– Чёрт с вами, – выпалил белобрысый. – Я иду.
– О окшо1, – ударил кулаком в грудь Хруго и кинул рыбные косточки на пол, прямо на маговский ковёр. Заметив это Логнар поморщился, но ничего не сказал.
– Мы с Неном готовы, – раздалось у двери.
«Такие дружные, что блевать охото».
Это всё из-за полукровки, конечно. Согласия подписать себе смертный приговор покатились после неё как снежный ком. Тут ведь все друг за дружку, готовы сражаться и сдохнуть вместе.
Боги, какая тупость...
Под кожей зудело съязвить что-нибудь, но Логнар, оторвавшись от стола, опередил Конор и поставил точку:
– Я буду с вами. И ещё тридцать Сынов, лучшие из лучших.
– Да будет так, – заключил Тород, позабыв о том, что пять минут обиженно сверлил взглядом стену.
«Вот ты без этого не мог, нет?»
– А куда мы идём вообще? Можно поподробнее? – поинтересовался белобрысый, заслужив смешок Конора и осуждающие взоры всех остальных.
Честно – сдохнуть в этой компании он никогда не планировал. Но они настолько его забавляли, что перспектива в очередной раз тащиться с дурачками в глухомань не означала для него крах существования. С некоторыми из них он провёл в дороге так много месяцев, что сумел притереться и свыкнуться. С одной даже не мыслил расставаться.
И грело его вовсе не воспоминание о звоне монет, сумку с которыми он прямо-таки вырвал из одеревеневших и жадных рук чародея и припрятал под кроватью у полукровки, а чувство отмирания нерушимого прежде кредо. Прошлые убеждения слезали с него слоями, безболезненно, вслед за ненавистью. А голая плоть, лишённая этой заскорузлой корки, дышала чем-то новым, необъянимым...
Свобода ли это?
Он не знал.
Но ясно осознавал необходимость сбросить старую шкуру. И пускай внутри кто-то всё ещё упрекал его, что он вконец размяк – не страшно.
Ему было просто хорошо. И спокойно.
1. О окшо (мэнке) – Я тоже.
Глава 25. Klos, Arсhas
– Мы с Эйдин женимся.
Вино пошло носом. Лета едва не уронила стакан, задыхаясь от обжигающей горечи, сковавшей носоглотку, а Хальдор уже протягивал ей платочек. Вытерев лицо, она уставилась на ярла. Тусклый солнечный свет придавал его коротким волосам оттенок пепла, что, казалось, совсем состарило его. Но на Лету смотрели глаза мальчишки.
– Что ты сказал?
– Тород уже дал разрешение на брак, – похвастался Хальдор. – А он иначе не мог, ведь этот брак скрепит союз между двумя владениями.
– Свадьба прямо на костях, – хмыкнула Лета. – Ну вы даёте.
На коже всё-таки остался липкий слой, несмотря на все её манипуляции с платком. Скомкав его и вручив обратно ярлу, Лета поднялась, подхватывая по пути стакан. Гомон за окном усиливался, но ей совершенно не хотелось смотреть туда, не то, что идти – Тород давал напутственные слова тем, кто собрался идти к озеру. До жути официозное мероприятие, в котором не было никакого смысла. Ещё и приправленное страстной тирадой. Лета почувствовала облегчение, что ей не пришлось торчать там.
– Ты не подумай, я рада, что вы решили обвенчаться, – она повернулась к Хальдору с слегка вымученной улыбкой. Но не врала – она действительно видела в нём и Эйдин пару.
Той надо было удовлетворить потребность заботиться о ком-то, а Хальдор... Хальдор нуждался в тепле. В том, которое не могла ему дать Лета. Ей и самой это нужно. Не тепло, а огонь, чтобы согреть истощённое борьбой сердце.
– Просто сейчас не самый подходящий момент, – дополнила керничка, глотнув вина.
– Другого может и не быть, – проговорил он, и Лета шевельнула бровью, признавая резон. – И должен же быть у людей праздник в череде скорбных дней.
– Сперва дождись, когда народ оплачет близких. Это будет недостойно ярла, если он на следующий день после бойни станет праздновать свадьбу, ты так не считаешь?
– Мы никуда не спешим. Отпразднуем, когда вы вернётесь.
Лета фыркнула так громко, что, должно быть, этот звук вылетел через прикрытую дверь и шуганул кого-нибудь в вечно безмолвном коридоре.
– Если мы вернёмся, мой ярл, – она мрачно поглядела на него, а потом повторила: – Если.
Никто не знал, что ожидало их на Арнингуле, и была ли так велика необходимость этого путешествия. Логнар считал, что Драупнир покажет там свою силу. А что, если нет?
Если, если, если...
"Ненавижу это слово".
Лета с тоскливым вздохом поправила наручи и бросила взгляд на Анругвин, ожидавший её в ножнах на кровати ярла. С улицы донёсся нечленораздельный вопль, подхваченный другими голосами. Снор. Кажется, этими дикими криками он с другими берсерками славил Одина. Или Торода. А может, выражал восторг от того, что их посылали на смерть. Кто его разберёт.
– Твои парни не слишком рады новому командиру, – заявила Лета.
– Они привыкнут.
– Хорошо бы. Я не собираюсь прыгать перед ними на задних лапках, как последняя шавка.
Хальдор хохотнул и пригубил вина из своего стакана.
– Потому-то я и выбрал тебя.
Она повернулась к нему, ощущая на губах цветение уже настоящей улыбки и изо всех сил прогоняя ощущение того, что это их последняя встреча.
На озере могло ожидать что-угодно. Отгрохавший себе очередную лабораторию Лэлех. Армия упырей. Или какие-нибудь невиданные твари, которых создали два свихнувшихся эльфа. И от этой неопределённости спирало дыхание, а животе червями шевелилась тревога.
– Чародей сказал, что протез сконструировать невозможно, – поделился Хальдор, покосившись на пустой рукав, скрученный в узел. – Осталось бы плеча побольше, можно было что-то придумать, а так... Как думаешь, во времена Эйнара было возможно сделать такое?
– Не знаю.
– Если бы я мог снова сражаться... – в голос ярла скользнула мечтательность.
– Вас, северян, хлебом не корми, дай помахаться, – со смехом заметила Лета. – Сиди спокойно, ты уже отвоевал своё.
– Думаешь, это будет просто? Усесться тут в четырёх стенах и ждать в полнейшем неведении, когда вы вернётесь и... в каком количестве, – он нахмурился осечке в своих словах. – Ты ведь вернёшься?
– Даю слово, что слиняю обратно в Темпраст, когда запахнет жареным, – она прижала кулак к груди. – Да обрушится на меня гнев Вары, если я лгу.
Он усмехнулся, оценив её жест и отсалютовав ей стаканом.
– Может быть, к твоему возвращению и дверги будут здесь.
– Уверен?
– Нет, – он качнул головой и уставился в окно. – Они должны были прибыть вслед за караваном с вихюоном, но, вероятно, что-то пошло не так.
