– Прямо перед аварией, не правда ли?
– Ну, возможно, и так. Она сказала мне об этих бумагах…
позвольте вспомнить… это был такой шок…
– Вы не станете отрицать, что она сказала вам в тот самый
день аварии, что у нее есть вещественные улики против вас, более того –
документальные доказательства вашей супружеской неверности, и что она
собирается развестись с вами, не так ли?
– Я…
Мейсон раскрыл портфель и выхватил из него письмо, посланное
Виктории Брэкстон.
– Да или нет, мистер Бейн? – жестко спросил он, драматически
повышая голос, одновременно с треском вынимая письмо из конверта и разворачивая
его.
– Да, – стыдливо признался Натан Бейн.
– Далее, – сказал адвокат, – вы настаиваете, что ювелирные
изделия стали пропадать из дома после того, как взяли на работу Нелли Конуэй?
– Да, но я уже говорил вам и снова хочу заявить, что вы
произвольно выхватываете совпадение по времени краж в доме с приемом мисс Нелли
Конуэй на работу, хотя здесь не более чем простое совпадение. Давно доказано, в
том числе и вами, что мисс Конуэй не имеет ничего общего с пропажей
драгоценностей.
– Но они исчезали?
– Да, сэр.
Мейсон поднялся и встал прямо против съежившегося Натана
Бейна, пристально глядя ему в глаза. В зале наступила напряженная тишина, когда
он, нарочито бесстрастно и спокойно, отчетливо выговаривая каждое слово,
спросил:
– Как вы узнали?
– Что – как я узнал?
– Что исчезали драгоценности жены?
– Почему? Я, в общем, знал, что у нее есть и…
– Вы ведь не общались с женой?
– Нет.
– Значит, жена не могла сказать вам?
– Нет.
– Шкатулку держали в закрытом секретере?
– Да.
– Жена не могла ходить?
– Нет.
– Как узнали вы, что исчезали драгоценности?
Бейн неловко заерзал в кресле.
– Как вы узнали? – взорвался Мейсон.
– Ну, – начал Натан Бейн, – я… я просто обратил внимание,
что…
– Этот секретер принадлежал вашей жене, не так ли?
– Да.
– Но у вас был запасной ключ к этому ящику и жена не знала?
– У меня был ключ.
– Шкатулку с драгоценностями держали закрытой на ключ?
– Да.
– И вы хранили запасной ключ к этой шкатулке, а жена не
знала?
– Я уже однажды все это объяснял вам, мистер Мейсон.
– Я не спрашиваю вас о вашем объяснении, я прошу ответа на
свой вопрос. Хранили вы или не хранили ключ к этой шкатулке без согласия жены и
при полном ее неведении?
– Ну, некоторым образом да.
– Да или нет?
– Протест на том основании, что этот вопрос уже задавали и
на него был дан ответ, – вмешался заметно встревоженный Гамильтон Бергер.
– Протест отклоняется, – отрезал судья Ховисон.
– Да или нет? – переспросил Мейсон.
– Да, – ответил Натан Бейн.
– Поэтому, – сказал Мейсон, – единственный способ узнать,
что пропадали ювелирные изделия после заболевания жены, был таков: вы тайно
открыли этот секретер, тайно вскрыли ее шкатулку, тайком произвели опись
содержимого шкатулки без согласия жены и без ее специального разрешения. Разве
это не правда?
– Я просто проверял.
– Какие драгоценности пропали из шкатулки жены?
– Бриллиантовая подвеска. То есть имитация…
– Я не говорю о поддельных драгоценностях, которые вы туда
положили, речь идет о настоящих драгоценностях.
– Я затрудняюсь ответить.
– У вас не было описи содержимого шкатулки?
– Нет, сэр, описи драгоценностей жены не было. Специальной
описи – нет.
– Тогда зачем вы брали шкатулку и проверяли содержимое?
– Чтобы просто проверить.
– Но если вы не знали, что там было, как вы могли сказать,
что что-то пропало?
– Ну я… просто заглянул.
– И вы не можете сообщить нам ни об одной конкретной вещи,
которая пропала?
– Нет, сэр.
Почувствовав явное замешательство Бейна, Мейсон подступил к
нему поближе и уже не сводил с него испытующего проницательного взора.
– А теперь я хочу спросить вас: эта женщина, с которой у вас
была связь, – вы дарили ей драгоценности?
– Не хотите ли вы, сэр, намекнуть, что я…
– Дарили вы ей драгоценности? Отвечайте на вопрос.
Лоб Натана Бейна покрылся мелкой испариной. На него было
жалко смотреть.
– Да или нет? – взорвался Мейсон.
– Да.
– Ну наконец-то, благодарю вас, – саркастически промолвил
Мейсон. – Эти подарки вручались ей в магазинной упаковке или вы вынимали их из
своего кармана и надевали их на нее?
– Не могу вспомнить.
– В состоянии ли вы вспомнить любой магазин, в котором вы
купили какую-нибудь подарочную ювелирную вещь?
– Я… в большинстве случаев я покупал их на аукционах.
– Сохранился ли у вас какой-нибудь счет на приобретение хотя
бы одной вещи, которую, как вы сейчас это утверждаете, купили на аукционах?
– Нет, сэр, я их выбросил.
– Ставлю вас в известность, – заявил Мейсон без всякого
перехода, – что по нашей рекомендации родители Марты Бейн, вашей первой жены,
намерены обратиться с официальным прошением об эксгумации тела их покойной
дочери. У вас будут по этому поводу какие-либо возражения?
– Ваша честь, ваша честь! – закричал Гамильтон Бергер. –
Заявляю решительный протест. Вопрос выходит за рамки перекрестного допроса, не
связан с проблемами данного дела, спорен по существу и, следовательно,
неправомочен. Я еще раз заявляю, что защита…
– Думаю, что я отклоню этот вопрос на том основании, что он
спорен, – распорядился судья. – Однако я намерен разрешить защите расширить
параметры данного перекрестного допроса, особенно имея в виду специфический и
достаточно широкий круг проблем, которые были подняты при перекрестном допросе
данного свидетеля.
