Примерно полчаса назад Нелли спустилась сюда, чтобы
приготовить горячее молоко для моей жены, и ее не было довольно долгое время.
Мы нарочно дали ей возможность остаться одной, чтобы ее никто не тревожил.
Когда она поднялась наверх с подносом, мы вошли в комнату и проверили шкатулку.
Исчезла бриллиантовая подвеска. Мы позвали Нелли, выключили свет и включили
источник ультрафиолетового излучения. О результате можно и не спрашивать.
– Не могу понять, как порошок попал на мои пальцы, – пожала
плечами Нелли.
– На ваших пальцах был-таки флюоресцентный порошок? – быстро
спросил Мейсон.
– Судите сами, – ответил Бейн. Изображая всем своим видом
оскорбленное достоинство и собственную значимость, он подошел к выключателю и
жестом фокусника ткнул в него пальцем. Комната погрузилась в темноту. Он нажал
другую кнопку, и спустя мгновение комнату залил ультрафиолетовый свет.
– Нелли, покажите джентльменам свои руки, – саркастически
попросил Бейн.
Нелли подняла ладони. Кончики пальцев излучали свет с особым
ярким зеленовато-голубоватым оттенком.
– Вот доказательство, попробуйте сейчас посмеяться и над
этим, – съязвил Бейн. Он снова включил нормальный свет.
– Разве вы не понимаете, – Нелли Конуэй умоляюще повернулась
к Перри Мейсону, – это все… э… э… часть той истории, о которой я вам
рассказывала.
– Давайте уточним, – деловито начал Бейн. – Пожалуйста,
ответьте, вы здесь представляете интересы Нелли? Мистер Мейсон, это верно?
– Она попросила меня приехать сюда.
– А этот джентльмен с вами, он?..
– Помощник Мейсона по детективной части, – вставил Джим
Хэллок. – Я же предупреждал вас, Бейн.
– Не вижу причин, почему вы, джентльмены, имеете право
вторгаться в частное жилище, – торжественно заявил Бейн. – Я хотел бы попросить
вас покинуть это помещение.
– Я еще не знаю, мистер Бейн, является ли мисс Конуэй моей
клиенткой, но ваш тон мне положительно не нравится.
– Мне плевать, нравится вам мой тон или нет. Эта женщина –
воровка, и я…
– Минуточку, мистер Бейн, – прервал его Джим Хэллок. – Ради
всего святого, не делайте публично поспешных выводов. Мы установили серию краж
драгоценностей. Мы обратились в полицию с просьбой расследовать это дело. В
результате этого расследования были получены некоторые уликовые материалы, и
мисс Конуэй придется объяснить властям некоторые вызывающие определенные
сомнения обстоятельства. Вот и все…
– Вот-вот, – поспешно прервал его Бейн. – Я вовсе ее не
обвиняю до суда. Я просто расставил ей ловушку, и она… она измазала этой смесью
пальцы.
– Это, пожалуй, лучше, – скептически улыбнулся Хэллок, – но
в присутствии адвоката такого класса, как Мейсон, высказываться следует с
предельной осторожностью.
– Вы что, действительно думаете, – Бейн повернулся к Нелли
Конуэй, – что можете выиграть дело? Совершенно напрасно, тем более что я мог
бы, между прочим, проявить снисходительность, и если бы вы вернули вещи, то мы
могли бы…
Раздался звонок, и он, прервав монолог, сказал Хэллоку:
– Джим, посмотри-ка за ними.
Бейн рванулся к двери, его толстые ножки так и замелькали по
зеркальной поверхности дорогого дубового паркета. И сразу же послышалась его
быстрая возбужденная скороговорка:
– Ага, вот и полиция. Сейчас увидим, кто здесь командует
парадом.
Бейн, коротко изложив суть дела, ввел двух полицейских в
форме. Представлять их вряд ли было нужно. Все сразу же почувствовали их
присутствие – крутые ребята из патрульной службы.
– О’кей, – сказал один из них. – Обойдемся без адвокатов и
всяких там заступников и посмотрим, что скажет наша девушка в свою защиту.
– В таком случае, – обратился Мейсон к Нелли Конуэй, – не
говорите ни слова. Этот флюоресцентный порошок – занятная комбинация, но в
данной ситуации она ничего не доказывает. Его применяют при мелких
преступлениях, чтобы заманить человека в ловушку, внушить ему мысль, что его
поймали с поличным из-за светящихся пальцев. Внешне все это выглядит очень
внушительно, и в подобных ситуациях человек, как правило, начинает
«раскалываться».
– Кончайте болтать! – рявкнул один из полицейских на
Мейсона. – Бейн настаивает, чтобы вы ушли. Это его дом.
– Если это явная попытка облыжно обвинить невиновного
человека до суда, она не пройдет в суде присяжных, – продолжил Мейсон,
по-прежнему обращаясь к Нелли Конуэй. – Просто запомните, что я вам говорю, не
признавайтесь и не делайте никаких заявлений…
– Хватит, – пробурчал с угрозой в голосе один из
полицейских, воинственно рванувшись к адвокату.
– Я помогаю клиентке, – твердо посмотрел в глаза
полицейскому Мейсон.
– Пусть эти двое уйдут, – вмешался Бейн, – здесь им нечего
делать.
– Слышали, что хозяин дома говорит? Выметайтесь отсюда!
– Именно сейчас я стараюсь дать совет моей клиентке, –
остановил его Мейсон.
– Еще чего, советовать можно и в другом месте.
– И не дайте, – Мейсон вновь обернулся к Нелли Конуэй, –
обмануть себя, и сами не верьте, что это серьезное преступление. Самое большее,
в чем они могут обвинить вас, – это мелкое воровство.
– Что вы подразумеваете под мелким воровством? – взорвался
Бейн. – Знаете ли вы, что алмазная подвеска моей жены стоила пять тысяч
долларов. Это…
– Конечно, – прервал его Мейсон, – но вы перехитрили самого
себя. Вы вложили дешевую имитацию в коробку с драгоценностями. Пропала
имитация. Сколько она стоила?
– Что… меня… Откуда вы узнали, что это не настоящая
подвеска?
– Не спорьте с ним, – лениво заметил один из полицейских. –
Идите-ка отсюда, Мейсон. Своей клиенткой вы сможете заняться, когда мы привезем
ее в полицейский участок.
– Попробуйте сохранить хладнокровие, – сказал Мейсон Нелли
Конуэй.
– Постараюсь, если вы мне так советуете.
Полицейские схватили Мейсона и Пола Дрейка под руки и повели
их из дома.
– Не говорите ни слова, – предупредил Мейсон, обернувшись к
Нелли.
– Давай-давай, приятель, – съязвил полицейский, – и не
устраивай здесь балаган.
– Даже не о… о других делах? – крикнула вслед Нелли Конуэй.
– Да помолчите вы хоть минуту! – закричал Мейсон
полицейскому, который, бормоча проклятия, выпихивал его за дверь.
– Ну и как? – иронически поинтересовалась Делла Стрит, когда
Дрейк и Мейсон подошли к машине. – Похоже, вас выставили за дверь?
