Пришелец пересёк пространство комнаты по диагонали, затем закружил на месте. У Марины сложилось впечатление, что «инопланетянин» страшится во что-нибудь врезаться на пути. Впрочем, как и все люди при движении задом наперёд. Правда, этот двигался в десятки раз быстрее, Марина так бы вряд ли смогла.
Ощущение «матового стекла» постепенно исчезло. Зрение автоматически настраивало фокус, «залетевший» становился чётче, звуки, которые он издавал при движении – громче.
Марина сравнила бы его одеяние со скафандром, но не сплошным, а – фрагментами. Вокруг рук и ног вращались серебристые кольца, причём в разных направлениях. Туловище оставалось, если не считать чемоданчика на спине и лямок, обхватывающих плечи, совершенно обнажённым. На голове подобие гермошлема с маской, отдалённо напоминающей ту, с которой ныряют дайверы. Кисти рук скрывали… вратарские краги. Складывалось впечатление, что он весь куда-то движется, плывёт.
Движения «пришельца» тем временем замедлялись. Наткнувшись на стол, перевернув табуретку, чиркнув подоконник, зацепив кровать, наконец, он с грохотом «впечатался» в стену. Кольца при этом продолжали вращаться, хотя и медленней, чем первоначально.
Когда «отклеился» от обоев, на них остались розоватые разводы. Словно боксёр после двенадцатого раунда боя за звание чемпиона мира, «пришелец» в бессилии рухнул на кровать. Марине его стало искренне жаль.
Серебристые кольца на теле при этом прекратили движение, раздались щелчки. Чемоданчик, краги, маска, кольца – всё начало «отстёгиваться», складываться одно в другое, открывая любопытным взглядам совершенно голого парня, раскрасневшегося, словно только из парилки.
Разглядев лицо «незваного гостя», Марина вскрикнула:
– Боже, Василий Зубарев! Вот так встреча!
Взглянув в её сторону, пришелец схватил с кровати покрывало, кое-как им прикрылся и устало усмехнулся:
– И ты здесь, газетчица! Начнёшь снова про интервью в свой журнал? Думаешь, раз не распилил в прошлый раз, можно постоянно перед глазами маячить? Это можно вмиг исправить!
– Что вы, Василий! – вскочила, словно ошпарившись, Марина и начала пританцовывать для убедительности своих слов на скрипучих половицах. – Всё у меня живо в памяти. Особенно ощущения красного ящика… Боже упаси повторить такое! Кстати, я так и не поняла, кто тогда помешал выполнить задуманное? Насколько я разбираюсь в людях, вы бы непременно распилили меня, если.
– Вот-вот, про ящик это ты как нельзя кстати, – закивал «факир-циркач», – его ты в мыслях, насколько я помню, очень метко окрестила цинковым гробом. Помнится, предупреждал тебя, чтоб ко мне не приближалась… А опять поступила по-своему! Думаешь, если я в таком виде после трансмикции, так ни на что не способен? Забыла те ощущения? Ту головную боль?.. А кто помешал, того сейчас нет, и хватит о нём!
Боль Марина помнила, разве такое забудешь! Однако больней всего ей почему-то было в этот момент смотреть на Камелотова, который воспринимал её диалог с пришельцем как мегаблокбастер, идущий в 4D-формате, когда на его глазах только что пришедшая к нему женщина встала и профессионально «встроилась» в сюжет. Квадратные глазищи, широко раскрытый рот, испарина – фотографируй, не хочу.
Пришелец что-то ещё угрожающе бурчал, отстёгивая, свинчивая с себя портативный чемоданчик. Слетевшие к тому времени кольца «висели» в воздухе, ожидая своего часа. Потом «факир» смолк, лишь в тишине мерно позвякивало его оборудование, компактно складываясь в чемоданчик, напоминающий в раскрытом виде объёмный ноутбук.
Марина чувствовала смущение, так как под кольцами скрывалось обнажённое тело отнюдь не атлетического сложения. Она старалась отвести взгляд, но продолжать диалог, глядя в сторону, было неимоверно трудно. Факир мог в любой момент отчудить что-нибудь этакое, и следовало быть готовой ко всему.
Пришелец словно не чувствовал своей наготы. Сняв оборудование, по-хозяйски открыл ящик комода, достал оттуда комплект нижнего белья, махровый халат, и через пару минут выглядел намного респектабельней Камелотова. Засучив рукава, вытянул вперёд руки, и к нему на запястья из дипломата «запрыгнули» и тотчас защёлкнулись два серебристых кольца с проводками. Марина сравнила бы их с электродами для регистрации кардиограммы.
– Извините, предосторожность никогда не помешает. Меня тут неделю назад на крыше одного из домов чуть не убила одна дамочка. Прикиньте, ножичком в меня запустила. Слава богу, реакция сработала…
Хозяин дома попытался что-то возразить, но факир оборвал его:
– Это не твоё, не парься! Я приобрёл белье в супермаркете и положил в комод во время второго посещения. А тебе, газетчица, – Зубарев широко улыбнулся Марине. – Скажу вот что: если узнаю, что ты в этой корриде не на моей стороне играешь, распилю, не задумываясь. Ставки слишком высоки, поединок затягивается. И наш третий – этот, с бельмом на глазу, в этот раз тебе не поможет! Не надейся!
– Можно узнать, с какой целью вы к нам пожаловали? – вставил неожиданно вопрос Олег, не зная, куда девать трясущиеся руки. – И… тем более, в мой дом. Чем он вам приглянулся? Мой… комод не лучше, чем у других. И как вы вообще передвигаетесь, откуда вы?
Всплеснув руками, «факир» превратился в того самого студентишку, у которого Марина хотела взять интервью пару дней назад. О том, чем это желание обернулось, предпочла бы не вспоминать.
– Многовато вопросов для первого раза, – констатировал пришелец, нажимая на кнопку, расположенную внутри чемоданчика. – Но мне уже терять нечего. Похоже, перехитрил меня Юрковский… Как – ума не приложу. Тупиковая ситуация получается.
– Что? Броник перехитрил? – заинтересовалась Марина, словно учуяла сенсацию. – Он вообще-то у меня такой простодушный, незатейливый…
– Придётся действовать по-другому, – уверенно продолжил «факир», пропустив её выпад мимо ушей. – Хотя пока не знаю, как… С одной стороны, возвращаться нельзя, так как Торичео исчез.
В этот момент в дипломате замигала красная пластинка, на крышке-мониторе вспыхнула фраза «identification of matrix». Пришелец положил на красную пластинку ладонь, прозвучал все тот же мелодичный рингтон.
– При чём здесь Бронислав? – решила воспользоваться Марина «исповедальным» настроем гостя. – Что он вам сделал плохого?
– Что плохого? Куда-то спрятал Торичео, – бесхитростно сообщил факир. – Вот и всё плохое. Разве этого мало?
– Тори. Торичео – это ваша копия? – уточнила Марина. – Я видела Броника с ним в ресторане совсем недавно.
– Что?! – неподдельно возмутился пришелец. – Он с Васькой ходил в ресторан? Об этом он здорово пожалеет! Я покажу, как нарушать договор! Я устрою взмах крыла бабочки.
– Можно как-то… более доступно, что ли? – взмолилась Марина, схватив сумочку, которая висела на стуле и где у неё был диктофон.
Факир испепеляюще уставился на неё сквозь очковые линзы, и она тотчас вспомнила этот взгляд там, в клинике, после лекции. Именно тогда она оказалась на арене цирка в красном ящике.
