Судя по радости — это была самая чудесная прогулка в жизни маленького пленника. И я была очень рада, что сумела подарить маленькое детство, которое когда-то с таким же восторгом подарила себе сама!
— А теперь — купаться! — заметила я, понимая, что принца пора приучать к гигиене. Насколько я знаю, тигры купаться любят. И у дяди носки не стоят. Он всегда такой чистенький, прямо сверкающе белоснежный.
— Вода — эта та же грязь, только чистая, — попыталась я объяснить Титикаке. А потом поняла, что это нужно ставить эпиграфом к творчеству душевнобольных.
— Ну? Как ты в грязи делал? Тоже самое здесь! — предлагала я, видя в зеркале девушку в состоянии — купать и плакать. Все платье спереди было заляпано грязью. На лице была боевая раскраска от юного визажиста, а на руках были целебные перчатки.
— Давай, малыш! — предложила я, подталкивая его в купальню, в которой воды было по щиколотку.
— Ну чего ты разнервничался? А? — спрашивала я, таская грязного Титикаку по комнате и утешая. — Ничего страшного. Мама рядом, а ты не «Титаник»! Все хорошо!
И тут я подняла глаза, понимая, что не все хорошо!
— О! Смотри! Кто к нам пришел! — обрадовалась я, сплевывая грязь. — Чистый дядя!
Я даже зажмурилась, когда Титикака бросился в поисках защиты.
— Вы очень вовремя, ваше величество, — заметила я, вручая ему в руки Титикаку. — Тут у нас произошла маленькая неприятность. Но мы сейчас быстро все сделаем и …
— Тьфу! — послышалось тихое отплёвывание.
— Я все понимаю, но мы решили погулять перед сном, и вот такая неприятность, — заметила я, вытирая грязные руки о грязное платье. — Мы сейчас его искупаем, и я буду целиком в вашем распоряжении!
Титикака! Не подведи!
Титикака мотнул головой, разбрызгивая грязь по сторонам. Теперь красавец- дядя был в полосочку в облике животного. И в крапинку в человеческом. Был тигр, стал «леопёрд».
— Я думал, какую же отговорку ты найдешь, — послышался голос его величества, пока я понимала, что мы с ним теперь родственники. Оба в крапинку. — Я почему-то был уверен, что ты сошлешься на недомогание…
— Да вы что? — удивилась я почти искренне. — Вы не переживайте! То, ради чего вы сюда пришли, точно будет!
— Ну что ж, — заметило его величество, сгрузив мне принца на руки. — Однажды ты доиграешься!
Видимо, я доигралась уже сейчас, поскольку шустрый Титикака слинял с моих рук и бросился просить политического убежища под кроватью. Я сплюнула грязь, в надежде, что она — целебная, и полезла за ним.
— Держите оборону с той стороны! — попросила я, пытаясь достать рукой опального принца.
Титикака сразу понял расстановку сил, и дал деру в сторону стола. Он перевернул столик и вазу. И теперь просил политического убежища у стула.
— Вы справа, я слева, — усмехнулась я, но его величество даже не пошевелился. Он лишь наблюдал за моими попытками отловить юркого принца.
— Мне точно не нужна няня для няни? — спросило его величество, глядя на нашу беготню. Я уже получила свою порцию грязи, схватив Титикаку за лапу.
— Ррррр! — выдала я, пытаясь его угомонить.
— Что значит «хотел бы я разминуться со стулом»? — послышался подозрительный голос.
— Какой стул? — удивилась я, прижимая к себе добычу. — Вы о чем?
— Ты только что сказала про то, что я хочу разминуться со стулом! — послышался голос его величества.
— Я такого не говорила! — заметила я. И тут же вспомнила свое «рррр».
— А вы про… — зарычала я, глядя на Титикаку. — Я просто заметила, что когда вы рычите, он начинает слушаться… И поэтому попыталась повторить то, что вы сказали ему на прогулке… Вот и все…
— Хорошо, сейчас ты собираешься съесть елку, — усмехнулось Его Величество. Вот теперь я видела его улыбку. Она была красивой, за исключением звериных клыков, которые вежливо намекали, что он как смеется. Но как бы нифига не шутит!
— Но он же слушается! — убеждала я, обнимая грязного принца. Его величество резко передумал уходить, весьма заинтересовавшись. — Сказала «рррр», и он сразу прекращает баловаться!
— Я бы тоже слушался, если бы кто-то пообещал родить от стула, — заметило его величество. — Мне было бы очень интересен этот процесс от начала и до конца…
— Что? Я прямо так и сказала? — смутилась я, неся принца в ванную. Он стал дрыгать лапами, как бы намекая, что ему нужно срочно купить велосипед.
— Ладно, я больше не буду! — обиделась я, обещая себе больше так не делать.
— Не «рррр», — заметило его величество. — А …
Он обнажил клыки, выдавая странный гортанный рык.
— Так, одну минуточку! — засопела я, пытаясь размять губы. — Фррррр! Так? Да?
— Ыррр…. — выдали мне, рыча прямо в лицо.
— Ырррр! — повторила я, пытаясь воспроизвести этот звук. Я никогда не видела в глазах столько интереса.
— Вот скажи мне, зачем тебе кусать звезды? — спросили меня, искренне недоумевая. Впервые в жизни мы просто разговаривали. Но я все равно старалась держать дистанцию.
— Ры… — рыкнули на меня. — Не надо тянуть звук… Ры… Просто Ры…
— Ры! — выдала я, страдальчески глядя на венценосного логопеда. Все, няне срочно нужен логопед! — Ры….
— О, боги, как бы тебе это перевести на ваш, человеческий… — задумалось его величество. — Ты хочешь пососать колючку…
— Ры! — выдала я, пытаясь подражать его интонации.
— Сейчас ты обещаешь мне незабываемую и жаркую ночь в обнимку с медведем, — выдохнуло его величество. — Просто на выдохе… Ры… Как бы тебе это объяснить…
Мы рычали друг на друга, пока я старалась изо всех сил. У меня уже горло болело от рычания.
— Ты первый человек на моей памяти, который пытается научиться рычать, — заметило его величество.
— А можно я спрошу, — заметила я, глядя на страшные клыки. — Вы ирбисы? А почему вы тигры?
— Мы не тигры. У каждого из нас может быть какая угодно расцветка. Хоть в пятнышко, хоть в полоску, хоть полностью одним цветом. Это что-то вроде… Опознавательного знака. Наш отец был пятнистым.
— А брат каким был? — спросила я, вспоминая рассказы волков.
— А брат был полосатым. Таким же, как и я, — заметило его величество, а его глаза стали ледяными.
Черт!
— Ры… — выдала я, чтобы смягчить этот неприятный момент.
— Туда куда ты собираешься засунуть елку, ее засовывать не надо, — послышался вздох. — Мягче… И чуть повыше… Я не знаю, как тебе это объяснить… Попробуй еще раз…
— Рыы!
Я даже не заметила, что мы уже стояли так близко, что до чужих губ оставалась половинка дыхания. В этот момент я словно очнулась, чувствуя мурашки по коже. Только сейчас я заметила руку, которая зависла в воздухе, в сантиметре от моей талии.
