– Ваш покойный муж был должен огромные суммы денег не одной группировке, Катерина Николаевна. Он погряз в долгах. И странно, что он прожил так долго, учитывая личности тех людей, у кого он брал деньги.
– Вы хотите сказать, что дом взорвали эти люди? – спросила я. – Но я не понимаю, зачем? Никита мёртв.
– Мёртв, – согласился со мной следователь, прицельно глядя мне в глаза, будто это я виновата во всей ситуации, что происходит в моей жизни. – Но вы живы.
– И?.. – напряглась я. – Говорите уже…
В моём голосе послышался страх.
– Пока сложно что-то говорить конкретно, но я полагаю, что это сделали для того, чтобы окончательно запугать вас. Эксперты ещё осматривают дом, но есть уже кое-какие данные. Взрыв был вызван взрывчаткой, которую заложили в подвале дома.
Я широко распахнула глаза и задрожала как в лихорадке.
– Господи… – прошептала в ужасе. – И что теперь? Почему вы ничего не делаете, чтобы поймать этих людей? Время идёт – они действуют, а вы нет!
Мужчина встал с кресла и, обогнув свой стол, сел рядом со мной, на соседний стул.
– Есть такой закон, Катерина Николаевна. Имущество, в том числе и долги, у супругов общее. Требование денег с супруги правомерно. Этим правом во всю пользуются банки, коллекторы, судебные приставы и, к сожалению, ещё и преступники. Последним главное выбить деньги, а вот каким это будет способом – не важно. Травля, запугивание, пытки, взрывы, убийства… Они отморозки.
Я бросила на него быстрый гневный взгляд и холодно проговорила:
– Вы сказали, что ваши люди будут защищать меня и брата. Почему же этого не произошло? Человек, что спас мне жизнь, оказался не из ваших.
– Кстати, он вам случайно не назвался? – поинтересовался следователь.
– Вы уже спрашивали о нём, – сказала раздражённо. – Я не знаю, кто это был. Он исчез сразу, как только приехали пожарные, скорая и полиция.
– Жаль, – произнёс он. – Возможно, это был преступник.
Я промолчала.
Неужели преступник стал бы спасать мне жизнь?
– У вас есть ещё вопросы? – спросила следователя.
– Вообще-то есть.
Он вернулся за свой стол и взял папку. Вытащил какие-то документы и протянул их мне.
– Вы знали, что ваш супруг застраховал вашу жизнь и жизнь вашего брата на очень солидную сумму?
Недоумённо посмотрела на следователя и взяла из его рук бумаги.
Покачала головой.
– Впервые об этом слышу.
Он кивнул.
– Так я и думал. Нам анонимно прислали эти документы. Ознакомьтесь.
Попыталась прочитать содержимое документов, но смысл ускользал от меня.
– Не могу сосредоточиться, – произнесла устало и вздохнула. – Расскажите конкретней, что ещё произошло. Теперь ещё и у страховой ко мне имеются претензии?
Он как-то нехорошо усмехнулся и сказал:
– Катерина Николаевна, мне жаль об этом говорить, но кажется, вы даже понятия не имели за кого вышли замуж.
– Что вы хотите сказать? Да, я узнала про долги Никиты только после его смерти. Но также знаю, что он сделал бы всё возможное, чтобы избавиться от них. Но не успел.
Посмотрела на следователя и положила на стол бумаги.
– Он и собирался сделать всё возможное, чтобы избавиться от своих долгов, Катерина Николаевна. И цена этому стала бы ваша жизнь и жизнь вашего брата.
– Что?.. – нахмурилась я: – Не понимаю вас…
– Бронецкий женился на вас лишь потому, что у вас нет ни родителей, ни старших братьев или сестёр, ни каких-либо других родственников. Ваш младший брат в расчёт не идёт. Как раз наоборот, он стал для него дополнительным бонусом. После свадьбы, ваш муж отвёз бы вас куда-нибудь отдыхать и разыграл бы какой-нибудь несчастный случай. В страховке приводится весьма солидный перечень.
Я застыла и забыла, как дышать.
– Вы что же… – вымолвила после долгого молчания, – хотите сказать… что Никита собирался меня и Илью убить?
Последние слова я произнесла едва слышно.
– К моему сожалению, Катерина, но да. Он собирался разрешить свои материальные трудности, убив вас. Он получил бы страховку за ваши жизни, рассчитался по всем долгам и начал жить с чистого листа. Вот такая суровая правда жизни. Мне очень жаль.
Я молчала. По моим щекам потекли горячие слёзы. Я смотрела в одну точку. Мой взгляд зацепился за небольшую червоточину в поле, покрытом дешёвым линолеумом. Мне казалось, что моя душа в этот самый момент превращается в точно такую же дырочку: маленькую, чёрную, очень глубокую, и она очень быстро расползается, как зараза, уничтожая всё светлое, доброе и нежное. Все те чувства, что я испытывала к мужчине, которого любила. И который, как думала, любил меня.
Он целовал меня, говорил «люблю…», клялся мне… А я как дура верила. Полюбила всем сердцем и душой.
Он смотрел на меня так нежно. Я таяла под его взглядом и думала, что дарит мне любовь и счастье.
В моих жилах закипела кровь от боли. В горле застыл рвущийся наружу крик.
«За что, Никита?..»
«За что?..»
Я тихо и молча плакала, не обращая внимания на следователя. Мне уже было плевать, кто и что обо мне подумает.
Мужчина тем временем невозмутимо распечатал протокол.
– Прочитайте и подпишите, что с ваших слов записано верно, – сказал он сухим, ничего не выражающим тоном.
Буквы скакали перед глазами, я едва видела буквы из-за пелены слёз. В итоге поставила подпись, дату и отдала документы следователю.
– Вы отказались от госпитализации, – сказал он. – Но выглядите вы неважно. Может, всё-таки стоит вызвать докторов?
– Нет. Я в порядке.
Вытерла слёзы, размазывая по лицу грязь, которая осталась после пожара.
– У меня взяли кровь на анализ, потом что-то вкололи и дали подышать кислородом, – произнесла сдавленным голосом. – Рентген я обещала сделать на неделе. Я не успела надышаться угарным газом. Меня вовремя вытащили из горящего дома.
– Вам повезло, – сказал он серьёзно. – Катерина, осознайте это. Вам действительно повезло. Ваш муж, что желал вам смерти – мёртв. А вы живы.
Встала со стула и кивнула.
– Да. Мне повезло. В очередной раз. До свидания.
– Внизу вас ждёт наша патрульная машина. Вас довезут, куда скажете.
– Хорошо.
– До свидания, Катерина Николаевна.
Вышла из отделения полиции и ко мне подошёл молодой полицейский.
– Мне приказано доставить вас домой.
– Спасибо, – прошептала, продолжая вытирать бегущие слёзы. – Только сначала заедем в детский садик.
