Помимо экспериментов Рона, Дж. У. также участвовал в нескольких других. Для исследователя он был просто пациентом мечты, поскольку жил неподалеку и охотно сотрудничал. Он был умен, обладал хорошим чувством юмора, все его уважали. Только что он блистал легко заметным умением, свойственным только пациентам с расщепленным мозгом, как вот он уже участвует в исследовании, требующем сотен повторов, чтобы выявить достоверную разницу в скорости реакции. Подобные исследования помогали обнаружить множество интересных феноменов, которые, однако, становились очевидны лишь после анализа данных, в отличие от уникальных поведенческих навыков, бросающихся в глаза.
Одним из таких очевидных навыков была способность делать две вещи одновременно. Джима Элиассена, аспиранта, прибывшего с нами из Дартмута, зачаровало умение Дж. У. управлять каждой рукой так, чтобы выполнять конфликтующие задачи. Элиассен, умный и приятный выпускник Стэнфорда, был джентльмен во всем. Он излучал жизнерадостность и был внимателен к деталям в экспериментах. Хотя Джим дотошно все перепроверял, изучаемый им феномен был настолько поведенчески очевиден, что даже был показан в телепередаче на канале PBS, где ее ведущий Алан Альда пытался выполнить задание Джима.
Представьте, что вы, вооружившись листом бумаги и карандашом в каждой руке, сидите, глядя на точку прямо в центре телевизионного экрана. На нем высвечивается по две простые геометрические фигуры, и все, что вам нужно сделать, – это нарисовать их одновременно. Несложно, правда? Однако это несложно, только если два изображения одинаковы. Например, если появляются два круга, проблем не возникает. Но вот если на экране появляются круг и квадрат, то это становится большой проблемой для вас, для меня и для Алана Альды. Мы начинаем рисовать, останавливаемся, потом изображаем какую-то ерунду. И все это не одновременно: мы работаем то одной рукой, то другой. В общем, это нехитрое задание приводит человека и его могучий большой мозг к позорному провалу.
А теперь то же самое просят сделать Дж. У. Два круга – нет проблем. Квадрат и круг – и снова запросто, причем все делается сразу же (видео 14). Это выглядело так, будто задание выполняли два человека и каждый управлял своей рукой совершенно независимо от другого. Чтобы увидеть это явление, не нужно прибегать ни к каким статистическим методам, хотя тщательное описание эксперимента всегда необходимо, чтобы разобрать пространственные и временны́е аспекты этого, казалось бы, непостижимого навыка (что и было, разумеется, сделано)
[169].
Еще одно правое полушарие заговорило
В то время как проводились буквально десятки экспериментов, большинство из которых показывали, как разделенные полушария слабо взаимодействуют друг с другом, почти не передавая сенсорную и двигательную информацию, прямо у нас на глазах происходило еще одно явление. Похоже, правое полушарие Дж. У. начало говорить. Хотя оно молчало годами, как ребенок с задержкой развития, оно вдруг стало выдавать односложные реплики. Когда такое происходит, кажется, будто мозг пациента больше не расщеплен. Каждое полушарие описывает свой собственный сенсорный мир и реагирует только на него, но вместе для внешнего наблюдателя они выглядят цельно. В конце концов, в половине мозга взаимодействуют сотни, а то и тысячи модулей, чтобы порождать разум этой половины. Быть может, правый и левый разумы, хоть и раздельные, выглядят одним целым не только для внешнего наблюдателя, но и для внутреннего.
Кэти Бейнс решила выяснить, что это с Дж. У. происходит. Она знала всех пациентов, поскольку начала работать с нами в Нью-Йорке, переехала с нами в Дартмут, а теперь вот и в Дейвис. Она одна из тех людей, благодаря которым работают университеты и исследовательские центры. Она чрезвычайно открыта к сотрудничеству и уделяет много времени и сил даже тем проектам, что не имеют непосредственного отношения к ее любимой сфере – лингвистике и природе человеческого языка. Приманкой для нее служил, конечно, язык, а с Дж. У. как раз и происходили какие-то изменения, связанные с языком. Может, то была нейропластичность в действии? Или какой-то хитрый вариант перекрестного подсказывания? Передавалась ли сенсорная информация в умное левое полушарие? Первым делом необходимо было аккуратно определить изменения в поведении пациента.
Как вы уже знаете, одним из главнейших тестов на расщепленность мозга является высвечивание изображений объектов, слов, чего угодно в левом и правом поле зрения. Если пациент говорит только левым полушарием, то он может назвать только те раздражители, что возникли в правом поле зрения. Если же пациент начинает называть раздражители, возникшие в левом поле зрения, информация о которых поступает лишь в невербальное правое полушарие, значит, происходит что-то необычное. Что же именно?
Операцию провели, когда Дж. У. было двадцать шесть. Стало быть, к тому времени его левое полушарие было отделено от правого уже пятнадцать лет. Большую часть этого времени за речь отвечало только левое полушарие. Если пациенту задавали вопросы, отвечало на них левое полушарие, а правое участия в этом не принимало. Когда правое полушарие Дж. У. заговорило, мы все были потрясены. Неужели правое полушарие окажется “спящей красавицей” и поразит нас историями о долготерпении? Обнаружит ли оно по сравнению с левым различия в интеллекте, способностях, индивидуальности и не будет ли вообще другим действующим агентом?
В предыдущей главе я упоминал передачу на телеканале BBC, посвященную сиамским близнецам
[170], в которой рассказана удивительная история любви, обычности и силы при самых невероятных обстоятельствах. Близнецы, Эбигейл и Бриттани, срослись на уровне груди и торса и имеют по одной паре рук и ног. Хотя Эбигейл контролирует одну руку и ногу, а Бриттани – другую руку и ногу, двигаются они скоординированно. С научной точки зрения это два человека, запертые в одном теле. У каждой из них свои желания, свои предпочтения и свой характер. Как ни странно, их жизнь кажется им вполне естественной. Для них эти обстоятельства обычны, ведь человек приспосабливается, привыкает. Главное, чтобы и другие люди позволили им быть нормальными. Именно в этом преуспели их друзья и родители (которые великолепно их воспитали). Бриттани и Эбигейл разговаривают друг с другом весь день. Между ними есть различия, но они также способны удивительно хорошо сотрудничать друг с другом, давать друг другу подсказки в том, что касается управления их общим телом. Словом, тут есть и независимость, и кооперация.
Теперь представьте, что один человек стоит прямо позади другого и их крепко-накрепко привязывают друг к другу. Так крепко, что, когда одна голова поворачивается налево, другая, плотно соединенная с ней, тоже обращается влево. Когда движется одна рука, примотанная к ней рука партнера повторяет все действия. Опять-таки не возникает сомнений, что перед нами два отдельных и равноправных разума, управляющих словно бы единым телом. Как много времени уйдет у этих людей на то, чтобы научиться договариваться друг с другом ради достижения общих целей? Как скоро выработаются стратегии, при которых двигательные команды одной руке из соответствующего мозга будут служить подсказкой примотанной руке партнера? К примеру, когда левая рука А хочет переместиться влево, левая рука Б каким-то образом должна быть проинформирована, что ей необходимо расслабиться, покоряясь общему движению: рука А будет начинать шевелиться, а рука Б будет чувствовать это благодаря проприоцепции
[171] и научится двигаться в общем потоке. Как много времени на это уйдет? В случае Дж. У. это заняло около пятнадцати лет.
