Я чувствую, после получения третьей звезды шанс того, что в вихре воспоминаний появится тёмный осколок, дающий особый навык, увеличился. Но если я буду каждый раз приобретать ненужные умения, это мне навредит, а не поможет…
— Ну что? — спросила Эми. Она сидела передо мной, её глаза сияли, а рыжие волосы развевались на ветру.
Я убрал прядь, упавшую ей на лоб, и Эми смутилась, отпрянула.
— Всё прошло успешно, — я улыбнулся. — Задание выполнено.
— Отлично, — она вскочила на ноги.
Я тоже поднялся и потянулся. Посмотрел на Камбалу, который до сих пор перебирал трофеи.
— Нашёл что-то интересное?
— Много денег, — отозвался штурман. — В основном кроны Скандинавии, монеты Каньона, рубли Империи Русов. Ещё несколько редких костей, парочку любопытных артефактов и красные цветки.
Я приблизился и наклонился над небольшой кучкой Алых Маков. Они заинтересовали меня сразу, как я о них узнал. Ещё при поглощении первого Черепа.
— Несколько книг с записями, — продолжал перечислять Камбала, — какие-то зелья и таблетки, одежда, посуда, еда, палатки. У красноволосого нашёлся металлический медальон.
— Дай-ка, — я взял массивный кругляш, на котором были выгравированы три вертикальные точки. С помощью этого медальона Илья проходил в тайные заведения, принадлежащие Окона.
Пыльцы у попавшегося нам отряда Черепов не было. Они как раз направлялись в город Тёмного, чтобы взять груз. Внимательно рассмотрев медальон, я не заметил в нём ничего необычного и убрал его в кошель. Снова перевёл взгляд на Маки. С их помощью Черепа делали особые усиливающие настойки и таблетки. Я не знал, как они подействуют на меня, но вряд ли Черепа стали бы принимать алхимию, которая им навредит.
Я взял один из цветков. Конкретно эти Маки нужны были Черепам, чтобы заплатить Кровавым Обезьянам за проход через их Лес.
— Ну и зачем Черепа полезли в Каньон? — ко мне подошла Лулу. Она выглядела довольной. На её уровне не каждый день получается сразиться насмерть с Огранённым своей Грани. Бесценный опыт.
— Ты что-то слышала о Пыльце?
Лулу покачала головой.
— Еда пчёл, — лениво отозвался Боря. Сразу после сражения он разлёгся и шевелиться не собирался. Отдыхал. — Пыльца в цветках. Это даже дети знают, Хру-лу.
— Вряд ли Арчи имел в виду эту пыльцу, — со скепсисом заметила Эми.
— Он спросил о пыльце.
— Так, стоп, — я прервал начинающийся спор. — Я о другой пыльце. Об опасном наркотике…
Я коротко пересказал ребятам то, что увидел в воспоминаниях. Их хорошее настроение улетучилось. Особенно встревожилась Лулу.
— Смахивает на глобальный план против человечества. Представь, если Окона — одно из многих мест распространения Пыльцы.
— Да, выглядит как-то погано, — я прокрутил в руках люцифон. Написать отцу или нет? Эми вопросительно смотрела на меня, сжимая в ладонях зайфон.
— Сперва доложим Панцирю, — решил я. — И спросим, можно ли распространяться об этой информации.
Эми согласно кивнула.
— Из-за действий Нипонских Островов война Скандинавии и Империи Русов прекратилась, — задумчиво сказал я. — Войска уже возвращаются обратно. И распространять Пыльцу в городах станет в разы сложнее.
После того как отряд игрушек стремительно уничтожил почти все отряды, посланные англами в поддержку Скандинавии, все страны, наконец-то, поняли, что Нипонские Острова не шутили, когда требовали прекратить боевые действия.
— Как отреагирует Панцирь на информацию о Пыльце? — спросила Лулу. — Может, Люцифер как-то замешан в этом? Но зачем тогда он дал нам это задание?
— Вряд ли, — я вспомнил Атлантов. Люцифер явно планирует что-то грандиозное, связанное с ними. И в деле с Пыльцой я не вижу его следа. — Но нельзя быть ни в чём уверенным, когда дело касается Богов. Мы можем только гадать.
— Давайте поскорее вернёмся в Ячейку, — Лулу выглядела напряжённой. — У древних кланов свои способы узнать о смерти одного из своих членов. А у кровавых Огранцев этих способов ещё больше.
— Тут ты права. Собираемся и уходим. Не будем отдыхать до самой Ячейки, — отдал приказ я.
* * *
Белла сильно удивилась, когда мы вернулись в город. На задание нам давался месяц, а мы выполнили его чуть больше чем за неделю.
— Я сбросил тебе всю информацию, — начал я, как только мы уселись в одной из закрытых комнат. — Нам разрешено распространяться о Пыльце?
— Без понятия, — Белла помотала головой. — Носорог вечером свяжется с вами. А можно мне присоединиться к вашей группе? Я сильная.
— Где моя одежда, женщина? — оживился Боря, до этого спавший на моём плече. — Я в команде отвечаю за допуск новичков. В прошлый раз, чтобы я разрешил Эми присоединиться к нам, ей пришлось неделю носить меня на своей голове. А ты даже одежду притащить не можешь. И ещё ты глупая.
Эми с возмущением открыла рот, чтобы возразить, но, видимо, растеряла слова. Когда я гостил на Нипонских Островах, она и правда всюду таскала Борю на себе.
Белла захлопала глазами.
— Принесу я тебе твою одежду! Надоел ты мне!
— Сразу бы так, — проворчал Боря. — Но ты пока не можешь присоединиться к нам.
— Он и правда отвечает за новичков? — уточнила Белла.
— Да, — я серьёзно кивнул.
Боря влез вовремя. Мне не хочется принимать в свою группу людей из Панциря. Тем более тех, кто приближен к верхушке. Я не доверю Белле спину, и зачем тогда она нужна?
— У вас самая странная группа, — пробормотала Белла. — Свинья отвечает за новичков.
— Не просто свинья, — влезла Эми. — Говорящая голая свинья-извращенец! — она подняла указательный палец. У неё, наконец-то, появилась возможность отомстить свину за его прошлые слова.
— Эми, а ты осмелела! — Боря грозно хрюкнул. — Не боишься, что я расскажу всем о твоих маленьких грязных секретиках? Я же столько времени провёл с тобой!
— Чего-о-о-о?
Боря снова хрюкнул и закрыл глаза.
Белла с интересом посмотрела на Эми.
— Да врёт он всё! Какие ещё секретики?!
— Как подло, — восхитилась Лулу. — Очень по-свински.
— Благодахрю, — засыпая, бросил Боря.
— Расходимся, — сдержав смешок, вставил я. — Пока все свободны.
Эми выглядела очень недовольной. Она кинула яростный взгляд на храпящего Борю и вышла вслед за Лулу.
Тем же вечером Носорог собрал нас в своём кабинете. На его столе лежали четыре люцифона. Круглые, чёрного цвета, с анхами ровно в центре. По форме они походили на панцирь небольшой черепашки. На всех, кроме одного, знак анха был белым, а на том, что отличался — серебристым.
