— Почему бы вам не заглянуть ко мне завтра утром?
— Я работаю в утреннюю смену.
— Тогда после обеда. В три часа. Буду вам очень признателен за это.
— Вы просто загнали меня в ловушку, — заметила Рис. — Ну ладно. Мне нравится ваш дом. Еще мне нравится, что вы не стали ничего здесь менять после смерти жены. Хочется думать, что в один прекрасный день у меня тоже появится собственное жилье и человек, способный сберечь память обо мне. — Она встала со стула. — А теперь мне пора на работу.
Доктор тоже встал.
— Итак, завтра в три часа, — он протянул ей руку, словно скрепляя сделку.
— Я приду.
Он проводил ее до двери, где уже поджидал их Броуди. Они вышли на улицу, и Броуди сразу направился к машине.
— Я хочу пройтись пешком, — сказала ему Рис. — Мне нужно подышать воздухом, немного прийти в себя.
— Чудесно. Я пойду с тобой, и ты приготовишь мне обед.
— Ты же съел столько печенья!
— И что с того?
Рис лишь покачала головой.
— Вдобавок тебе придется возвращаться назад за машиной.
— Вот и прогуляюсь после обеда. Кстати, я бы не отказался от жареной курицы.
— Но ее нет в меню.
— Сделай мне по знакомству. Я и сам чувствую себя сейчас как цыпленок на гриле. А ты как, получше?
— Пожалуй, да. Доктор Уоллес умеет здорово смягчать углы. — Она засунула руки в карманы спортивной куртки, которая должна была защищать ее от холодных весенних ветров. — Кстати, он уговорил меня прийти к нему на осмотр. Полагаю, ты был в курсе его намерений.
— В общем-то, да. Он говорил о чем-то подобном. Еще он поинтересовался у меня, не сплю ли я с тобой.
— Зачем ему это?
— Он привык знать всю подноготную о своих пациентах. Раз уж ты живешь у нас в городке, то и ты причислена теперь к этому кругу. Поэтому я и говорю: если бы та женщина прожила здесь хоть немного, он бы обязательно знал об этом. Смотри-ка, пес шерифа опять купается в озере. Причем не столько шлепает по воде, сколько плавает.
Они остановились и стали смотреть на собаку, которая энергично рассекала волны, оставляя за собой дорожку ряби.
— Если я останусь в городе, то обязательно заведу собаку. Научу ее таскать мяч из озера, как это сделала Эбби. Так, кажется, ее зовут? Сниму себе домик за городом, так что пес сможет гулять, пока я буду на работе. У моей бабушки есть карликовый пудель по имени Марсо. Он всюду путешествует с ней.
— Нельзя причислять к собакам карликовое нечто по имени Марсо.
— Разумеется, можно. Это очень приятный и преданный песик.
— На мой взгляд, просто игрушка с кукольным именем.
Рис возмущенно фыркнула:
— Марсо — очень умный. И он обожает бабушку.
— И носит милые вязаные свитерочки?
— Нет. Такие, как он, сами похожи на вязаные свитерочки. Я очень люблю Марсо, но сама предпочла бы завести большую лохматую собаку — вроде Моисея. Чтобы она тоже любила плавать в озере.
— Если останешься.
— Да, если останусь, — повторила Рис и тут же, не дав себе опомниться, добавила: — Если не возражаешь, я приду к тебе завтра вечерком. Приготовлю ужин, а потом останусь на ночь.
Они неторопливо шли по тротуару, мимо дома, во дворе которого кипела работа. Хозяйка высаживала анютины глазки на маленькую круглую клумбу, расположенную в центре газона. Сам дворик охраняли фигурки гномов в остроконечных шляпах.
Странная привычка, думал Броуди, захламлять свои газоны гипсовыми фигурами людей и животных.
— Остаться на ночь — это своего рода эвфемизм для секса?
— Надеюсь, что так. Сам понимаешь, ничего не могу обещать заранее, но все же…
— Прекрасно, — он распахнул дверь в ресторан. — Обещаю постирать свои простыни.
Она таки пришла на осмотр к доктору, что стало для нее еще одним шагом вперед. Тем более что она терпеть не могла этого ощущения обнаженности — когда ты вынужден стоять перед врачом в одной лишь хлопковой рубашке.
Но если она не могла спокойно раздеться в присутствии доктора, то как ей удастся сделать это у Броуди?
В полной темноте, решила она, рассеянно наблюдая за медсестрой, которая мерила ей давление. Свет можно выключить заранее. А потом она будет лежать в постели с закрытыми глазами.
Напиться тоже не помешает. Побольше вина, побольше темноты.
— Давление чуть выше нормы, — заметила медсестра. Рис уже знала, что ее зовут Виллоу и что в ней течет индейская кровь. Об этом можно было догадаться по иссиня-черным волосам, заплетенным в толстую косу, и глубоким карим глазам.
— Просто я нервничаю. Доктора наводят на меня ужас.
Виллоу похлопала Рис по руке:
— Расслабься, милочка. Доктор у нас такая душка. Мне нужно взять у тебя кровь на анализ. Сожми кулак и думай о чем-нибудь приятном.
Рис почти не почувствовала укола, что свидетельствовало о высоком мастерстве Виллоу. Трудно сосчитать, сколько раз у нее брали кровь после ранения. У одних медсестер руки были как у ангелов, у других — как у лесорубов.
— Доктор будет здесь через минутку.
К величайшему изумлению Рис, ей действительно пришлось ждать ровно одну минуту.
В своем белом халате, со стетоскопом на шее доктор выглядел несколько иначе, чем в прошлую их встречу. Тем не менее он дружески подмигнул Рис, прежде чем взять ее карту.
— Не мешало бы вам поправиться фунтов на пять.
— Я знаю, но это еще ничего. Пару месяцев назад мне не хватало десяти.
— Если не считать того случая с ранением, вас когда-нибудь оперировали?
— Нет, — облизнула она пересохшие губы. Я всегда отличалась хорошим здоровьем.
— Аллергией вы тоже не страдаете. Давление могло бы быть и пониже, а сон — более спокойным Месячный цикл регулярный?
— Да, но это сейчас. После ранения я приводила его в норму с помощью гормональных таблеток. Только с этой целью я их и пила.
Но сегодня вечером все может измениться, подумала Рис. При мысли о Броуди сердце ее застучало еще быстрее.
— Никто из родственников не был подвержен болезням сердца. То же самое касается диабета и рака груди. Вы не курите. Алкоголь употребляете только в умеренных количествах.
Спустя пару минут он отложил карту в сторону.
— Природа наделила вас неплохим здоровьем.
Затем он проверил ее легкие, рефлексы, способность к координации и равновесию. Просветил уши и глаза, изучил лимфатические и миндалевидные железы.
И все это время он вел с ней непринужденную беседу.
