– Как это связано с тем, что.
– Не знаю, как конкретно, – перебил профессор ученика, с размаху бросив газеты на пол. – Пока не знаю! Но это точно связано. Таких катастроф в реальном времени не бывает. Однозначно! Обычная причинно-следственная связь её родить никак не может! В истории такого не припомнить.
– Что это значит? Но Бронислав Николаевич.
Торичео не успел закончить, как профессор перебил его вторично:
– Да, твой Бронислав Николаевич не хотел этого, – рявкнул профессор, распинывая газеты по полу. – Но я знаю другое: это катастрофа явно наведённая извне. Искусственное стечение обстоятельств! Кто-то вырвал из цепочки несколько звеньев, и реальность рухнула в одночасье! Как карточный домик.
– Может, теракт?
Жидель не успел ответить, так как в этот момент оба услышали стон, исходивший от спящего доктора.
– Всё, начинаем сеанс, ячсмитьбю! – с этими словами Жидель сел в кресло на колесиках и подкатился к большому плазменному монитору. – Подключай модуль, шлем, камеру… Начали, начали! Шустрее!
Торичео подкатил к аппарату, отдалённо напоминающему томограф, кушетку с одурманенным доктором.
– Как вас там. Бронислав, вы, борец… с ветряными мельницами, меня… слышите? – начал Жидель. – Или мне.
– Я вас хорошо слышу, профессор, – ответили мертвецки бледные губы доктора. – Но, честно признаться, не могу понять, что такого мы с Маринкой совершили? Обезвредили маньяка, прилетевшего из будущего, преподнесли его вам, можно сказать, на блюдечке с голубой каёмочкой.
– Это вы сделали правильно, за это вас никто не винит, – перебил его Жидель, бегая пальцами по клавишам. – Вы согрешили значительно позже. Меня интересует, куда ваша Марина отправилась потом. Что она намеревалась делать?
– У неё похитили ребёнка, – чуть слышно произнёс доктор. – Вернее, у неё и Ольги Рысс, её подруги. Всё дело в ней, в Ольге. Она работает… вернее, работала… в налоговой инспекции. Похитителей интересовали данные по самым богатым… по олигархам.
– Можете не продолжать, йцукен, мне всё ясно, – перебил профессор. – Что надумала Марина? Как она решила отомстить?
– Расстроить похищение детей. Не будет похищения, не будет шантажа и так далее. Но главное – спасти пацанов, разумеется. Это – единственное, пожалуй, что ей двигало.
– Дата и время похищения, – перебил его Жидель. – Быстро!
На мониторе профессора мелькали какие-то таблицы, графики, от которых голова Торичео шла кругом. Он ничего не понимал.
– Недели три назад, – с трудом «выдал» испытуемый. – Может, меньше, не помню точно.
– Где было похищение? Место, адрес, живо!
Доктор мучительно наморщил лоб, Торичео стало немного жалко своего друга и наставника.
– Кажется, возле минимаркета «Удача»…
– Обстоятельства похищения. Подъехали на джипах или на мотоциклах. Как все обстояло? Или, может, фургончик «скорой помощи» подкатил? Давай, соображай, человечество надо спасать!
– Кажется, старикан какой-то на замызганной «жучке». Загримированный, вроде.
На мониторе мелькали кварталы, с неимоверной скоростью проносились авто с троллейбусами, вспыхивали и гасли тысячи разноцветных надписей.
– Ты никогда не видел такого, Васятка, – с каким-то вожделением в голосе пробурчал профессор. – Я препарирую время. Виртуально, конечно, образно. Один мой коллега создал программу, ячсмитьбю, которая работает по кодовым словам. Скажем, вводишь термин «Терроризм» или «тротиловый эквивалент», и она отбирает всё, что прямо или косвенно с этим связано. А сейчас я втиснулся на сайт ГУВД, в корневое меню для служебного пользования. Потом буду отслеживать информацию с видеокамер.
– В режиме он-лайн? – ляпнул Торичео, но через секунду пожалел о сказанном. – В смысле, я хотел.
– Режим он-лайн у нас впереди. Он сейчас как фильм ужасов, – раздражённо заметил профессор, – неужели ты не понимаешь? Мы сейчас как бы в самом начале, в первой фазе. Система пытается во что бы то ни стало сохранить континуум, не задумываясь, йцукен, о количестве принесённых ради этого жертв! И если нам не удастся этот клубок размотать, то начнется… юбьтимсчя. Катастрофа катастроф! В идеале мы должны разобраться и заблокировать пусковой механизм!
– Это что-то новенькое, профессор! – заметил Бронислав, пытаясь открыть глаза. Несколько попыток остались безуспешными. – Это справа налево, похоже.
– С вами я ещё не так, чувствую, заговорю! Такое отчебучить!
– Почему вы заикнулись про фильм ужасов? – доктор, несмотря на наркоз, принимал участие в разговоре.
– Потому что вы не представляете, скольких людей подняли из могилы! По городу ходят живые трупы. Одна реальность накладывается на другую. Это апокалипсис, длорпавыф! Сумасшествия становятся нормой, и наоборот. Ясно? Вы же невропатолог, представьте статистику.
– Ну, живые трупы, – вклинился, поймав паузу в эмоциональной речи шефа, Торичео. – Это вы чересчур, Юрий Валентиныч!
– Вы оба, – профессор неожиданно всхрапнул, тыча пальцем сначала в ученика, затем в доктора, потом прокашлялся и продолжил, – не имеете представления, что значит – рвать континуум! Изменив что-то сегодня, можно получить страшный резонанс как в будущем, так и в прошлом. С помощью моего изобретения.
– Ав прошлом-то с чего? – чуть не очнулся от удивления Бронислав. – Здесь вы, мне кажется, палочку перегибаете.
– Вы думаете, система будет так запросто смотреть, ячсмитьбю, как вы в неё вмешиваетесь, причём… самым бесцеремонным способом? Она отвечает тем же: меняет кривизну, смещает акценты, приспосабливается, если хотите. Чтобы избежать коллапса. Вы ведь об этом не задумываетесь. Своими действиями вы можете поставить систему в тупик, кроилы!!! И тогда – всё! Вновь живая ткань, если повезёт, зародится в углеродной среде.
– Позвольте, – Торичео показалось, что Бронислав, будучи в наркозе, приподнялся с кушетки. – Вы хотите сказать, что мы имеем дело с живым организмом? Это немыслимо!
– Ещё как мыслимо, муравьедушко! Помнишь, как у Шекспира – порвалась дней связующая нить, как мне обрывки их соединить… и так далее. К сожалению, этому в институтах не учат. Об этом мне приходится беспокоиться. Мне!
Профессор дважды стукнул кулаком себя в грудь.
– Хорошо, хорошо, Юрий Валентиныч, пусть вам. – Торичео прошёлся между учителем и лежащим под электродами доктором, заложив руки за спину. – Но как можно помешать им? Как вы их найдёте?
– Слава богу, я знаю траекторию… мовбакеров, – Жидель подмигнул ученику так, что тот не сразу смог расцепить свои руки. – Те, кто пятится, всегда оставляет следы! Но главное, йцукен, – не их траектория, а поступки. Их последствия. Цепочка этих последствий!
– Ну да, ну да, – подал голос наполовину спящий доктор. – Где их взять, цепочки эти? Из последствий, как вы выразились.
