— Конечно, я проверила, — сказала она, пытаясь сосредоточиться на их разговоре, а не на своих страхах. — Если бы я сняла цепь, то могла бы использовать ее как оружие, когда они вернутся. — Одна против троих?
Несмотря на отчаянную ситуацию, ей было приятно, что она сумела его удивить.
— Я бы не сдалась без борьбы.
— Смело, но неразумно. Подождите, пока не окажетесь с кем-то из них один на один. Вероятно, завтра вас отсюда куда-то отправят.
— Откуда вы знаете? Они говорили обо мне? — Ее голос дрогнул.
Ашраф покачал головой.
— Нет, — наконец сказал он. — Но завтра прибывает их главарь. Они должны получить деньги за свою работу и убраться отсюда.
Тори покачнулась и прислонилась к стене. Несколько часов она была как на иголках, ожидая, что в любой момент…
— Вы в порядке? — Он сделал к ней шаг и остановился, должно быть вспомнив ее недавнюю реакцию.
Тори медленно наклонила голову, а потом неожиданно засмеялась.
Странно было чувствовать облегчение, узнав, что хотя бы этой ночью она будет в безопасности. Ее положение по-прежнему было ужасным, но измученное тело отреагировало на эту новость неожиданным расслаблением.
Крепкие руки удержали Тори от падения, когда она начала оседать на пол. Руки были большими и сильными, но на удивление мягкими. Тори услышала звук металла, когда он присел перед ней на корточки.
— Прошу прощения, я просто… перенервничала… Что еще они говорили? Что они собираются с нами сделать?
— Насчет вас — ничего. — Он помолчал. — Возможно, вас переправят за границу.
Как контрабандный товар? Тори прикусила губу. Она, конечно, слышала истории о нелегальной работорговле, но теперь, когда это коснулось ее…
— Если это так, то у меня, возможно, появится шанс. Возможно, некоторые из них останутся здесь. — Тори знала, что хватается за соломинку, но это было лучше, чем совсем потерять надежду.
— Думаю, что останутся.
Его голос прозвучал глухо.
Тори насторожилась.
— Вы тоже так думаете? Почему? Что еще вы слышали?
Ашраф пожал плечами и сел рядом с ней, скрестив ноги. Несмотря на тяжелую цепь и раны, его движения были легкими и упругими.
— Их главарь — мой заклятый враг. Вероятно, его больше интересую я, чем вы. — Он мрачно улыбнулся.
Она инстинктивно потянулась вперед, на мгновение коснувшись его руки.
— Что же нам делать?
Несколько секунд он пристально смотрел на нее, потом пожал плечами.
— Попробуем найти выход.
— Я уже пробовала. Все, чем я была занята последние пять часов. Или около того. — Пытаясь справиться с паникой.
— У вас не найдется шпильки для волос?
— Чтобы попробовать открыть замок на наручниках? — Тори покачала головой. — Обычно я делаю хвост, а для этого шпильки не нужны.
Ашраф бросил взгляд на ее светлые волосы, рассыпавшиеся по плечам, и что-то вдруг пронзило его. И это был не страх или отчаяние.
— Увы, мне тоже как-то не пришло в голову захватить с собой болторез.
Тори подавила смех, хотя в их ситуации это было совсем не смешно.
— Окно слишком маленькое. Даже для вас… Крыша?
Не делая лишних движений, Ашраф плавно поднялся. Тори в изумлении выдохнула. Всего лишь несколько минут назад этот человек был без сознания.
— Давайте. — Он протянул ей руку.
Она не знала, была ли в его голосе команда, но через секунду ее рука оказалась в его руке.
— Что вы задумали?
— Положите руки мне на плечи. Я подниму вас, чтобы вы могли исследовать крышу.
— Но вы все равно не сможете выбраться. — Ее взгляд упал на его наручник.
— Это не причина, чтобы не попробовать.
Голос, такой же богатый и мягкий, как ее любимый кофе, согревал и вселял надежду. Ее скачущие мысли успокоились.
— Как вас зовут?
Вопрос застал Тори врасплох. Как бы он мог прозвучать при других обстоятельствах? Что-то в этом мужчине, его глубоком голосе, его уверенности в себе действовало на нее магнетически.
— Тори. А вас?
— Можете звать меня Аш.
И прежде, чем она смогла удивиться такому странному имени, заметил:
— Если вы выберетесь на крышу, то есть вероятность, что до рассвета сможете добраться до какой-нибудь деревни и поднять тревогу.
Ему не нужно было озвучивать, что может случиться, когда наступит утро.
— Но я не знаю, где мы… и куда мне идти.
— Вам и не нужно это знать. Просто двигайтесь в сторону от лагеря. Двигайтесь тихо. Когда вы будете на безопасном расстоянии, обойдите лагерь по кругу. Так вы сможете найти дорогу, по которой вас сюда привезли.
— В надежде успеть добраться до какой-нибудь деревни до рассвета?
— У вас есть идея получше?
Тори покачала головой. Для них это был хороший шанс. А для Аша, вероятно, единственный.
— Тогда вперед.
Она положила ладони ему на плечи и задержала дыхание, когда его большие руки обхватили ее за талию и подняли вверх.
Только через пятнадцать минут они были вынуждены признать поражение. Ашрафу эти пятнадцать минут показались часами.
Разочаровывающими часами, когда он проклинал цепь, сковывающую его движения. Они могли исследовать только одну сторону крыши, и она оказалась на удивление прочной.
Острая боль в ребрах превратилась в пылающую агонию. В голове стучало. Мышцы болели.
К физической усталости добавилось осознание собственной беспомощности. Но в том, как он держал Тори, пока она исследовала крышу, надеясь найти в ней лазейку, была и другая пытка.
Он стоял, широко расставив ноги, прижимаясь лицом к ее животу, пока она, изгибаясь, пыталась нащупать в крыше хоть какую-то щель. Он чувствовал ее тонкую талию, вдыхал аромат ее тела, зовущий и свежий.
Под грубой рубашкой и брюками скрывалось совершенное женское тело.
К тому времени, как он последний раз опустил Тори на землю и прислонился к стене, его трясло. От боли в ранах. От злости на себя, что позволил Кадри взять над ним верх.
И от возбуждения.
Ашраф говорил себе, что это была просто адреналиновая реакция — ответ на смертельную опасность. Естественно, что все его реакции были обострены. Потребность найти путь на свободу. Потребность бросить вызов смерти, как делали все поколения с незапамятных времен, потеряв себя в тепле мягкой плоти. Распространить свое семя в надежде обеспечить жизнь своему потомству.
