Сегодня у них два судебных заседания, где верховный дракон, Ал Драконье Сердце должен вынести своё решение.
- Кстати, ты чего опять натворил в небе? Мне пришла жалоба на мой «смерч». Я тебе, идиоту, на кой драконий хвост, разрешаю его брать, скажи мне, пожалуйста? - вспомнил о жалобе Ал.
- Да так, попугали один гидрик с экскурсантами, подумаешь, адреналинчику им вспрыснули, будет, что вспомнить, - пожал плечами Адриантентор.
- Это были конкурсантки. Девушки. Может, впервые попавшие в столицу! А если бы случилась авария?
- Да ты чё, Ал? Ты сомневаешься во мне, что я не смог бы вовремя среагировать?
- Пилот мог испугаться и совершить ошибку.
- К драконьему хвосту таких пилотов. Мы всего лишь играли. Не больше чем на учениях.
Ал закатил глаза. Адриантентор судит о других как о себе, о драконах, у которых в воздухе превосходная реакция. А то, что пилот - итанэ, и мог сыграть неожиданный фактор, в расчёт не принимается.
- Адриантентор, когда ты возьмёшься за ум и начнёшь вести себя подобающе?! - рявкнул Ал.
- Это как ты что ли? Скучно и уныло? Тогда, надеюсь, никогда, - они уже вышли на улицу, и Адриантентор раздражённо пнул попавшийся под ноги камешек.
Он поднялся в воздухе, отлетел и раздался звук битого стекла. Камешек попал прямо в объектив камеры журналиста, который, увидев Ала Драконье Сердце, спешил ему навстречу.
Теперь же он растерянно смотрел на остатки камеры и хватался за голову.
- Драконий хвост! - выругался Адриантентор и виновато покосился на дядю.
- Иди в гидролёт, - холодно сказал Ал и подошёл к журналисту. - Прошу прощения от имени племянника, это вышло случайно. Но я вам, конечно, заплачу.
- Спасибо, спасибо, ничего страшного, бывает. Эти камни, они повсюду, столько техники уже разбили, - стрекотал, кланяясь, итанэ. - Я бы предпочёл...
- Я не даю никаких интервью, - отрезал Ал. - И смею надеяться, кадры со мной вы тоже удалите.
Но эти журналисты, они как рыбы-прилипалы.
- Понимаете, дело не столько в денежном ущербе. В связи с конкурсом, я сейчас нигде не найду замены камеры - дефицит. А если я сегодня не сниму первый день конкурса, меня уволят, моя семья будет на грани разорения, нас отправят с материка в какой-нибудь дистрикт, а мои дети не умеют плавать... - Ал смерил его выразительным взглядом, и тот пошёл ва-банк: - Я слышал, сегодня ваш «смерч» видели над башней, атакующий воздушный экипаж, как такое может быть? Наверное, ошиблись.
- Интервью не дам, - категорично сказал Ал.
- Но, возможно, какие-то эксклюзивные кадры, снятые издалека? С вашей фавориткой? Во время прогулки или в ресторане? - угодливо заглядывая Алу в лицо, торговался журналист.
- Как с вами связаться? - вздохнул Ал.
Тот всучил ему свой позывной номер, и Ал засунул его в карман. Пошёл к смерчу, решив не платить за камеру. За кадры с ним в будущем тот получит компенсацию на всю свою жизнь вперёд.
Ал шёл и думал над последними словами племянника. Рядом с ним он должен играть роль правильного и мудрого наставника. Как он там выразился? Скучный и унылый? Да, именно таким он и стал себя чувствовать рядом с Адриантентором.
Драконий хвост! За что ему это?
Чем он так разгневал Драгона, что в одночасье превратился из молодого интересного мужчины, у которого ещё нет ни жены, ни детей, в старую нудную развалину, поучающую молодёжь? Отныне ему только и остаётся, что читать нотации и исправлять косяки за племянником?
Алу захотелось пнуть камень под ногой, но он вспомнил, чем это кончилось у племянника, подавил желание и чинно сел в гидролёт.
- Я запрещаю тебе пользоваться «смерчем», - противным менторским голосом сказал он. И стал сам себе неприятен. Поэтому увидев искренне расстроенное лицо племянника, смягчился: - На месяц. Если исправишь своё поведение.
Они оба отвернулись каждый к своему окну, и по дороге в суд не сказали друг другу ни слова.
Глава 8
Мелопея
- Куда мы плывём? - смеясь, спросила Майрана, когда мы вбежали во Дворец Искусств.
Он поражал своими объёмами и пространством. Холл был огромным, больше нашей залы для сбора жителей дистрикта раза в два. И почти пустынный. Несколько служащих итанэ и спешащих по своим делам, и всё.
- Потом узнаем. Сейчас главное скрыться от журналистов. Пусть Мурена отдувается, -весело ответила я.
Какое-то странное пьянящее чувство свободы и предвкушение чего-то нового и неизвестного будоражило кровь.
- Простите, не подскажите где лифт, и на каком этаже расположены апартаменты конкурсанток? - спросила я первого попавшегося служащего за стойкой. И шепнула Майране: - А там узнаем какие наши.
- Лифт во-он там, - указал направление итанэ, - двадцать второй этаж. Но там охрана, вас не пропустят, если вы... - он строго оглядел нас с головы до ног: - не имеете отношение к конкурсу. Все поклонники и поклонницы должны ожидать тут. Или можете обратиться к той девушке, она записывает зрителей на выступления, - показал он в сторону какой-то итанэ.
- О, спасибо, - поблагодарила я и потянула за руку Майрану в сторону лифта.
При выходе из лифта на нужном этаже нас и правда встретила охрана, а за ней была стояла стойка регистрации с несколькими девушками-итанэ.
Мы показали свои бэйджики, которыми нас снабдил стюард сразу при посадке. Охрана молча пропустила к стойке, где девушки вежливо и с любопытством в глазах выдали нам ключ и объяснили как пройти к своим апартаментам.
- Завернёте здесь направо, через длинный холл, а потом снова направо. У вас самые лучшие номера с окнами на север, там даже видно море. Это маленькое крыло, всего на четыре номера.
- Спасибо! - воодушевлённо поблагодарила я.
Судя по их тону, нам повезло. Хотя, вполне возможно, они говорили так всем.
Мы повернули в указанном направлении и перед нами и правда возник долгий коридор, по обе стороны которого расположились двери номеров моих конкуренток.
Мы побежали и, повернув на последнем повороте, наткнулись на двух мужчин. Сначала я подумала, что это итанэ, просто потому что до этого нам встречались только итанэ. Но спустя миг поняла, что что-то не так.
Наверное, только впервые встретив дракона, можно понять всю разницу между итанэ и драконом, чтобы уяснить, что их никогда не перепутаешь.
И не из-за цвета глаз.
Мы просто разные. Во всём.
Так, итанэ, впервые побывавший на материке, понимает, что есть другая жизнь. Отличная от его привычной.
Так, итанэ, всегда вкушавший сырую рыбу, однажды попробовав другую пищу, понимает, что есть другая еда, кроме рыбы.
