Искрошенные румяна в ту же кучу. Удачно, что я живу в трактире. Наверняка здесь найдётся водка. Если нет — придется искать или самой варить глицерин. Впрочем, с их уровнем развития он наверняка уже должен существовать.
Рассыпчатая пудра практически не пострадала, если не считать сколотого края упаковки. Главное, не насквозь, уже хорошо. Эстетика меня сейчас волнует в последнюю очередь.
Кисти чудом уцелели практически все. Я недосчиталась одной кабуки и двух растушевок, но без них вполне можно обойтись. Тюбики тоже не пострадали, как и блески в тубах. Помад в стиках у меня было всего три — их придётся восстанавливать. Остальные, в палитрах, прекрасно себя чувствовали.
Перебрав свои сокровища, рассортировав их по степени побитости и отложив в сторону то, чем нужно заняться в первую очередь, пока оно не испортилось безвозвратно, я решила протереть кофр. Блёсток и цветной пыли, да и вездесущего пепла, там накопилось знатно.
Механическая привычная работа успокаивала. Если бы я оказалась в четырёх стенах без занятия, наверное, бегала бы из угла в угол и сходила с ума. А так можно представить, что ты в отеле в незнакомом городе. Точнее, исходя из размера номера, в дешевом, пусть и чистом мотеле.
Кроме кровати и тумбочки, в комнате имелся встроенный шкаф со вполне современной дверцей на рельсах, такая же дверца в стене напротив прикрывала вход в санузел. Душ, раковина и туалет, выдраенные до блеска, хоть и достаточно побитые жизнью. Ну так от трактира глупо ждать пятизвездочном сервиса. Полотенца есть, даже целых два — чего еще желать.
Здесь вода тоже была либо тёплая, либо горячая. Как ни крутила я вентиль, прохладную мне получить так и не удалось, и чем теплее — тем явственнее становился сероводородный дух. Кажется, она поступает напрямую из горячего источника.
Я, конечно, мечтала о спа на термальных водах, но представляла себе это как-то по-другому.
Отложив душ на потом, намочила край одного из полотенец и тщательно протерла разобранные недра кофра. Все крепления и ячейки вынимались, так что я их промыла по отдельности, просушила как следует и сложила обратно то, что не нуждалось в восстановлении. Получилось не так уж мало.
Пока я предавалась самообману, наступило время обеда. В дверь деликатно постучали, и все та же трактирщица принесла мне полный поднос снеди.
Если я буду так питаться три раза в день, то из комнаты скоро не смогу выйти. Я поблагодарила женщину и поинтересовалась, не найдётся ли у нее водки. Или крепкого самогона. Про первое она не слыхивала, а второе обещала найти, при этом косилась странновато. Ну, дальше мне в ее глазах опускаться, судя по всему, уже некуда: мало того, что содержанка, так еще и алкоголичка.
Каша из пророщенных злаков с мясом привела бы в восторг сторонников здорового питания. Овощи, поданные отдельно, были пропечены до хрусткой корочки, на десерт -сладкий пудинг с едва уловимым ароматом густых сливок. В одном кувшине, поменьше, было вино, в другом — вода. Судя по запаху, та самая, что текла из-под крана, только охлажденная.
Одно успокаивает: несмотря на все бури и пепел, питаются здесь неплохо. Соль-перец в наличии, коровы, судя по жирным сливкам, тоже не бедствуют. Можно жить.
Остаток дня я провела, все так же бесцельно слоняясь из угла в угол. Выходить из номера пока что побаивалась. Мир новый, незнакомый, а я в джинсах и водолазке в облипочку.
Водку мне так и не принесли.
Зато я долго-долго отмокала под пахучими струями в душе, жалея, что нет ванны. С ужином трактирщица, сообразив, что у меня не только выходной одежды нету, но и вообще сменной, притащила новую, такую же хрустящую, как постельное белье, безразмерную сорочку-парашют. Я ей обрадовалась как родной. Все же чистой лезть в пыльное белье — радости мало.
Так что спать я ложилась в приподнятом, оптимистичном настроении.
А зря.
Распахнув глаза, как от удара в бок, я какое-то время молча хватала ртом воздух, пялясь в дощатый побеленный потолок, на котором причудливо пересекались тени, и пыталась унять бешено бьющееся сердце. Сон в памяти не отложился, но выплеск адреналина, разбудивший меня, мешал перевернуться на другой бок и уснуть обратно.
Тем более, что тишину спящей таверны то и дело нарушали какие-то непривычные звуки. Оглушительно громко капала вода, причём, кажется, не у меня, а в соседнем номере. Поскрипывали неплотно прикрытые ставни, которые хозяйка лично закрыла со словами, что ночью ожидается сильный дождь. Его пока не было, зато духота стояла такая, что хоть ложку вешай. Очень хотелось встать и открыть окно нараспашку. Вряд ли полегчает — перед грозой наверняка парит на улице еще хуже, чем в помещении, но хоть ветерок создать.
Я собралась было встать с кровати и с ужасом поняла, что не могу пошевелиться. Дернулась пару раз, проверяя невидимые путы, но те держали на совесть. Хотела закричать, позвать на помощь, но и этого не сумела. Горло сдавила невидимая петля, перекрывая воздух и не давая произнести ни звука. Я только и могла расширенными от испуга глазами смотреть, как медленно, напоминая кадры из низкобюджетного ужастика, открывается дверь.
Беззвучно, хотя только недавно под хозяйкиными руками она скрипела, как паровозный гудок.
Я задергалась как уж на сковородке, пытаясь высвободиться, но все телодвижения происходили исключительно в моей голове — тело лежало камнем, и не собираясь повиноваться.
На пороге возникли две фигуры. Они скорее угадывались, чем различались, и то во время движения. Стоило им замереть, как я теряла их из виду, а потому до рези в глазах всматривалась в темноту, благо засыпала как раз лицом к двери… Хотя чем мне могло помочь то, что я вижу злоумышленников, не представляю.
То, что они пришли ко мне — в запертую, между прочим, изнутри комнату — не с самыми добрыми намерениями, было очевидно. Возникал вопрос: они здесь тайком или с ведома хозяев трактира?
Неужели несчастная попаданка нигде не может почувствовать себя в безопасности?
Я снова упрямо попыталась закричать, но из горла вырвался только невнятный хрип.
— Сильна, — одобрительно прошептал один из ночных незваных гостей.
— Заткнись. Бери ее и валим, — резко ответил другой, в подтверждение своих слов делая шаг вперед, к моей постели.
По щекам неконтролируемо потекли слезы. И что теперь? Меня ведь даже искать никто не будет. Мастер теней если и вспомнит про пробивную попаданку, так ему скажут, что я работу нашла и съехала. За город куда-нибудь. И все. Вряд ли он будет меня разыскивать, чтобы попрощаться. У него своих дел полно.
А больше у меня и знакомых в этом мире нет, мускулистые ученые не в счет.
С меня бесцеремонно сдернули одеяло, похотливо хрюкнув при виде парашютной ночнушки, и один из будущих похитителей наклонился над кроватью, чтобы подхватить меня и «валить».
Ставня на окне снова брякнула, но как-то по-другому… Не от ветра.
