Я знаю невероятно много после того, как провела исследование. И что я делаю?
Сражаюсь. Моя душа против жира. Природа дала мне тело, которое любит жир, но она также вручила мне стальную волю. Я всегда была решительным человеком, и это не изменится в ближайшее время. Если мое тело достаточно умно, чтобы запасать жир, тогда я буду еще умнее и начну терять его. Если жир решительно желает остаться, то я буду еще более решительной, чтобы он ушел. Это битва моего разума против жира. Мотивация при мне, и у жира нет шансов выиграть.
И не то чтобы я не научилась любить свой жир. Нет, на самом деле наоборот. Фактически я осознала, как много мучений причинила ему за все время: переедала, теряла вес, затем снова ела слишком много, а мой жир молчаливо находился тут и храбро поглощал все. Мой жир защищал меня, когда я была ребенком, он дал старт моему созреванию, кормил мою репродуктивную систему, с пользой растворялся, когда я кормила детей, и сейчас оставался со мной, чтобы я могла использовать его как подушку безопасности во времена нужды.
Но ценя свой жир, я также знаю, что ему не пойдет на пользу продолжать с годами расти. Часть любви состоит в умении сказать «нет», как избалованному ребенку. Я люблю тебя, жир, но для нас будет лучше, если ты не останешься со мной. По меньшей мере, в таком количестве и состоянии, как сейчас.
Так что теперь мы с жиром сражаемся. Мы сражаемся, мы торгуемся, и мы соперничаем за то, кто станет хозяином положения. Это в чем-то похоже на развод, сопровождающийся смешанными эмоциями. Но у жира были преимущества на ранних стадиях нашей войны. Что изменилось? Теперь я знаю все его трюки, увертки, маневры. Вооруженная этим знанием, я не отступаю. Мои гены дают жиру некое преимущество? Гормоны перестают вырабатываться? Метаболизм падает? Отлично. Буду есть меньше. Намного, намного меньше.
Я начинаю с интервального голодания. Если мои гены привыкли к отсутствию пищи, так пусть они поживут без нее. Я съедаю скромный завтрак на 200 калорий в 8 утра, обедаю на 500 калорий, перекусываю в 3 часа дня — еще 200 калорий, на каждый прием пищи приходится около 20 процентов жира и примерно поровну белков и углеводов. Рафинированные углеводы и сахар почти не ем. Я пропускаю ужин, что дает мне период без пищи в семнадцать часов каждые сутки. Если вечером голод слишком силен, я съедают горсть орехов или кусочек сыра, который запиваю травяным чаем. Именно так. Если мне нужно отвлечься, то включаю ТВ или играю с детьми. Я встаю каждый день и придерживают одного и того же режима.
Это нелегко, и мои дети считают странным, что я готовлю ужин для них, но не ем. Выглядит знакомо, да? Именно с таким чувством я смотрела на мать, когда росла. Однако себя я не жалею. Я ощущаю свою силу. Я покажу жиру его место в жизни. Взвешиваюсь каждый день. За две недели уходят три фунта
[91]. Хотелось бы больше, но я уже научилась тому, что не стоит ждать быстрого успеха. Я привыкаю к новому распорядку и чувствую себя сильной, но несколько следующих недель вес мой практически не меняется. Качели — фунт вверх, два вниз, потом снова плюс один. Так проходит месяц. В общей сложности ушло лишь четыре фунта
[92]. Жир хочет грубой игры? Отлично. Я добавляю упражнения.
Как говорит доктор Майкл Дансингер (глава 10), трудно потерять необходимый вес без тренировок. Так что я начинаю бегать по утрам на голодный желудок. Если поступать так, то метаболизм глюкозы становится более эффективным, а жир накапливается меньше, чем если упражняться днем, после еды. Я начинаю с тридцати минут через день. И теперь мы трогаемся с места — два фунта
[93] за неделю. Добавляю тридцать минут силовых упражнений трижды в неделю в перерывах между беговыми днями. Еще фунт уходит. Потеря веса движется медленно, но я говорю себе, что у меня растет мускулатура. Затем я стою на месте две недели. Всего пять фунтов
[94] за семь недель. Давай же!
И пока это продолжается, я голодаю и одержима едой. Точно так же, как в исследовании Анселя Киза (см. главу 11), я замечаю еду повсюду: на ТВ, в журналах, у людей, которые едят рядом. Всякое блюдо выглядит замечательно. Даже вещи, которые я обычно нахожу отвратительными, вроде печенки и лука. Я фантазирую о еде, отправляясь в постель. Мой муж уже ждет моей новой привычки: каждый вечер перед сном рассказывать, что я могла бы съесть. Блюда разные, но что странно, я больше хочу не сладостей, а просто обычной сытной еды — пиццу, яйца «Бенедикт», жареную курицу, клаб-сэндвич с беконом, авокадо и индейкой. Это все из страны мечты. Мой жир сражается, как никогда в жизни, чтобы контролировать мой разум. Уровень лептина значительно падает во время голодания, а гормон роста высок по ночам, и они стимулируют чувство голода и подталкивают к поиску пищи. Но я настроена решительно. Забудь об этом, жир — я начеку, и тебе не устоять. К счастью, во время сна уровень лептина поднимается, и когда я встаю, голод слабеет. Все желания, терзавшие меня вечером, проходят, словно они были сном.
Чтобы продвинуться дальше, я начинаю вести подробный дневник диеты, используя книгу бухгалтерского учета. Я считаю каждую калорию. Теперь в меня будет попадать не более 1000 калорий в день. Это граница от Национального института диабета, болезней органов пищеварения и почек, с которой начинается низкокалорийная диета, в одном шаге от очень низкокалорийной — не более 800 калорий — диеты. Такое ограничение — экстремальная мера, которая требуется немногим людям, но мой жир особенно упорен.
Поскольку я взвешиваюсь каждый день, то начинаю искать связь между моей пищей и цифрами на весах. Я заметила, что некоторые углеводы влияют на меня сильнее остальных. Пицца — катастрофа. Даже если я съедаю кусочек на обед и пропускаю ужин, то обязательно набираю фунт. Так что она на первом месте в моем черном списке. Белый хлеб приводит к быстрому набору веса, но не цельнозерновой. Рис хорош в небольших количествах. Печенье — еще одна бомба. Я съедаю одну штучку в 3 часа дня в «эти дни» (я женщина и сладкоежка, что поделать?), и каков результат? Плюс полтора фунта
[95]! Можете вы в это поверить? Частью это вода, но не все. Так что теперь печенье вычеркиваем из списка совсем, даже раз в месяц. Удивительно, но я могу есть небольшие куски шоколада, и ничего не происходит. Ванильный латте и какао, по всей видимости, заметно на меня не влияют. Отлично, я нашла способ удовлетворять свою страсть к сладостям, когда она набирает силу. С этим можно жить.
И кстати, ничто из того, что я делаю, не должно работать, если верить общим представлениям о диетах. Как часто вы слышали, что принятие пищи ускоряет метаболизм и что нужно потреблять достаточно калорий, чтобы терять вес? Это общая тема для коучей по похудению, ее часто обсуждают на телевидении. Когда я попробовала такой подход по рекомендации личного тренера, я набрала вес. Фактически, несмотря на то, что я тренировалась два часа в день по плану, я не могла съедать больше 1200 калорий в день, если хотела терять жир.
