– Может, расскажешь все-таки, что она могла у тебя украсть? – поинтересовалась я скромно, а когда Демид бросил на меня взгляд, даже глазками похлопала для наглядности. Ну чтобы понимал: я действительно милашка и умница, и никаких злых целей не преследую.
– Ладно, идем, – поднялся Мазуров, я разочарованно вздохнула, вставая следом. Непробиваемый мужик, а.
– Почему она не поехала к матери? Почему пришла к тебе, если вы были не то чтобы и подруги? – задумчиво поинтересовался Демид, когда мы вышли от Петьки.
– Начнем с того, что подруг у нее, кроме меня, и не было. А с предками отношения всегда были ужасные.
– Тогда выходит, она подалась сюда от безысходности?
Я пожала плечами.
– Почему нет? Она говорила, что ехала на автобусах, то есть реально пыталась от тебя скрыться, чтобы не засек. Как ты ее засек, кстати?
Мазуров только отмахнулся.
– Это не так сложно, поверь. И все-таки что-то тут не сходится.
– Что именно? – я прибавила шагу, чтобы поспевать за Демидом.
– Если бы она просто хотела спрятать украденную вещь, она могла это сделать и так. Обстряпать, чтобы я даже не подумал на нее. А она сорвалась в бега…
Я открыла дверь в подъезд, мы стали подниматься по лестнице. Я мучалась сомнениями. Демид выглядел всерьез озадаченным, и никак не походило на то, что рассказывала мне Алина.
Но ее слова, что не стоит верить ни одному слову Мазурова, тоже прочно сидели в голове. Если она сбежала от него, значит, боялась последствий, так? Но если действительно что-то украла, то и это понятно. Что она могла украсть такое маленькое?
– Это какое-то украшение? Или драгоценные камни? – не удержалась я от вопроса, когда мы зашли в квартиру, и я закрыла щеколду.
И в тот же момент осознала: мы опять у меня дома. По плану Демид должен был отчалить восвояси вообще-то. Тьфу ты! И как это произошло, что я даже внимания не обратила? Выгонять его теперь, что ли? Следовало признать, некоторые вопросы меня еще интересовали, а потому я решила повременить.
Мы встретились с Демидом взглядами, немного поглазели друг на друга.
– Ну… – поторопила я его. Не может же он вечно игнорировать мои вопросы.
– Это было кольцо, – выдал Мазуров, я тут же оживилась.
– Что за кольцо? Дорогое?
– Очень.
Мы прошли в гостиную, я забралась с ногами в кресло, а Мазуров подошел к книжному шкафу и стал смотреть содержимое.
– И зачем оно Алине? Она решила его продать?
– Вряд ли. В том плане, что вряд ли его купит кто-то левый, а к тем, кому кольцо действительно может быть интересно, у нее нет доступа.
Мутновато звучит, однако.
– А можно подробней?
Демид повернулся ко мне и улыбнулся.
– Хорошая библиотека у тебя.
– Спасибо. Ну что там с кольцом?
– А есть что поесть?
Я закрыла глаза и выдохнула, призывая себя к терпению.
– Есть томатный суп.
– Звучит аппетитно.
– Отлично. Я тебе суп, ты мне подробности про кольцо. – Мы снова сцепились взглядами. Я улыбнулась, вполне доброжелательно, кстати. – К томатному супу есть яичная лепешка. Идеальное сочетание.
Мазуров только усмехнулся, качая головой.
– Давай свой суп.
Я подскочила и умчала разогревать еду. Демид появился следом и уселся на тот же табурет.
– Можешь уже начинать свой рассказ, – снова выдала я улыбку.
– Мне в руки попалось одно кольцо. Редкая вещь, можно сказать, уникальная. И очень дорогая, соответственно. Сам я не грешу любовью к украшениям, и решил кольцо продать. Продешевить не хотел, потому попытался выяснить истинную ценность вещицы.
– И? – поставила я перед ним тарелку с супом и следом тарелку с нарезанной яичной лепешкой. Он придвинул все к себе и начал есть.
– Охренеть, как вкусно, – заметил после первых ложек, я улыбнулась. Приятная похвала, хотя я и так знаю, что хорошо готовлю. Он быстро расправился с супом, я убрала посуду в мойку и уселась напротив него.
– Ну что там с кольцом?
– Ну что, – Демид почесал бровь. – Оно, и правда, стоит приличную сумму, на которую я примерно его и оценил, но оказалось, что это кольцо для кого-то не просто украшение.
– В смысле? – нахмурилась я.
Демид неоднозначно покачал головой.
– Всегда найдется кучка фанатиков. Так вот это кольцо, по мнению некоторых личностей, старая обрядовая вещь. Одно из нескольких идентичных, которыми в свое время опечатывали… – Мазуров замолчал, подбирая слова. Видимо, боялся вогнать меня в ступор. – Опечатывали, скажем так, гробницу дьявола.
Я застыла с выпученными глазами. Ну то есть много я ожидала, конечно, но точно не вот этого.
– Дьявол, даже если представить, что он существует, – сказала ему, – нетелесное существо. Типа дух.
– Типа я знаю, – усмехнулся Демид. – Но ты и я – люди, здоровые психически. А кто-то верит в подобную чушь.
– Во что? В то, что гробницу опечатали кольцами?
– Ну если быть совсем точным, – продолжил Мазуров. – Было несколько служителей братства…
– Не надо мне тут пересказывать сказки Средиземья.
– Хорошо, было сообщество в Европе, давно, веке в шестнадцатом. Они занимались экзорцизмом, то бишь изгнанием бесов из людей. У них был свой особый обряд, и бесов, которых они изгоняли, они условно запирали особым заклинанием с использованиям четырех колец.
– Полная чертовщина.
– Я тоже так думаю. Как я понял, у них там всего намешано, хотя в основе лежит, конечно, новый завет. Если помнишь, есть там такие слова: «когда нечистый дух выйдет из человека, то ходит по безводным местам, ища покоя, и не находит; тогда говорит: возвращусь в дом мой, откуда я вышел. И, придя, находит его незанятым, выметенным и убранным; тогда идёт и берёт с собой семь других духов, злейших себя, и, войдя, живут там; и бывает для человека того последнее хуже первого». Евангелие от Матфея.
– Нет, не помню, но поверю на слово. Это что значит? Типа изгнали демона, а человек остался пустым? И Демон вернулся с друзьями?
– Вроде того. По логике вещей, человек должен был наполниться святым духом, и тогда вновь пришедшие бесы ему были бы не страшны. А если человек так и остался сидеть, как сидел, то не грех и вернуться к нему.
– А бесы не дураки. Квартирка, как говорится, обжитая, знакомая.
– А ты богохульница, Пчелка.
Я фыркнула.
– Ладно, продолжай.
– Ну вот, для защиты таких возвращений тайное это общество и проводило обряд заточения бесов, чтобы они не могли бродить свободно по миру, так сказать.
