– Ну, положим, – вздернув подбородок, заметила миссис
Брэкстон, – я-то знаю, когда держать свой язык за зубами, а что касается Джима,
он никогда не болтает, не правда ли, Джим?
– Да, дорогая, конечно.
– И ты будешь исполнять инструкции мистера Мейсона, не так
ли, Джим?
– Да, дорогая.
– Вам нечего беспокоиться, – она обернулась к адвокату.
– Итак, – Мейсон сухо улыбнулся, – все говорит о том, что вы
оба понимаете, о чем идет речь.
Глава 14
Ночь была ясная и спокойная. Свет звезд ровно сиял в глубине
неба, но его забивали мощные прожекторы в аэропорту. Мейсон влился в поток
пассажиров, спешащих к выходу. Выполняя инструкции, Джим и Джорджиана Брэкстон
были среди первых спустившихся по трапу с самолета, адвокат же пристроился в
конце очереди. Пока Мейсон поднимался по лестнице в центральный зал аэропорта,
он незаметно и быстро огляделся, ища взглядом Деллу Стрит. Ее нигде не было.
Начиная беспокоиться, он направился к выходу и здесь внезапно увидел лейтенанта
Трэгга с небольшим чемоданчиком в руке. Тот, нетерпеливо поглядывая на
громадные часы в зале, мерил шагами пол. Мейсон, повернувшись спиной к
лейтенанту Трэггу, поспешил к выходу. Он уже почти проскочил незамеченным к
тяжелым стеклянным дверям, когда Трэгг резко и довольно бесцеремонно окликнул
его по имени. Мейсон повернулся, изобразив на лице крайнее удивление. Трэгг
заторопился к нему.
– Здравствуйте, Трэгг, – небрежно бросил Мейсон, показывая
всем своим видом, что он очень спешит и не может задерживаться.
– Ну так как поживаем, защитник? – спросил Трэгг.
Тон Мейсона мог обмануть кого угодно, но не Трэгга – самого
умного и грамотного полицейского из числа тех, с кем ему приходилось иметь
дело.
– Нормально, не жалуюсь. А здесь как дела?
– Догадываюсь, что вы были в Новом Орлеане, не так ли? –
Трэгг был в отличном настроении и весьма юмористическом расположении духа.
Мейсон молча кивнул.
– Как же вы тогда здесь оказались, если тамошняя полиция
сообщила нам, что они запретили вам покидать их город вплоть до особого
указания?
– Полиция в Новом Орлеане, – веско отрезал Мейсон, – груба,
деспотична, несдержанна и невежлива.
Трэгг рассмеялся от всей души, а затем резко перешел на
серьезный тон:
– Скажите, Мейсон, вам разрешили уехать?
– Я не привык спрашивать ничьих разрешений и следовать
указаниям, ограничивающим свободу моего передвижения, до тех пор, пока не будет
доказано в установленном законом порядке, что я совершил то или иное уголовно
наказуемое деяние, – в таком же тоне ответил Мейсон.
– Ну ладно, Мейсон, – лицо Трэгга расплылось в добродушной
улыбке, – будем надеяться, что там, в Новом Орлеане, не случилось ничего
такого, что заставило бы вас изменить своим твердым жизненным правилам.
– Можете быть уверены, – в тон ему ответил адвокат.
– В чем, в чем, а в оптимизме вам, Мейсон, не откажешь.
– А здесь вы для того, чтобы встретить меня? – иронически
осведомился Мейсон.
– Нет, Мейсон, на этот раз я здесь по своим делам и никакого
официального интереса у меня к вам нет. Если быть честным, то я больше
интересуюсь самолетом, который по расписанию должен вылететь в Новый Орлеан
где-то минут через двадцать. Я один из тех нервных и нетерпеливых пассажиров,
что не могут сидеть и спокойно ждать, когда объявят о посадке, а должны
слоняться по залу, уставившись на центральное информационное табло, как будто
глазами можно подтолкнуть стрелки часов.
– Отправляетесь в Новый Орлеан, чтобы допросить Нелли
Конуэй? – полюбопытствовал адвокат.
– Официально, – сказал Трэгг, – мне не полагается делать
заявления, но неофициально, Мейсон, в Новом Орлеане происходят некоторые
довольно занимательные события.
– Что за события?
Трэгг отрицательно покачал головой.
– Не стоит напускать на себя такую чертовскую секретность, –
заметил Мейсон. – Полагаю, что все знают, что Натан Бейн вылетел в Новый Орлеан
и был схвачен полицией, как только вышел из самолета.
– Серьезно? – Трэгг явно старался не показать удивления.
– Ах, вы не знали, что я в курсе? – Адвокат не скрывал
сарказма.
– Вы в курсе многих вещей. Иногда, Мейсон, вы поражаете
меня, когда я узнаю, что вам известно, а иногда бывают случаи, когда я
беспокоюсь, что никогда не узнаю, что же вы знаете. Поэтому я должен
постараться и не дать вам ни малейшего повода узнать, что мне известно.
– Поэтому, – резюмировал адвокат, – тот факт, что Натан Бейн
был схвачен полицией, а Нелли Конуэй тоже была задержана и дает показания, а
также тот факт, что вы нервно меряете шагами аэропорт, ожидая вылета в Новый
Орлеан, – все это достаточно ясно доказывает: Натан Бейн сделал какое-то
сногсшибательное признание, или вы ожидаете, что он расколется к вашему
приезду.
– Вам действительно следовало бы раздобыть тюрбан и
магический кристалл, – язвительно заметил лейтенант Трэгг. – Тогда бы вы смогли
открыть свое дело, предсказывая будущее, читая мысли, советуя, как заработать
состояние. Уму непостижимо, как такой талант расходует себя на пустяки.
– Бейн признался в убийстве? – задал вопрос адвокат.
– А почему бы вам не заглянуть в ваш магический кристалл? –
иронически усмехнулся Трэгг.
– Не хотите делиться информацией, а, лейтенант?
Трэгг отрицательно покачал головой.
– У меня, Трэгг, будут проблемы с вашим подчиненным
Голкомбом, – вздохнул Мейсон.
– У вас и прежде были с ним проблемы. В этом нет ничего
нового.
– Я имею в виду, что у меня будет с ним действительно
настоящая стычка. Я собираюсь хорошенько проучить его.
– Ой ли?
– Я говорю совершенно серьезно.
– Чем же он вам так насолил?
– У него оказалась весьма гибкая выборочная память. Он
почему-то напрочь забыл мой с ним разговор о Натане Бейне.
– Да, сержант Голкомб знаком с Натаном Бейном. – Трэгг стал
задумчивым и серьезным. – Они немало провели вместе времени.
– И что из этого?
– Они вроде как сдружились. Голкомб записался на курсы, где
обучали ораторскому искусству, в том числе полицейских и помощников шерифов.
Натан Бейн как раз преподавал в классе, одним из слушателей которого был
сержант Голкомб. И произвел довольно-таки большое впечатление на моего
сержанта. Нужно признать, что Бейн – искусный, умеющий убеждать лектор. Когда
он в ударе, то производит впечатление незаурядной личности. Голкомб оказался под
сильным, весьма сильным впечатлением. Как-то после лекции, когда они остались
наедине, он сказал Бейну, что восхищается его ораторским искусством, тот был,
естественно, польщен, они разговорились, и между ними возникло нечто вроде
дружбы.
