И пусть теперь не надеется там, в Аду, я по нему скучать, точно не буду!
Из ванной я вышла чистая, свежая и спокойная.
* * *
Катерина
На следующий день я получила ответы от банков.
Мне от всех пришёл отказ.
Это была катастрофа.
Единственной надеждой для меня и Ильи оставалась продажа нашей квартиры.
Пока из агентства мне не звонили.
Зато к обеду я получила ответ со своей прошлой работы.
Прочитав электронное письмо, горько усмехнулась.
Мда… В принципе, я этого и ожидала.
В вежливом сообщении говорилось, что в компании на данный момент времени нет вакантных мест, но они будут иметь в виду мою кандидатуру и если что, то сразу же сообщат мне.
Но я знала, что никто со мной больше не свяжется. Это вежливая отписка, которую можно было бы перевести на понятный язык, как идите-ка вы, Катерина Николаевна куда подальше. Вы нам больше неинтересны и больше не пишите, и не звоните нам.
– Что ж, надеюсь, лимит дурных новостей на сегодня исчерпан, – сказала я вслух.
И едва произнесла эти слова, как зазвонил мой телефон.
Звонок был от агентства недвижимости.
– Пожалуйста, пусть будут хорошие новости, – прошептала я и нажала «принять вызов».
– Алло, здравствуйте, – сказали мне с другой стороны. – Катерина Николаевна?
– Да, это я. Здравствуйте.
– Вчера вы подали заявку на поиск покупателя на вашу квартиру, – проговорила вежливая девушка-агент.
– Всё верно, – закивала я. – Вы уже нашли покупателя?
Сжала руку в кулак и зажмурилась в ожидании и надежде, услышать положительный ответ.
– Нет, увы, – был мне ответ.
И я разочарованно выдохнула.
– Мне жаль, но с вашей квартирой есть один нюанс, который нужно обговорить сейчас. Прежде, чем мы начнём искать покупателя.
– Что? Какой ещё нюанс? – напряглась я.
С квартирой всё было в полном порядке. Я знала это. И точно не могло быть никаких проблем!
Тогда, какого хрена?
– Дело в том, что в вашей квартире прописан несовершеннолетний ребёнок.
Нахмурилась и сдавленно спросила:
– И что такого? Да, прописан. Как и я. Не понимаю…
– Дело в том, что продать недвижимость, в которой прописан несовершеннолетний ребёнок можно, но только при соблюдении некоторых условий, и одно из них – это возможность прописать ребёнка после выписки в другом месте.
– Конечно. Мы снимем квартиру и пропишемся в ней временно, – сказала я, не понимая, почему агентство вдруг раздувает проблему из ничего.
– При продаже вы должны будете позаботиться, чтобы у ребёнка уже была прописка, как и у вас – и вы должны проживать вместе как опекун.
– Всё будет, – сказала я, всё ещё недоумевая. – Я же сказала, пропишусь в съёмной квартире…
На том конце провода вздохнули. Девушка начала подробнее объяснять.
– Присутствует сложность в том, что эта квартира единственное жильё. И вам прямо сейчас некуда прописаться самой и прописать ребёнка, поэтому спрос на такую квартиру будет очень низким, так как проблемы после покупки новому собственнику будут вовсе не нужны.
Прикрыла глаза и упавшим голосом спросила:
– И что? Получается, у меня нет шансов продать квартиру?
– Не всё так плохо, Катерина Николаевна. На практике существует такого рода схема как альтернативная купля-продажа жилья. Вы продаете свою квартиру и сразу же приобретаете новую. В таком случае все прописанные лица остаются в старой квартире, и после покупки нового жилья прописываются в новой. Закон не нарушен. У вас, у покупателей и у агентства не будет проблем. Я могу в таком случае сразу подобрать вам альтернативное жильё?
Я нервно засмеялась, а потом захохотала в голос, а отсмеявшись, сказала:
– Я продаю квартиру не для покупки новой. Мне нужны деньги на операцию.
– Мне очень жаль. Мы будем предлагать вашу квартиру, но скорее всего, мало кто пожелает её купить при таком раскладе.
– Я вас услышала.
Отключила телефон, отбросила его в сторону и уронила голову в ладони.
Чёрной полосе, очевидно, понравилось жить рядом со мной.
К концу дня я сломала себе голову и мозг, не зная, что придумать, куда мне бежать и у кого просить помощи.
В голову полезли даже такие мысли, как ограбить банк.
Илюша, мой маленький братик, даже и не подозревал, насколько у нас всё хреново.
Я улыбалась ему, играла с ним, отвечала на вопросы, интересовалась, как прошёл его день в садике, и не подавала виду, что у меня внутри всё переворачивается от отчаяния.
Поздним вечером, после ужина, когда Илья уже засыпал, я включила телевизор и попала на новости, в которых сообщалось…
Я застыла, увидев и услышав…
– …опасная группировка. Преступников жестоко избили, некоторых из них покалечили. По предварительным данным это сделали люди из другой группировки, не поделившие…
На экране показали лица этих людей.
Это были люди из банды Борисыча и он сам.
Все они были повязаны в наручники. Если бы не фотографии, то я бы никогда их не узнала, настолько сильно их избили.
Но жалости я не испытала. Ни капельки.
– …занимались распространение запрещённых веществ, вымогали деньги, занимались мошенничеством в особо крупных размерах, давали взятки… В полицию поступил анонимный звонок и сообщил о банде. Когда власти прибыли на место, то нашли и доказательства преступных схем и деяний…
– …следователи предполагают, что суд вынесет преступникам высшую меру наказания…
Я выключила телевизор и сглотнула.
Их поймали.
Я теперь свободна?
Меня не будут больше пугать и требовать с меня денег? Так ведь?!
Завтра утром позвоню следователю. Раз поймали этих козлов, то значит, должны вернуть мне мои деньги, что они у меня украли.
Но интуиция мне подсказывала, вряд ли я верну свои деньги и лучше мне о них забыть.
Расхаживая по квартире, в полнейшей тишине, я судорожно думала, что мне всё-таки делать. И едва не подпрыгнула и не взвизгнула, когда в дверь вдруг позвонили.
На цыпочках подошла к двери и посмотрела в глазок.
За дверью находился молодой парень с толстым конвертом в руках. Конверт был размером А4.
– Кто? – спросила не сильно громко, чтобы не разбудить Илью.
