Она достала из рюкзака фонарик и положила его рядом с кроватью. А вдруг пожар? Не дай бог, замкнет проводку. В конце концов, в гостинице есть и другие постояльцы. Кто-то может уснуть с зажженной сигаретой… или ребенок решит побаловаться спичками.
Всякое может быть.
Только представьте — гостиница полыхнет посреди ночи. Придется спасать себя и вещи. Так что фонарик — необходимая мера предосторожности.
Легкое покалывание в груди навело ее на мысль о снотворном. Но Рис знала, что пока она будет полагаться на таблетки, ни о каком серьезном улучшении не может быть и речи. Прошло уже несколько месяцев с тех пор, как она последний раз принимала снотворное. А сегодня она устала настолько, что вполне сможет уснуть и без таблеток. К тому же, если в гостинице и впрямь начнется пожар, ей придется туго — ведь после снотворного особо не побегаешь. Она может запросто сгореть или задохнуться в дыму.
Эта мысль лишила Рис остатков спокойствия. Чересчур живое у нее воображение, думала она, в отчаянии сжимая голову руками.
«Хватит накручивать себя. Постарайся успокоиться и иди спать. Завтра тебе рано вставать — и сразу на работу».
Прежде чем лечь, она еще раз проверила замки и запоры. Рис лежала очень тихо, прислушиваясь к стуку собственного сердца, к звукам, доносящимся из соседней комнаты, к уличным шорохам и шумам.
Все хорошо, сказала она себе. Я в полной безопасности. Здание цело и не загорится среди ночи. И никто не ворвется к ней в комнату, чтобы убить ее во сне.
Небеса тоже не упадут на землю.
Однако это не помешало ей оставить включенным телевизор. И под его тихое бормотание она наконец-то погрузилась в сон.
Боль была настолько невыносимой, что она не могла даже кричать. Казалось, будто на грудь ей обрушилась тяжеленная наковальня, придавив ее к земле всем своим весом. Рис не могла не то что двинуться, но даже вздохнуть. Огромный молот бил по этой наковальне, наполняя пульсирующей болью голову и грудь. Рис пыталась ухватить хоть капельку воздуха, но все безуспешно. И хуже боли был мучивший ее страх.
Они были там, в темноте. Рис слышала их шаги, слышала хруст стекла, слышала взрывы. И самое ужасное — крики.
Нет, пожалуй, не это было самым ужасным. Хуже криков был смех.
Джинни? Джинни?
Нет-нет, не кричи. Только не кричи. Уж лучше умереть здесь, во тьме, но не попасть к ним в руки. Но тени приближались, приближались с каждой секундой. От страха она начала тихонько рыдать.
В лицо ударил ослепительный свет. Крики и стоны, копившиеся в горле, вырвались наружу каким-то жалким всхлипом.
«Вот тут одна живая».
Из последних сил она попыталась отбиться от тянувшихся к ней рук…
И проснулась, вся в поту. Тело ее еще содрогалось от рыданий, когда она мгновенным движением схватила фонарь и выставила его перед собой, как оружие.
Она съежилась в постели, напряженно вслушиваясь в каждый звук.
Через час, когда зазвонил будильник, Рис все еще сидела на кровати, судорожно сжимая в руках фонарь. И вся ее комната была ярко освещена огнями электрических ламп.
3
После приступа паники было невыносимо трудно возвращаться к нормальной жизни. Какая кухня? Какая работа? Рис чувствовала себя полностью разбитой. И все же она ни на секунду не забывала о том, что дала Джоани слово. В шесть часов, и никаких отговорок.
Единственной альтернативой было уволиться по собственному желанию. Но уехать сейчас — значит свести на нет долгие месяцы работы над собой. Рис знала: один звонок, и она будет спасена.
И в то же время с ней будет покончено.
Тогда она решила действовать шаг за шагом. Заставила себя одеться — вот вам и первая победа. Выбралась из комнаты — еще одна. Особых усилий стоило выйти на улицу и направиться в сторону ресторана. Но и с этим она успешно справилась.
Воздух был не по-весеннему холодным — зима никак не хотела сдавать своих позиций. И с каждым выдохом Рис могла наблюдать перед собой легкое облачко пара. Силуэты гор отчетливо вырисовывались на фоне неба, а у подножия их расстилалось целое море тумана. Этот же туман чертил причудливые узоры вокруг деревьев, голые ветки которых казались пугающе тонкими.
И всюду царила удивительная тишина. Только раз, при виде неясного силуэта, сердце у Рис пугливо дрогнуло. Кто-то двигался в тумане. Человек? Нет, всего лишь животное.
Лось или олень — с такого расстояния трудно было рассмотреть. Большое животное словно скользило во тьме, разрывая перед собой плотную пелену тумана.
Подойдя к воде, оно наклонилось, чтобы попить. И в эту же минуту до Рис донеслось пение первых птиц. Больше всего ей хотелось опуститься прямо на тротуар и, замерев, наблюдать за восходом солнца.
Но время поджимало, и она вновь зашагала в сторону ресторана. Сейчас ей предстоит общаться с людьми, отвечать на вопросы, которыми всегда осыпают любого новичка. Она сейчас не в том положении, чтобы нервничать или опаздывать. Чем меньше внимания она привлечет, тем лучше.
Успокойся, приказала она себе. Успокойся и соберись. Рис начала мысленно проговаривать фрагменты стихов, пытаясь лучше уловить их ритм. Спустя несколько минут она вдруг осознала, что цитирует их вслух. Девушка смущенно поежилась, но затем напомнила себе, что услышать ее здесь все равно некому. Вдобавок незаметно для себя она добралась до дверей ресторана.
Внутри уже горел свет. Его ровное сияние позволило Рис отбросить часть тревог. Итак, Джоани уже на кухне. Интересно, она вообще когда-нибудь спит?
Теперь нужно постучать в дверь. Дождаться, пока откроют, после чего выдавить улыбку и приветливо помахать рукой. Нужно лишь сделать над собой усилие и зайти внутрь. Потом тревоги Рис утонут в рабочей кутерьме.
Но рука словно налилась свинцом — ни пошевелить, ни сдвинуть с места. Пальцы тоже как будто онемели — никакой возможности сжать их в кулак. Так она и стояла там, чувствуя себя беспомощной дурой.
— Что, проблемы с дверью?
Вздрогнув, она резко обернулась. Всего лишь Линда-Гейл, с облегчением подумала Рис.
— Да нет, я просто…
— Пыталась прийти в себя? Судя по всему, спалось тебе в эту ночь не очень.
— Это верно. Спала я плохо.
И без того холодный воздух становился еще морознее с каждым шагом Линды-Гейл. Голубые глаза девушки, еще вчера такие дружелюбные, смотрели на Рис с явным презрением.
— Я что, опоздала?
— Удивляюсь, как ты вообще пришла после сегодняшней ночи.
После сегодняшней ночи? Рис тут же вспомнила, как она сидела, съежившись в постели, напряженно прислушиваясь к каждому шороху.
— Откуда ты…
— Ло славится своей выносливостью в постели.
