Хоть и говорила она сипло и немного раздражённо, мне понравился её голос. Он напомнил о терпкости гречишного мёда и воздушном бисквите.
«Странно сравнивать женский голос с едой», — подумал озадаченно. — «Очевидно, я просто проголодался».
Леди же добавила властным тоном, когда не увидела никакого движения с нашей стороны:
Пожалуйста.
* * *
-Адам-
— Миссис Фанни, проводите нашу... гостью в гостевое крыло и предоставьте ей всё необходимое: мыльные принадлежности, одежду. И поспейте с этим делом к обеду, — распорядился я. — У вас меньше двух часов.
Миссис Фанни присела в реверансе и произнесла:
— Всё сделаю, Ваша Светлость.
Гостья снова шумно шмыгнула носом и облегчённо вздохнула, когда горничная поманила её за собой.
— Ой! — вдруг вскрикнула леди Свон. — Мой багаж! Моя сумка осталась в повозке.
Я кивнул дворецкому.
— Леди, ваш багаж сию минуту доставят в вашу комнату, — произнёс Чарли.
— Благодарю вас, — проговорила она и поспешила за горничной.
Когда мы остались одни, дворецкий поинтересовался.
— Милорд, и что вы намерены делать?
Посмотрел на свои руки, которые сменились из звериных на человеческие и сказал:
— Не знаю, мистер Краз. Пока не знаю. Но думаю, сначала мы пообедаем, а после я выслушаю эту странную особу и тогда уже приму решение. Аферистка эта леди или нет, я смогу решить после её рассказа.
Затем тряхнул головой и мрачно произнёс:
— Если она говорит правду. Эх, мистер Краз, когда в судьбу вмешивается фея - радости ждать не приходится. Но когда противишься их воле - будет ещё хуже.
— Быть может, всё разрешится само собой, — в невозмутимой манере проговорил дворецкий.
— Что вы имеете в виду? — заинтересовался я.
— Ничего особенного, милорд, — коротко улыбнулся дворецкий. — Просто обед с вашими родственницами вещь весьма. суровая.
— Не каждый выдержит, — улыбнулся я. — Ну хоть какая-то польза должна быть от моей родни?
— Обед выйдет запоминающимся, — сказал дворецкий и поклонился. — Позвольте, милорд, мне нужно проследить на кухне, чтобы всё было выполнено, как следует.
— Конечно, мистер Краз, ступайте, — отпустил я дворецкого.
Потом вернулся в кабинет и потрепал по густой шерсти окончательно проснувшегося друга.
— Ну что, Хёскульд, нас снова ждут перемены, — проговорил печально. — Опять в нашу жизнь вмешиваются феи...
Волчак лизнул мои руки и ткнулся холодным мокрым носом в лицо, намереваясь облизать. Уклонился от слюнявой пасти пса и вернулся к работе.
Мне нужно было сосредоточиться на главном. Всякие гостьи и родственницы подождут.
Тот факт, что мои фермеры терпели колоссальные убытки, удручал и прогнозировал безрадостные перспективы в будущем.
Близился конец квартала, и я уже понимал, что собрать должным образом налоги снова не выйдет. Отбирать у людей последнее мне не позволяла совесть и воспитание. Но как тогда нам жить дальше?
Вздохнул и утробно зарычал, ощущая недовольство внутреннего зверя. Монстр внутри предлагал послать всё в бездну: королевство, самого короля с его налогами, а чтобы прокормить своих людей - заняться грабежом. Но я тут же отмахнулся этих мыслей.
Всегда проще использовать грубую силу и невежество, когда мозгов не хватает. И всё то зло, что существует в мире, почти всегда является результатом именно невежества.
Но что мне делать?
Задумался всего на мгновение, а потом решил всё-таки выслушать незваную гостью. Если действительно, её появление в Бистауне дело рук фей, то быть может, она и правда сможет нам помочь? Интресно только чем?
В то же время память была свежа, когда фея прокляла меня и ждать чего-то доброго от этих созданий, я опасался.
Ладно, скоро приму решение.
Хорошо хоть граф оказался действительно порядочным и вежливым человеком. Ну, не совсем человеком, в чём я уже успела убедиться. Руки, превращённые в жуткие когтистые лапищи - зрелище не для слабонервных. Но меня таким всё равно не напугать.
Когда с запоя выходят твои работяги, опухшие и выглядящие так, будто их искусал бешеный зомби, поверьте это зрелище похуже всяких там мохнатых лапок.
И честно говоря, не хотела я быть грубой, но пришлось. Наглость - второе счастье и ключ к успеху. Уж по моему опыту смело могу сказать, что мямлей и нюнь, никто и никогда не воспринимает всерьёз.
Эх, а ещё ведь разговор предстоит серьёзный. И утомительный.
А жить вообще утомительно! Но это всё же лучше, чем не жить, так как от последнего нет лекарства.
И кстати, граф Бист оказался действительно привлекательным мужчиной.
На его волевом лице лежала крепкая печать мужественности. Его лицо, невероятно красиво именно мужской своей, строгой и надёжной красотой. Это когда чётко знаешь: человек с таким лицом никогда не подведёт, всегда выручит, и обязательно встанет на защиту слабого. Видно, он встречался лицом к лицу со смертью и опасностью, а эти «леди» выковывают стальной характер. И он, этот самый характер и оставил свой отпечаток на лице графа.
Этакий классический образец строгой английской мужской красоты: брутальный красавец с хорошими манерами.
Янтарные глаза с льдинками зрачков смотрели вперёд. Никакой тревоги, лишь поверхностный интерес и благородный гнев отразились в этих глазах, когда я сообщила, что прибыла из другого мира и при помощи феи.
Очень красивые глаза.
И красивые волосы длиной до плеч - тёмные, немного вьющиеся, но уже с сединой.
Седина явно не от возраста. Граф ещё молод - в самом расцвете сил. Всё-таки, жизнь нелёгкая у него. Как тут не поседеть?
А ещё граф высокий, не меньше метра девяносто пяти. Атлетического телосложения.
Брюки, плотно обтягивающие его длинные ноги, нисколько не скрывают сильных мышц.
Его пиджак превосходно обрисовывает узкую талию; булавка с огромным синим камнем зашпиливает длинные концы шёлкового галстука; на жилете висит золотая цепь с часами, украшенные и подмигивающие самоцветами.
А ещё руки, пока они не превратились в звериные, я хорошо рассмотрела: набухшие вены для меня признак силы и мужества; большие ладони с длинными сильными пальцами -доказательство величия и крепости духа. С таким мужчиной женщина почувствует себя в безопасности.
На его пальцах были массивные перстни. Никогда не понимала тех, кто носит подобные украшения, особенно когда такие кольца надевают тощие недоумки. Но вот графа я не могла назвать недоумком, а уж тощим и подавно. Признаюсь, ему очень идёт эта строгая роскошь.
