В чем-то Ляна права — я чувствовала себя пьяной, и… наверное, это нормально, да? Я вернулась с того света. Сколько раз я это еще повторю? На губах расплылась улыбка — миллион! Нет, два миллиона, десять миллионов.
Надо успокоиться, да?
Серьезные мысли в голове просто не умещались, голова казалась раздутой до габаритов тыквы-рекордсменки из-за бурлящей эйфории, но прямо сейчас можно начать с малого — позволить Ляне увести меня в комнату, умыться, переодеться. И хорошо бы выпить успокаивающего травяного отвара. Раньше я ненавидела его за омерзительный вкус, а сегодня готова оценить благотворное действие.
Как удачно, что в комнату мы вернулись никем не замеченные. Меньше всего мне хотелось видеть родственников и объясняться с ними.
Я стянула с себя все мокрые тряпки, растерлась жестким полотенцем, прямо-таки наслаждаясь прикосновениями ткани к молодой упругой коже, потом натянула свежую сорочку, укуталась в халат и прилегла, пока Ляна ушла за отваром. Вот и хорошо, есть немного времени.
Глава 2
Я начала лихорадочно перебирать в памяти как фрагменты мозаики то немногое, что я поняла о мужчине, появившемся рядом со мной в момент моей смерти.
Итак, он обещал мне перемещение в прошлое на пять лет. Я до сих пор довольно смутно представляла, какой именно сегодня день, но по деталям обстановки уверена, что неизвестный ошибся.
Когда я умерла, мне было тридцать семь. И я чувствовала себя разбитой старухой. А в поместье тети рядом с незамужней кузиной, кузенами и прочими родственниками отца я жила до замужества. То есть мне семнадцать или около того, как я и подумала.
Хорошо промахнулся мой неизвестный эгоист. Настолько недооценил свои силы? Не понял до конца, как работает заклинание?
Он предупредил, что воспоминания сохранятся только у меня одной. Кстати, что это за магия такая? Сэр эгоист упомянул родовой артефакт, но я ни о чем подобном никогда не слышала, хотя магия — моя вторая любовь после… супруга.
На языке снова появился привкус горечи. Кажется, я буду всегда чувствовать ее, когда его вспоминаю. Забыть бы… Нет, забывать как раз нельзя. Иначе как я справлюсь?
Но я отвлеклась. Мужчина был уверен, что я его знаю. Больше того, он уверен, что, если я заявлюсь к нему с ноги, он-прошлый не выставит меня, а бросится решать мои проблемы.
Хорошо бы, конечно. Но есть одно «но». Неизвестный эгоист рассчитывал забросить меня на пять лет в прошлое. В это время он действительно мог уже знать меня и даже… любить? Это странно, но оставим до выяснения, как говорится.
А меня закинуло на двадцать лет назад. И сейчас этот рисковый джентльмен, скорее всего, ведать не ведает, кто я такая и с какой радости мне надо обязательно помогать. Я уже молчу про женитьбу. Да может быть, его вообще нет в столице и даже на островах!
Я напрягла память, стараясь выудить из нее хоть какие-нибудь сведения. Но вспоминалась только нежность, с которой он коснулся моей щеки…
На ум приходило одно — это все же любовь. Ради каких-то других чувств никто не будет ломиться в самый строгий и закрытый монастырь островов, чтобы спасти приговоренную к смерти монашку.
Но…
Если предположить любовь, кандидатов на роль спасителя просто нет. Ну я же не слепая, заметила бы мужской интерес, хотя бы когда повзрослела. Или нет? Откровенно говоря, я долгие, долгие годы не видела и не слышала никого, кроме Эдвина ди Монтеро. С того самого дня, как мы впервые встретились, и до дня смерти. Даже зная о предательстве и понимая, что сгнию заживо в монастыре Серых Сестер, я все равно ждала его. Дура. Дождалась.
Что же, подумаем о другом. Итак. Сэр Эгоист… Пока не знаю его имени, буду величать его именно так. Он рассказал мне про необходимость магического брака, чтобы вынудить согласиться? Неприятно, однако справедливо — нет никаких причин, чтобы он за меня умирал, когда есть способ этого избежать.
Только вот согласия мало. Я не только не знаю, кого тащить к алтарю, но и точной даты ритуала не могу угадать. Вот что он имел в виду? Я должна выйти за него через год после дня, в который вернулась? Или через год после того, как умерла? Разница колоссальная.
Из размышлений меня выдернул звонкий голос моей двоюродной сестры:
— Мелани, ты заболела?! Я видела в окно, что тебя привела служанка.
Я нехотя приподнялась на локтях. Иметь дело с родственниками совершенно никакого желания не было, к тому же я еще не вполне пришла в себя, но куда деваться. Кэтрин меня в покое не оставит.
Но все оказалось еще хуже — вслед за кузиной в комнату вошла тетушка.
Я запомнила ее злой стареющей женщиной, считала недалекой, несправедливой. Если ее родной дочери, моей кузине, всегда доставалась скупая похвала, то мне — бесконечные придирки на пустом месте. Наверное, это было неизбежно — я была слишком энергичной, живой, пренебрегала правилами, а тетя считала, что приличия превыше всего. Я верила в любовь, она — в брак по расчету и взаимному уважению. Партнерство… Что-то в этом есть, да? По крайней мере, ее путь обернулся чередой скучной будничной рутины, а мой — катастрофой.
И даже если бы всего этого было мало, у тетушки имелась еще одна причина не любить такую племянницу, как я.
Она была женой обеспеченного, но скуповатого барона Гарльтона. И ее дочь Кэтрин, при том что славилась как умная, воспитанная, образованная и очень красивая молодая леди, все равно ценилась на брачном рынке и в обществе ниже, чем я — дочь потомственного лорда, удачливого полководца и успешного дельца. Моя мать и ее семья тоже обладали нешуточными состоянием и связями. Мое приданое превышало все состояние Гарльтонов, вместе взятое, в несколько раз. А еще я была моложе и красивее Кэтрин. Правда, во столько же раз глупее… но это другой вопрос.
— Спасибо, тетушка, со мной все хорошо, просто немного устала и решила прилечь ненадолго перед ужином, — безмятежно улыбнулась я, вежливо склоняя голову. Заодно бегло осмотрела собственный туалет — о недавнем купании ничего не напоминает, все прилично и обыденно, а мокрое платье и белье Ляна уже успела куда-то убрать.
М-да, вот уж кто настоящая змея, так это драгоценная моя кузина. Скользкая, ядовитая, но, надо признать, великолепная притворщица.
— Ты уверена? Вода в озере все еще холодная. — Кэтрин изобразила искреннее беспокойство.
Что там, целую пантомиму разыграла! Прижав ладонь к губам, она оглянулась и перевела полный вины взгляд на меня. Словно проболталась случайно.
— Мелани, ты купалась? — ледяным тоном спросила тетя Миневра.
Я запнулась на секунду. Потому что, во-первых, поняла, в какое именно время вернулась, во-вторых, вспомнила «озерный скандал».
Любящая кузина толкнула меня в озеро. К счастью, я умею плавать, да и детство у меня прошло весело. Я не испугалась и смогла выбраться. «Настоящая леди» на моем месте, вероятно, от шока и тяжести намокшей одежды ушла бы на дно.
