– Ясно. Я еще покопался в интернете на предмет проведения ритуалов или исчезновения твоей матери, но срок слишком большой, если и искать что-то, то только в старых газетах, которые тоже еще попробуй разыщи.
Я покусала губу в задумчивости.
– Бабуля была уверена в том, что мама с кем-то сбежала, – заметила все-таки. – В том плане, я никогда не замечала, чтобы она сильно переживала по поводу ее исчезновения. Она вроде как была уверена в том, что там ничего плохого не случилось.
– Или умела хорошо притворяться, – высказался Демид.
– Но зачем ей было все это скрывать?
Он пожал плечами.
– Возможно, хотела оградить тебя от детских травм, каково узнать, что твоя мать без вести пропала, а отец оказался не очень хорошим человеком, если верить ее словам? А так, ты растешь и ничего об этом не знаешь.
– Что, если они сбежали как раз от моего отца из-за меня?
– Не сходится по времени, – покачал Демид головой. – Они поселились тут за год до твоего рождения, то есть забеременела твоя мать здесь. Ну или уезжала куда-то, в любом случае с отцом встречалась. Да уж, – вздохнул он, – какая-то головоломка непонятная. Ладно, начнем с малого, сгоняем в пещеры.
Я собралась быстро, но когда обувалась, позвонил Петька. Черт, я вчера ему односложно отвечала, и сейчас опять некогда.
– Где ты вчера была весь день? – поинтересовался он сходу, вот точно почуяв, что я чем-то эдаким занимаюсь, а не на диване валяюсь, как планировалось изначально. До того, как в моей жизни появились бывшие подруги, пропавшие кольца и олигархи-красавчики.
– Прокатилась по окрестностям, показывала Мазурову местные достопримечательности.
Ну не нашего города, а одного захудалого, за семьсот километров отсюда. Но это уже мелочи, так ведь?
– Что еще за ерунда? – возмутился Петька. – Послушай, Пчелка, я за тебя беспокоюсь. Этот Мазуров однозначно втравит тебя в неприятности.
– Петь, все нормально, честно. Никто меня никуда не втравливает, я действую по собственной воле.
– Он тебя что, шантажирует?
Я только фыркнула, покосившись на Демида. Шантажирует, ага, своим красивым телом. Мол, не распутаем эту историю, буду им светить перед твоими очами, а в руки не даваться. Наивняк еще тот, конечно – больно я ему нужна. Да и мне сейчас было на что отвлечься от этих многочисленных кубиков на прессе. Слава богу, а то в бездействии я бы точно сошла с ума.
– Петь, я серьезно, все нормально. Мы едем загород, прокатимся по местности и вернемся. Я позвоню вечерком, ладно?
Мазуров только хмыкнул, качнув головой, и сделал знак, что ждет меня на улице. Я принялась усердно натягивать кроссовки.
– Ладно, – вздохнул Петька, – как будто у меня есть выбор, что ответить.
– Ты там случайно не нарыл ничего про этого поляка? – спросила я тише. – С которым Алина говорила по телефону.
– Обещали к вечеру скинуть данные.
– Отлично, я к тебе загляну домой после работы.
– Надеюсь, одна? Или вы теперь с этим олигархом не разлей вода?
Вот ехидна-то, не хуже меня.
– Если ты намекаешь на то, что я ему все рассказала, то успокойся – нет.
– Хоть на это ума хватило.
– Все, я пошла, бывай.
Когда села в машину к Демиду, он что-то читал в телефоне.
– Едем? – закрыла я дверцу.
– Да. Любопытно, конечно, фотографий этой пещеры в сети достаточно, но нет ни одной, где бы стены были покрыты надписями и знаками. Хотя логично фотографироваться возле нее, как считаешь?
Мазуров выехал со двора, я пожала плечами.
– Может, надписи стерли?
– Кто? Почитай-ка пока про эти пещеры, а, может, найдешь что интересное?
Я посмотрела скептически, но в телефон залезла.
– Что Петька? – спросил Демид.
– Переживает, что ты меня совратил.
Он хмыкнул.
– Как будто он с тобой не знаком. Совратил… Да тут нужно несколько лет осады, чтобы крепость пала.
Я послала ему уничижительный взгляд.
– Может, дело в неправильной форме атаки? – поинтересовалась, открывая одну из вкладок. – Впрочем, в твоем случае фиаско неизбежно. Войска падут смертью храбрых.
– Умрут от голода возле врат в крепость.
– Это отвратительно.
– А что я такого сказал? – широко улыбнулся Демид, я только углубилась в чтение, чтобы не отвечать этому невозможному человеку.
Не думала, что найду что-то интересное, но мне повезло сразу. В первой же ссылке упоминалось вскользь о том, что некоторые пещеры были засыпаны. Я вбила в поиске этот факт, и оказалось, что засыпали их как раз после того случая, когда потерялся ребенок. Но засыпали не очень-то надежно, потому со временем некоторые ходы разобрали охочие до пещер люди, и в них можно попасть. Сейчас доступных сравнительно немного, но они есть.
– Видимо, ту пещеру засыпали основательно, – задумчиво высказался Демид, когда я вкратце передала ему суть.
– Видимо. Так что можно было и не ехать.
На это Мазуров ничего не сказал, но и назад не развернулся.
Пещерный комплекс находился неподалеку от леса, и со стороны напоминал гигантские холмы, поросшие травой, чуть в стороне стояла одинокая типа скала. Типа потому что назвать ее скалой в полном значении слова язык не поворачивался. Больше она была похожа на кособокий гигантский камень. Входы в пещеры были как раз в заросших травой участках. К некоторым были приставлены тяжелые плиты, некоторые завалены камнями, поросшими травой.
– Запарились однако, – заметил Мазуров, поглазев на закрытые входы.
– Ну если бы твой ребенок там заблудился, ты бы тоже запарился.
Демид взглянул на меня, но снова ничего не сказал. Вообще, он стал каким-то молчаливым с того момента, как услышал рассказ о моем отце, а тут и вовсе погрузился в себя как будто.
Мы прошлись по пещерам, которые были в открытом доступе. В какой-то момент ходы заканчивались, и тоже были завалены, видимо, чтобы никто не плутал в лабиринте. Никаких надписей не обнаружили, ну в плане, которые могли бы быть нам интересны. Так-то их было полно, начиная от “Здесь был…” и заканчивая матерными стишками. Я прошлась фонарем по стенам и, ничего интересного не обнаружив, встала в стороне.
А вот Демид изучал все гораздо более тщательно. Клянусь, он задался целью исследовать каждый сантиметр стен. Хорошо, тут не все пещеры доступны, а то мы просидели бы вечность. Я тактично помалкивала, ну нравится человеку лазать в промозглых пещерах, пусть лазает, хотя на третьей мое терпение стало кончаться. Во-первых, холодно, во-вторых, скучно, в-третьих, непонятно, зачем. Когда я уже собралась обратиться к нему с язвительным вопросом, Демид тихо сказал:
