Он взял документы, проглядел их и в конце концов промолвил:
– О’кей. Думаю, что все в порядке. Видимо, теперь вы
расскажете, что мисс Стрит поручила вам мне передать. Она ведь не советовала
вам прилетать сюда именно для того, чтобы просто поболтать со мной.
– Знаете, – Джорджиана нервно засмеялась, – я именно хотела
познакомиться с вами.
– Теперь мы познакомились. Что такое сказали вы мисс Стрит,
что она вдруг послала вас сюда?
– Есть такие вещи, про которые не то что говорить, подумать
неприятно, – сказала она, немного помолчав.
– Но, дорогая, мистер Мейсон наш адвокат. Ему можно
рассказывать все, иначе как же доверять ему ведение своих дел. Ведь так, мистер
Мейсон?
Адвокат молча кивнул и веско произнес:
– Если у вас есть любая информация, проливающая свет на
смерть вашей свояченицы, вы должны в любом случае поставить меня в известность.
– Джим, – она резко повернулась к мужу, – я тебя не понимаю.
Все время, когда я только начинала говорить на эту тему, ты меня обрывал и
предупреждал, чтобы я держала язык за зубами, иначе у меня могут быть серьезные
неприятности. Сейчас ты вдруг меня заставляешь рассказать все человеку,
которого я знаю всего несколько минут.
– Но, дорогая, ситуация полностью изменилась. Это должно
быть… ну, закон защитит тебя.
– Знаете, мы не можем более терять время. – Мейсон посмотрел
на часы. – Репортеры могут зайти в самолет в Тусоне.
– Ну ладно, – Джорджиана взяла себя в руки, – мне придется выпалить
это одним духом. Мистер Мейсон, Натан Бейн отравил свою первую жену.
– Она съела, как считалось, что-то такое, что оказалось
несовместимым с ее организмом, – мягко поправил Джеймс Брэкстон.
– На самом деле были налицо типичные признаки отравления
мышьяком, – заявила миссис Брэкстон.
– Как вы узнали? – деловито осведомился Мейсон.
– А потому, – ответила она, – что я всегда подозрительно
относилась к Натану Бейну, с того момента, как он вошел в наш дом и стал
ухаживать за Элизабет.
– И что дальше? – полюбопытствовал Мейсон.
– Случилось это так, мистер Мейсон. Он всегда говорил, что
ему неприятно вспоминать о смерти своей первой жены, это, дескать, навевает на
него тяжелые воспоминания, но однажды разоткровенничался и рассказал нам, как
это было. По его словам, она съела что-то такое, что ей было противопоказано, а
она якобы об этом не знала, это вызвало резкие желудочные боли. Когда он
довольно красочно описал все симптомы, я начала думать… ну, в общем, мне в
голову засела одна мысль, и я…
– Какие это были симптомы?
– Симптомы, типичные для отравления мышьяком. Их не очень
приятно описывать, но, поверьте мне, мистер Мейсон, все сходится.
– Но вы-то как определили, что это именно те симптомы?
– Я решила особо изучить этот вопрос и прочитала кое-какую
специальную литературу.
– Почему?
– Потому что я с подозрением относилась к Натану Бейну с
самого первого дня, как он появился в нашей семье. У меня всегда было твердое
убеждение, что он… гадина.
– Давайте вернемся к обстоятельствам смерти его первой жены,
– прервал ее Мейсон. – Эти данные могут иметь исключительно важное значение на
судебном процессе, если дело дойдет до этого.
– Ваша секретарша тоже так считает, – заметил Джим Брэкстон.
– Вот почему она посоветовала нам как можно скорее связаться с вами.
– Итак, расскажите мне все по порядку: как Натан Бейн
познакомился с вашей сестрой и как получилось, что она вышла за него замуж.
Насколько я знаю, она была довольно привлекательной женщиной?
– Да, это так.
– Нужно сказать, – заметил Джим Брэкстон, – что два года
назад, когда она с ним познакомилась, и Натан выглядел гораздо лучше, чем
сейчас. И потом, ему нельзя отказать в обходительности и умении ухаживать за
женщинами.
– Ничего подобного, – возразила жена. – Он и тогда был уже
безобразно толстым. Разве ты не помнишь, как он вечно жаловался, что ему без
конца приходится покупать новую одежду, так как старая, а ей еще и месяца не
было, уже ему тесна? И эта его вечная болтовня, что он начинает худеть с
завтрашнего дня. Сначала он твердил, что сбросит пять фунтов за полтора месяца,
потом двадцать за полгода. И все время толстел. Каждый раз, когда он
наклонялся, у меня было ощущение, что его брюки лопнут по швам. И главное,
никак не хотел соблюдать диету, а жрал все подряд, причем исключительно жирную
пищу. Бывало, за обедом он…
– Это ничего не добавляет к рассказу о смерти его первой
жены, – нетерпеливо остановил ее адвокат. – У нас очень мало времени.
– Значит, так, – сказала она, – его первая жена умерла за
три года до свадьбы с Элизабет.
– Он что-нибудь получил после ее смерти? – прервал ее
Мейсон.
– Что-нибудь получил, тоже скажете! Он прибрал к рукам около
пятидесяти пяти тысяч долларов. Вначале он занялся биржевыми операциями, затем
полез в Голливуд. Он несколько раз прогорал и, поняв наконец, что бизнес – не
его стезя, обдуманно бросив все свои дела, направил взоры на тех, у кого
водятся денежки. Скажу вам, мистер Мейсон, именно ради денег он и женился на
Элизабет. Он прямо трясся при мысли о ее деньгах, только и всего. Мельком
увидев его, я сразу же раскусила этого человека. Достаточно на него взглянуть
один раз, и все будет понятно. Именно таким способом я и распознаю людей, точно
определяя их характер. Могу взглянуть на человека и тотчас сказать, о чем он
думал в последние десять минут. И более того, мне никогда не приходится менять
свое мнение. Приму решение и никогда, ни при каких условиях не меняю его.
– Это верно, – подтвердил Джим Брэкстон. Его вид
красноречиво говорил о том, кто в этой семье главный.
– Продолжайте, – попросил Мейсон.
– Ну в общем-то, мистер Мейсон, это все. О Натане Бейне я
скажу еще одно. Он – великолепный оратор. Дайте ему возможность поговорить, и
он ворону заставит отдать свой сыр. А когда начал завлекать Элизабет, то
действительно творил чудеса. Был приятнейшим, деликатнейшим человеком – такого
жениха вы еще не встречали. Но меня не проведешь, я за версту чую людей такого
сорта. Иногда мне казалось, что по нему растекается лицемерие, словно это был
какой-то сосуд, доверху залитый хитростью. Провести меня он не мог и чувствовал
это.
– Вы высказали Элизабет все, что вы думали о нем?
– Естественно, я выложила ей все как есть. Я ее
предупреждала и… Но она меня не послушала.
– И что дальше?
– Ну, естественно, наши отношения несколько испортились,
поскольку она была полностью загипнотизирована Натаном. И ничего нельзя было
сделать: она тут же бежала к Натану и все пересказывала.
