— Да чтоб кочевники по кругу пустили этого ди Монтеро! — Есть у них такой ритуал унижения…
Глазами куклы я увидела, как Эдвин дернулся и выронил монету. А поднять не мог — отвод глаз, скрывающий его от меня, развеется при любом неосторожном движении. А значит, я успею выскочить за дверь. Эдвин только в подлокотник ногтями впился, не дернулся. Я же…
Пойти в ванную, переодеться ко сну? Леди должна поступить именно так. И горничную позвать, чтобы помогла сменить платье на спальную одежду. Только вот не было никакого желания щеголять перед Эдвином в ночной сорочке. Я прошла к окну и вроде бы уставилась вдаль, успокаиваясь. На самом же деле я одновременно наблюдала за Эдвином и переплетала контрольные нити ловушки. Сеть перестанет быть для меня опасна, даже если я в нее замотаюсь, как в рулон. Главное, внешне все будет выглядеть так, будто я попалась. А на самом деле…
— А-а-а, — вздохнула я, потянулась и завалилась на кровать. Я же дикарка, мне можно. И тихий вздох перешел в полный испуга крик. — А-а-а!
Сеть схлопнулась, но не просто так, а перекрутившись и вывернувшись наизнанку. Я оказалась замотана «безопасной» стороной, а вот Эдвин, когда подойдет…
Я затрепыхалась.
— Не старайся, дорогая.
Эдвин развеял «пузырь» и не удержался от позерства, предстал передо мной этаким хозяином жизни, хозяином положения.
Я вскинулась:
— Ты перешел черту, Эдвин.
— О, дорогая, не беспокойся. Я знаю, что делаю. Высший свет обожает сплетни. Очень скоро все будут уверены, что ты шипела на меня потому, что в глубине души была влюблена, а здесь, на Коралловом острове, мы поладили. Вудстоки, конечно, доставят некоторые проблемы, но не такие, чтобы опасаться их действий. Зато когда прибудут твои родители, ты их убедишь, что счастлива быть моей женой.
— С чего бы?
Эдвин задумался. Не в его правилах было выдавать информацию, но он не сомневался, что я уже никуда не денусь. Сболтнет, чтобы насладиться триумфом?
Не сболтнул.
— Сейчас увидишь, — улыбнулся он. — Мелани, я приглашаю тебя на свидание на Старый маяк.
Подошел к кровати и подхватил меня на руки.
Золотая монета так и осталась на полу.
— Я отказываюсь, — хмыкнула я.
— Прости, Мели, не могу принять твой отказ, потому что я безнадежный эгоист.
Глава 54
— Я безнадежный эгоист.
Мне показалось, что за окнами грянул гром. Хотя вечернее небо было чистым. Но в душе у меня точно разразилась настоящая гроза.
Если бы Эдвин назвался просто эгоистом, я бы так не отреагировала. А он… слово в слово, чуть ли не с той же интонацией, повторил слова моего спасителя!
У меня дыхание перехватило. Я даже подумала, что у меня галлюцинации, но нет.
Эдвин сказал именно то, что я услышала. Как так?! Он же не может быть тем, кто отправил меня в прошлое. Точно не может. Зачем ему?! У него и так все получилось там. В несбывшемся.
Разве что объяснить это раздвоением личности или внезапно вспыхнувшей любовью. Я прошлая легко бы с огромной радостью поверила, что Эдвин одумался и пытается исправить ошибки, но…
Нет, совпадением меня не сбить с толку. Эдвин никак не может быть сэром Эгоистом. А если это все же он… то мне же легче — с чистой совестью выйду за Гранта, а Эдвин пусть отправляется к праотцам искупать грехи прошлого.
Я затихла и позволила ему забрать меня из комнаты.
Да, можно скинуть сеть прямо сейчас. Но что я выиграю? Не смогу же я вечно держать Эдвина на привязи — его увидит горничная. Родственники зайдут и обнаружат сюрприз. Нет, однозначно нет.
К тому же мне очень интересно узнать, почему из всех возможных вариантов Эвин выбрал Старый маяк. Что не так с достопримечательностью? Чем она особенная? В прошлом я провела на Коралловом острове немало времени, но о маяке ничего не узнала. Для меня это было просто очень старое здание, тоже, кстати, из ракушечника. Разве что… фундамент отличается. Фундамент, я помню, черный.
Есть даже легенда, что почернел он в большом пожаре, унесшем жизнь старика-смотрителя, не желавшего позволить внучке уехать с возлюбленным. Я проверяла — никакой сажи, просто такой цвет камня, не встречающегося больше нигде на Коралловом острове. С маяком, кстати, связано много любовных легенд. То с него отвергнутые девушки бросались, то обманутые юноши. Есть легенда про любовь невинной девы и морского демона. Это оно, намек? Не знаю… Но очень скоро узнаю.
— Не тяжело? — хмыкнула я.
Какая ирония, в прошлом Эдвин на руках меня не носил…
— Что ты, Мелани, свое сокровище спину не тянет.
Сокровище, значит.
— Ты нацелился на наш родовой артефакт, да? — улыбнулась я.
Эдвин ощутимо вздрогнул, буквально всем телом подтверждая, что я попала в цель.
— Да, родовое наследие Тейлов мне пригодится. — Он не стал отрицать, потому что я и так поняла правильный ответ. — Очень удачно, что ты единственный ребенок.
А меня вдруг осенило:
— Вы не впервые проворачиваете подобное. Твой дед…
— Да, Мели, верно. А знаешь, чей следующий артефакт я получу? Сможешь угадать?
Он будто умилялся. Или радовался, что я согласилась говорить. Думает, что я покорилась силе и сдаюсь на милость победителя?
— Рода Эмерсон?
— Верно! Этот гений такой дурак… Ни на кого, кроме тебя, не смотрит, поэтому забрать артефакт будет легко. Для начала ты родишь мне дочь… Сперва я не хотел от тебя детей, считал только куклой, средством для обретения древней силы Тейлов. Но я ошибся. Из тебя выйдет настоящая им…
— Ты сумасшедший! — перебила я. Мне вдруг стало по-настоящему страшно, несмотря на то что вырваться и обездвижить его я могла в любой момент. Но тянула время, опять тянула время, как и в ситуации с родителями. Приходилось терпеть, чтобы не упустить возможности. Сейчас я хотела знать, что же на самом деле задумал этот безумец.
— И что? Сумасшествие не преграда на пути к вершине. Не сопротивляйся, Мелани, это бесполезно. Ты будешь моей, как и все остальное.
Я закусила губу и прекратила попытки извиваться в путах. Сделала вид, что устала и почти смирилась. А поскольку мы все еще шли какими-то длинными полутемными аллеями, решила хоть сведения выудить:
— Раз уж ты, лорд ненормальный, устраиваешь мне свидание на Старом маяке, твой долг хоть немного рассказать, чем хороши древние развалины.
Эдвин только усмехнулся и на ходу быстро поцеловал меня в висок. Чем вызвал едва ли не корчи отвращения. Боги! И вот эти прикосновения когда-то казались мне божественно приятными? Я точно была не в себе!
— Потерпи, Мели, я не буду портить сюрприз.
