Я не спешила делиться с Тирханом информацией о морфе и его чудесном владении несколькими направлениями дара. Интуиция подсказывала, что эта тайна должна оставаться тайной. Секретом, которым поделились только со мной.
Конечно, не до конца были понятны мотивы самого морфа (за исключением того, что моя помощь ему не аукается мне смертельным проклятием и по нему ничем не бьет), также под вопросом оставалось кто он и откуда.
Я пришла к выводу, что этот мужчина не старше тридцати пяти лет (неоднократно прокручивая в голове происходящее в тумане), однозначно высокий (достаточно вспомнить дыхание в мой затылок) и крепкий телом, а также образованный и явно обладавший определенной властью. На этом все.
То, что у него какие-то счеты с соседней страной — было бесспорно, иначе не воровал бы он коней. А может, и вовсе просто избавлялся от их наездников. И кони — это так, следствие, а не причина.
Привязанность морфа к нам несколько обескураживала. За все эти дни подготовки к отъезду он не отходил от меня и сына. Причем в моменты, когда мы разделялись, морф предпочитал оставаться с ребенком.
Поначалу меня это напрягало и настораживало, но за вороном цепко следили мои девочки, и я успокоилась. Не сказать, что до конца уверилась в том, что опасности нет (попробуй такое сказать о том, кто осужден радраком), однако подспудно ждать подлости перестала.
Не от самого морфа, нет. Существо, спасшее нас и рисковавшее собой, точно бы не стало вредить намеренно. Но вот этот артефакт, который мог взять чужой разум под контроль, заставлял держаться в тонусе и быть начеку.
Во мне тоже происходили перемены. Я их даже не сразу начала замечать.
Во-первых, мое зрение стало острее (несмотря на молодость тела, на нем сказались и плохое обращение, и не всегда полезное и достаточное питание, да и все условия жизни в четырех стенах).
Во-вторых, я стала выносливее. Легко могла пробегать весь день и к ночи практически не устать.
В-третьих, мне хватало четырех часов на сон, чтобы встать бодрой и полной сил.
Было ли это странным? Очень. Как будто мне вкололи адреналин, и я сейчас являлась батарейкой, которая однажды все-таки перестанет работать.
Тирхан, конечно, поспешил успокоить, что это связано с магией и зарядом энергии, которым щедро со мной поделилась Священная Роса, добавив, что эффект, к сожалению, временный. Однако подчеркнул, что зрение, скорее всего, таким и останется.
Не сказать, что меня это напрягало. Какое там! Это был самый славный подарок. Пусть и не прекрасно, но я видела в темноте, четко видела надписи и узоры с большого расстояния, да и не приходилось больше сильно склоняться над документами и щуриться, пытаясь разобраться в письме (а оно здесь было достаточно витиеватым, с завитушками, точками и росчерками).
А писать пришлось достаточно, как и читать. Все же я составила письмо для его величества (на имя Амадео писать не стали из соображения, что гадюка слишком близко к нему, а так был шанс, что письмо прежде прочтет нужный адресат), где скрупулезно расписала и дорогу до Придорожья, и нападение, а также то, что Арлис Фолк едет с нами, и до полного выздоровления останется в моих землях.
Пришлось упомянуть и назначенного управляющего, точнее, его махинации.
Однако само письмо должно было отправиться в столицу спустя три вехима после нашего отъезда, не раньше. А там хоть потоп (к тому же, я как верная подданная свои обязательства выполнила и доложилась, что зафиксировал эдор Геварский).
Мы всяко уже успеем обустроиться, прежде чем неизвестные предпримут новую попытку прибить одну излишне активную герцогиню и ее окружение.
В общем, меня конкретно это усовершенствование радовало. А вот со сном было бы желательно вернуться к прежнему режиму, исчерпать ресурсы организма не хотелось. Это как с колодцем — обязательно наступит момент, когда брать будет нечего. И что тогда? Правильно, истощение и последующее восстановление, а уж насколько оно затянется — неизвестно.
Я снова посмотрела в окно, отметив, что мы уже покинули не только границу города, но даже подступы к нему.
Удивительные кони! Чем больше за ними наблюдала, тем больше понимала, почему этих коней разводят только в одной конкретной стране и так стерегут.
Этот ж какая экономия! Там, где обычная лошадка унесет раз в пятьдесят меньше, эти исполины не только унесут, так еще сократят время дороги втрое! Наличие подобных животных существенно упрощало жизнь людей. А раньше ведь имелись не только эти кони!
Каюсь, рассказы Тирхана я иной раз чуть ли не с открытым ртом слушала. Столько животных, напитанных магической энергией!
Люди совершенно не ценили то, что имели. Это ж практически можно было лежать и плевать в потолок! Живи и радуйся!
Нет же, война, склоки, жадность… Желание обладать не просто большим, а всем и сразу, и как следствие — уничтожение не только магии в людях, но и истребление редких, замечательных, невероятно полезных существ.
Я бы с удовольствием заглянула в ту часть истории, когда магические существа свободно разгуливали по миру, и их было гораздо больше, чем сейчас. Всегда питала отдельную слабость к животным. Неважно каким, лошади ли это, собаки, коты или даже мыши.
Нет, понятно, что такие животные просто усовершенствованы магией, и все же… Любопытно же, на что они были способны!
Конечно же, вспомнилась книга о Простоквашино, а там и мультфильм. С таким котом (вышивать крестиком может!) и собакой никаких людей рядом не надо. Тут тебе и собеседник, и помощник, и даже релакс (погладить мягкую шерстку).
Я усмехнулась и перевела взгляд на сына. Илюша спал, ворон тоже. Интена смотрела на них и о чем-то думала, Люси дремала. А я надеялась, что путь до моего герцогства на этот раз будет свободен от ненужных приключений и опасностей. И в кои-то веки мои чаянья сбылись.
[1] станок лума — это специальное устройство для плетения (вязания) узоров тенерифе и не только. Выглядит он как пластина с зубчиками, на которые надеваются (нанизываются) нити или пряжа.
Глава двадцать первая
— Анастейзи, дорогая, дышите, — учитель уже раз пятый это повторил, да я и сама понимала, что нужно успокоиться. — Понимаю, Ваши земли удивляют…
Мягко говоря!
Вообще, до сего дня Тирхан ехал в другой карете. Ко мне он сел, когда мы покинули земли эдора Ойдохи, что были в трех днях пути от моего герцогства, и проделали почти весь путь до моих. Вот после последнего привала и перебрался ко мне, то ли для моральной поддержки, то ли чтобы самому не спятить.
Я не могла сказать, что мое волнение было полностью естественным. Чего волноваться, пока все хозяйство не увижу? Легкое возбуждение было бы более понятным, но нет…
Мы ехали уже по моим землям. По моим… И пока я не могла сказать, что все плохо… Вот вообще ни разу. Какое там!
