На тактическом дисплее появился десяток новых объектов: плазмосферы, запущенные с «Сорокопута» в сторону дредноута.
Все они врезались в обшивку вражеского корабля по бакборту.
– Это собьет их с толку, – пробурчал себе под нос Самакро.
– Верно, – согласился Траун. – Будем надеяться, что недоумение не заставит их быть более осторожными.
Впрочем, пока что ничего не указывало на внезапно повысившуюся осторожность врага. Несмотря на то что левая сторона дредноута была в сущности выведена из строя, он упорно спешил к «Сорокопуту», паля по нему ракетами и лазерами из уцелевших на носу и на штирборте орудий. В обзорном экране стало видно, как дредноут выплывает из-за заслонявшей его планеты.
Самакро с шипением выдохнул. Телеметрия с «Сорокопута» по большей части показывала фронтальные изображения вражеского корабля, лишь изредка разбавляя их кратковременными и усеченными кадрами бортов, когда оттуда выпускали снаряды. Только теперь, когда дредноут показался во всей красе, Самакро смог оценить его размеры.
Он посмотрел на сидевшего рядом капитана. Если командир был удивлен или обескуражен, на его лице это никоим образом не отразилось.
– Афпрайу, заряжайте пробойники, – приказал Траун. – Капитан Лакинда, действуйте по готовности.
– Удачи, – донесся из динамиков голос Лакинды. Выглянув в обзорный экран, Самакро увидел, как «Сорокопут» отворачивает нос и исчезает в гиперпространстве. Дредноут продолжал надвигаться на точку, в которой только что был чисский крейсер, возможно, тоже готовясь прыгнуть, как только выйдет из гравитационного поля планеты…
– Пробойники: огонь, – скомандовал Траун.
Когда были запущены все оставшиеся на «Ястребе» ракеты, Самакро ощутил, как дрогнула палуба под ногами. Пробойники резко рванули к дредноуту, взяв разгон за счет все нарастающей скорости крейсера.
Он знал, что даже при таком скоростном преимуществе расстояние было далеким от оптимального. Но поскольку у дредноута были парализованы все датчики и орудия бакборта, его командир и не догадывался о той разрушительной силе, которая приближается с левой стороны. Сигнал тревоги могли послать только с канонерок, но по команде Трауна плазмосферы их утихомирили.
На дредноуте так и не успели среагировать, когда все до одной ракеты врезались в его обшивку.
На таком расстоянии и при такой крупной цели прямо по курсу большинство командиров и артиллеристов удовольствовались бы прямым залпом по корпусу. Но только не Траун. Под его руководством Афпрайу прошерстил все телеметрические данные, чтобы точно определить места расположения датчиков и орудийных батарей на вражеском корабле, и нацелил пробойники именно туда. Контейнеры лопнули, разбрызгивая по обшивке кислоту, которая начала разъедать металл и керамику, прожигать защищенную проводку и оптические кристаллы. Тридцать секунд спустя все системы, которые «Сорокопут» лишь временно вывел из строя, были окончательно уничтожены.
Бакборт вражеского корабля полностью лишился защиты.
– Спектральные лазеры: залп, – приказал Траун. – Режим огня «след в след». – Он взглянул на помощника. – Посмотрим, как хорошо они нас изучили.
Самакро кивнул. Это был один из основополагающих чисских боевых приемов, когда пробойники ослабляли броню корабля, а энергия лазерных выстрелов беспрепятственно распространялась сквозь прохудившийся, почерневший металл, все глубже проникая в корпус корабля. Если на дредноуте знают об этой тактике, то не замедлят отразить атаку.
Так и вышло: как только по обшивке ударили лазеры, вражеский корабль начал тяжеловесный разворот, чтобы обратить на «Реющий ястреб» орудия носа и штирборта, заодно укрыв от повреждений бакборт.
– Я смотрю, они готовы к следующему раунду, – прокомментировал Самакро.
– О чем могут здорово пожалеть, – кивнул Траун. – Азморди, прекращайте аварийное ускорение. Афпрайу, я правильно понял, что мощность барьеров – восемьдесят два процента?
– Да, сэр, – подтвердил артиллерист. – Еще не восстановились после обстрела со стороны канонерок, но мы над этим работаем.
– Вас понял, – сказал капитан. – Держите лазеры наготове. Я полагаю, что они развернутся до той степени, чтобы взять нас на прицел орудий штирборта, но не более.
– Все готово, сэр, – ответил Афпрайу. – Расположение огневых батарей на той стороне уже загружено в систему наведения.
– Хорошо. – Траун сверился с хронометром. – Постарайтесь, чтобы каждый выстрел угодил точно в цель.
– Слушаюсь, сэр. Их штирборт почти в зоне поражения.
– Приготовьтесь стрелять по моей команде, – приказал капитан. – Отдельными лазерными залпами по моему сигналу. Первый залп: три, два, один.
Чернота космоса за обзорным экраном снова осветилась: от «Реющего ястреба» к маячившему вдалеке дредноуту устремились лазерные заряды.
Но расстояние все еще было слишком велико, да и обшивка у вражеского корабля оказалась крепкой. Поскольку штирборт дредноута не пострадал так, как противоположная сторона, он с легкостью отмахнулся от атаки благодаря броне и орудиям точечной обороны. Разворот еще не завершился, но вражеский корабль уже открыл стрельбу.
– Второй и третий залп: три, два, один, – скомандовал Траун и снова посмотрел на хронометр, как только ожили лазеры… – Отбой.
Самакро с трудом проглотил ком в горле, перебегая глазами от обзорного экрана к тактическому дисплею и обратно…
И тут прямиком позади дредноута нарисовался еще один корабль.
«Сорокопут» вернулся.
И не просто вернулся, а возник именно в той точке, которую наметил Траун: на дистанции поражения дредноута с идеальным обзором на его поврежденный бакборт.
Пока вражеский корабль был занят обстрелом «Реющего ястреба», Лакинда взялась за дело.
– Афпрайу: огонь по готовности, – приказал Траун.
Самакро посмотрел на экран датчиков, переключил внимание на тактический дисплей, а потом снова на экран датчиков. С такого расстояния было трудно определить, насколько серьезный урон чиссы нанесут дредноуту своим перекрестным огнем. Да и будет ли он, тот урон.
Но обзора не хватало только «Реющему ястребу». Судя по телеметрии с «Сорокопута», его лазеры глубоко прошивали прохудившуюся обшивку дредноута. Если «Сорокопут» поднажмет, а «Реющий ястреб» хотя бы устоит…
– Афпрайу, приготовьтесь прекратить огонь, – сказал Траун.
Самакро хмуро уставился на экран датчиков. Что такого увидел капитан, что решил, будто враг готов сдаться?
Пока он ломал над этим голову, дредноут вдруг резко скакнул вперед, вырываясь из объятий гравитационного поля. Лазеры «Реющего ястреба» сместили прицел, то же самое сделали на «Сорокопуте». Вражеский корабль напоследок выдал еще один залп, но безнадежно промахнулся по чиссам…
И с легкой рябью вокруг корпуса исчез в гиперпространстве.
