Как бы там ни было, напряжение меня отпускает. Как, оказывается, тяжело, когда ждешь от человека постоянно пакостей.
Мы вытираемся одним полотенцем, висящим тут же, а потом я решаюсь.
Глава 21
– Слушай… – начинаю, но тут же замолкаю, Костя смотрит вопросительно. Достаю из кармана кулон, кладу ему на раскрытую ладонь. – Это вроде подарка, – говорю неловко.
Он присаживается на край ванной, рассматривает кулон.
– У тебя просто такая прическа по утрам, – начинаю зачем-то говорить. Наверное, пытаюсь заполнить возникшую неловкую паузу. – Как у льва. Мне показалось, символично… Вот.
Усмехаясь, Костя поднимает на меня глаза, но взгляд серьезный, задумчивый. Отводит в сторону, о чем-то размышляя, а я чувствую себя все более неловко.
– Спасибо, мышонок, – говорит вдруг, мы снова встречаемся взглядами. – Мне приятно.
Натягиваю улыбку, потирая пальцами одной ладони другую.
– Ладно, пойдем, – поворачиваюсь и первая выхожу из ванной. Вижу, что Костя не идет за мной. Кусаю губу: наверное, зря я это с кулоном… Ни к чему было нарушать установившийся баланс.
В кухне встречаю Илью.
– Ты уже встал? – искренне удивляюсь.
– Пришел на запахи, – усмехается он. – Что тут готовится?
– Ната затеяла пирог, – слышу голос Кости позади. – Ибо я понял, что не могу остаться без праздничного торта.
– Ты же говорила, что плохо готовишь, – Илья вздергивает бровь, глядя на меня.
– Я не плохо готовлю. Я готовлю отвратительно. Этот пирог – вообще единственное, что я готовлю сносно. И то, потому что там почти ничего не надо делать.
– Какая тебе женщина досталась, Илья, – Костя запрыгивает на край стола, – просто золотая. Главное, не ешь ее стряпню, и вы будете жить долго и счастливо.
Бросаю на него укоризненный взгляд, Костя широко улыбается.
– Погнали искупаемся, пока пирог в печке, – говорит нам, и мы вместе следуем к бассейну.
Мы с Ильей уезжаем первыми – около четырех. Все это время я сознательно избегаю Костю, потому что меня разрывают противоречивые чувства. Теперь я совсем перестаю понимать, какие между нами отношения. Оказывается, когда мы не собачимся, с ним легко. Мне даже понравилось. С другой стороны, слабо верится, что он просто взял и решил не цепляться ко мне. Потому лучше все-таки держаться в стороне. Тем более что в итоге история с пирогом тоже выходит мне боком. Мы едим его вчетвером, сидя у бассейна: Я, Алина, Костя и Илья. Остальные так и дрыхнут. Слава богу, пирог выходит вкусным. Илье кто-то звонит, извинившись, он отходит в сторону, я слежу взглядом за ним: он ходит по кромке вдоль бассейна, сунув руку в карман шорт. Напряжен. С кем говорит? С отцом?
– Держи еще кусок, мышонок, – говорит Костя, я поворачиваю голову.
– Нет, спасибо, в меня больше не влезет.
– А хрустящую корочку? – он отламывает небольшой кусочек и водит перед моим лицом, я улыбаюсь.
– Умеешь ты соблазнять, давай свою корочку.
– Открывай рот.
Я качаю головой, но рот послушно открываю, Костя протягивает мне кусочек. Жую, а Алина вдруг спрашивает:
– Ребят, а вы раньше не встречались?
Пирог встает у меня поперек горла, я начинаю кашлять, краснея.
– С чего ты взяла? – спрашиваю наконец, не смея повернуть голову на Костю. Она пожимает плечами, тянет через трубочку коктейль, который успела себе сделать.
– Ну вы просто так общаетесь… Ласковые прозвища, шуточки, он тебя кормит… Ну и вообще, есть ощущение, что между вами что-то было.
– Между нами ничего не было, – говорю резко, поворачиваю голову, ловлю внимательный Костин взгляд. Он обводит им мое тело медленно, словно раздевает, и я чувствую, как внутри начинает зарождаться дебильное волнение. Вдыхаю и добавляю еще резче, глядя ему в глаза. – И быть не может.
Он ловит мой взгляд, усмехнувшись, отворачивается, качая головой. Алина выставляет вперед руку.
– Ну пардон, ребят, если обидела. Мало ли что кому покажется, я же не со зла, чего вы так возбудились?
– Все нормально, Алин, – Костя поднимается, я специально не смотрю на него. – Тебе реально показалось.
В общем, после такого рядом с Костей лучше не находиться, потому я радуюсь, когда мы начинаем собираться домой. Уже в дороге Илья спрашивает:
– Ну как тебе выходные, Нат? Все нормально?
– Да. Мне все понравилось. А тебе?
– В принципе тоже. Хотя несколько дней безудержного веселья, конечно, не мой формат.
– Вы с Костей такие разные, – удивляюсь я, – как так вышло, что вы дружите?
Илья улыбается краем губ.
– Сам не знаю. Знаешь, как мы стали общаться? – он бросает на меня взгляд, я делаю заинтересованное лицо. Мне, правда, любопытно узнать. – В школе его недолюбливали, ну за то, что он попал вроде как по блату, а по статусу не проходил. Ребята решили его побить, в детстве кулаки – излюбленный способ решать проблемы, хотя несильно-то он помогает… В общем, они мне предложили, но я отказался. А еще сообщил о планах Косте, что, мол, тогда-то и тогда-то лучше сберегись.
– А он? – не удерживаюсь я от вопроса.
– А он все равно пришел. Он тогда тощий был, нескладный, но сильный все равно, а может, просто упрямый. Наваляли ему знатно, но и он нормально так ответил. И знаешь, после этого его оставили в покое. А я его зауважал. За то, что не побоялся взглянуть в лицо неприятностям, не убежал, встретил удар.
– То есть инициатором дружбы стал ты? – удивляюсь я. Почему-то была уверена, что Костя. Пытался найти, так сказать, приятелей в новой для себя среде.
– Да. И не пожалел. За этой его вспыльчивостью, импульсивностью прячется сильный порядочный человек. И хороший друг.
Я отворачиваюсь к окну, испытывая чувство стыда. Костя хороший друг, а я не очень хорошая девушка. Потому что меня тянет к Косте.
– Он вроде бы успокоился по поводу нас с тобой? – задаю вопрос.
– Я с ним поговорил.
– Что? Когда?
– Вчера, после того как ты ушла спать. Попросил не доставать тебя сильно.
– Сильно? – вздергиваю брови. Илья усмехается.
– Нат, Костя такой человек. Он любит дергать всех. Выводить на эмоции. Он считает, что так человек показывает себя, вылезает из скорлупы придуманного образа. Ну это его дело, конечно. Главное, чтобы не перегибал палку. Так что совсем без дебильных шуточек не обойдется. Просто не обращай на них внимания.
Я отворачиваюсь к окну. Вот значит, в чем дело. Вовсе не в моих словах – Илья с ним поговорил. И Костя другу внял, оставил меня в покое. Неожиданно вместо облегчения я чувствую непонятную горечь. Исчезла проблема, исчезли наши взаимоотношения. Вообще… Я почему-то уверена, что теперь мы будем ограничиваться короткими приветствиями и в лучшем случае парой ничего не значащих фраз. Но это же хорошо? Больше не надо бояться встречи с ним, ждать колкостей… Да, это определенно хорошо.
