки. — Я не хочу больше есть, не хочу новых журналов и не желаю, чтобы люди приходили сюда, брали мою руку и говорили мне о необходимости отдохнуть. Поэтому, если тебе больше нечего сказать, можешь уходить.
— Ты очаровательная пациентка, Черити. — Роман убрал поднос.
— Нет, я жалкая пациентка. — Черити с яростью кинула в голову Романа книгу в мягкой обложке. К счастью для обоих, ее рука была слаба. — И я устала торчать здесь, будто у меня какая-то заразная болезнь. У меня всего лишь шишка на голове, черт побери, а не опухоль.
— Не думаю, что опухоль мозга заразна.
— Не умничай. — Посмотрев на Романа, Черити уронила руки на грудь. — Я устала находиться здесь, но еще больше я устала оттого, что мне говорят, как поступать.
— Ты не можешь с этим справиться, верно? И не важно, как это хорошо для тебя?
Когда Черити была безрассудна, она меньше всего желала услышать правду.
— У меня есть гостиница, которой необходимо управлять. И я не могу заниматься этим из постели.
— Сегодня точно не можешь.
— Это моя гостиница, так же как мое тело и моя голова.
Черити откинула простыни в сторону. И даже сейчас, когда она начала было вставать с постели, ее собственное обещание держало ее, словно цепь. Вновь закинув ноги на постель, Черити упала на подушки.
Засунув большие пальцы в карманы, Роман внимательно наблюдал за ней.
— Почему ты не встаешь?
— Потому что я пообещала. А теперь убирайся. Уйди и оставь меня одну.
— Хорошо. Я скажу Мэй и остальным, что ты становишься похожей на себя. Они беспокоятся о тебе.
Черити кинула еще одну книгу — тяжелей, — но получила лишь крошечное удовольствие от того, что она ударилась о закрытую дверь.
Ну и черт с ним, думала Черити, кладя подбородок на колени. И черт со всем.
И черт с ней. Роман пришел к ней не для того, чтобы начать войну. И не должен был терпеть женщину в дурном настроении, которая бросает в него вещи. Особенно учитывая тот факт, что он не может бросить что-нибудь в ответ. Роман прошел половину пути вниз, повернулся и направился назад.
Черити хандрила, когда он открыл дверь. Она и сама понимала, ненавидела это состояние и хотела, чтобы ее оставили в покое.
— Что теперь?
— Вставай.
— Почему? — Черити выпрямилась.
— Вставай, — повторил Роман. — Одевайся. В гостинице еще остался пол, который стоит помыть, или мусорное ведро, которое необходимо опустошить.
— Я сказала, что не встану, — Черити вновь положила голову на колени, — и не встану.
— Лучше встань с кровати самостоятельно, или же я тебя вытащу оттуда.
Ее глаза потемнели от гнева, а подбородок еще глубже зарылся в колени.
—Ты не посмеешь.
Черити пожалела о сказанном, еще даже не успев договорить. Она уже знала, что Роман из тех, кто осмелится на что угодно.
И она была права. Роман подошел к кровати и схватил ее за руку. Черити в ответ уцепилась за столбик кровати. Несмотря на ее хватку, Роман сумел взять ее на руки до того, как Черити смогла вырваться. Еще до того, как борьба зашла слишком далеко, она начала смеяться.
—Это глупо. — Черити почувствовала, как ее хватка ослабла, а руки скользнули вниз по
столбику. — На самом деле глупо. Роман, перестань. Я не хочу упасть лицом вниз и проделать еще одну дырку в голове.
— Ты же хотела встать. Ну, так поднимайся.
— Нет, я хотела пожалеть себя. И проделала хорошую работу по этой части. Слишком хорошую. Роман, ты вывихнешь мне плечо.
