– Лучше бы ты её продал.
Но теперь, через столько лет, Феликс знал – продай он скрипку тем холодным днём, он бы немедленно угодил к Пинчбек в рабство. Хотя, может быть, она согласилась бы взять с собой и Айзека, и братья по крайней мере оставались бы вместе… Может, так было бы и лучше…
Феликс встряхнул головой, отгоняя эти бесполезные мысли. Хуже нет, чем жить размышлениями о том, что могло бы быть. Вернуться в прошлое и всё изменить невозможно, а значит, нужно жить реальностью – и извлекать из неё лучшее. Он бережно убрал скрипку, ослабил струны, прежде чем закрыть футляр, и с инструментом на плече направился назад, к дому.
8
Паж Жезлов:
открытие, новая информация, нежданные новости
Леандер
За утренним чаем Пинчбек инструктировала Леандера перед очередным представлением.
– Леандер, на этот раз на тебе лежит ответственность за то, чтобы я сполна получила компенсацию за затраченные усилия. Понимаешь, что я имею в виду?
Он не понимал, но не хотел подавать вида, чтобы не выглядеть идиотом в её глазах. Шарлотта выжидающе ухмылялась, словно желала, чтобы именно идиотом он себя и выказал.
– Я имею в виду достойное вознаграждение за свои редкостные таланты, – пояснила Пинчбек, непонятно на что намекая.
– Я должен буду… рассылать счета, мадам? – промямлил он наконец, понимая, что должен хоть что-то сказать.
– Воровать ты будешь должен, – фыркнула Шарлотта. – Пока мы отвлечём хозяев на интересное зрелище, твоё дело – очистить их дом от всяких ценных безделушек. Думаю, на это твоих талантов хватит.
Да, Шарлотта снова была в скверном настроении и кусалась по любому поводу. За недолгую совместную жизнь Леандер уже успел страшно утомиться из-за её постоянных перепадов настроения.
– Ну, у меня таланты хоть полезные, – огрызнулся он. – А у тебя какие? Выглядеть миленько и всем хамить?
Пинчбек делано улыбнулась, улыбка вышла кривоватая:
– Ах, дети, дети. Всё время забываете, что мы – одна семья. Принимайся-ка за работу, Шарлотта, или ты хочешь, чтобы я взялась за конский хлыст? – Пинчбек резко встала.
– Я не боюсь и никогда не боялась вашего хлыста, – процедила Шарлотта, тоже вставая на ноги.
– Я знаю. А также я знаю, чего ты и боялась, и боишься.
Эта угроза сработала. Шарлотта вышла из-за стола и ушла, опустив голову, а Пинчбек снова села.
– Она совладает со своим характером рано или поздно, – сказала она Леандеру. – Вы ещё станете добрыми друзьями.
Мальчик только плечами передёрнул:
– Да ну её вообще. Очень мне нужно с ней дружить.
Пинчбек вскинула подбородок и сообщила:
– Человек – не остров, Леандер, так говорит поэт. Ты слишком долго был один, но вскоре научишься быть счастливым в обществе других людей. В нашем обществе.
«Станете добрыми друзьями»! С этой девчонкой? Леандер вообще сомневался, что она знает значение слова «добрый». Конечно, никто на свете не любит воров, но в более справедливом мире ему бы и в голову не пришло брать чужое. Однако ему уже приходилось воровать, чтобы выжить, и если снова придётся – ну что же, пускай. Шарлотта может сколько угодно морщить носик и смотреть на него сверху вниз. Он и не вздумает выглядеть пристыженным, доставлять ей этим удовольствие. Наоборот – вот как он поступит: наворует таких отличных и дорогих вещей для мадам Пинчбек, что у них всех выбора не будет, кроме как дружно сказать ему спасибо! Леандер был уверен, что даже Шарлотта не посмеет на него окрыситься, когда он заработает кучу денег и станет кормильцем семьи.
Пользуясь тем, что остался за столом наедине с хозяйкой, он наконец осмелился задать давно тревоживший вопрос.
– Мадам Пинчбек, извините, я всё хотел узнать… как насчёт моей мамы?
Мадам, не отвечая, достала из наплечной сумки пачку приглашений.
– Разложи их по конвертам, ягнёночек мой, будь так добр. Мне нужно сегодня же это всё разослать.
Леандер покорно подвинул к себе стопку бумаг и принялся за работу.
– Но помните, вы… говорили, что можете мне помочь, – через какое-то время снова закинул он удочку. – Я просто надеялся, вдруг… Уже можно с ней поговорить? С мамой?
Даже произнести этот вопрос вслух было непросто, по спине Леандера пробежали мурашки. Шарлотта утверждала, что Пинчбек на самом деле не умеет говорить с мёртвыми… И вчера вечером он самолично видел, какие шарлатанские трюки она применяет, чтобы заставить людей себе верить… Однако же, однако… Если есть хоть самомалейший шанс…
– Да, конечно, малыш Леандер. Разумеется, я могу тебе помочь и это сделаю. Скоро. Очень скоро. Но в подобных материях спешка только вредит. – Она подвинула поближе чернильницу и принялась надписывать адрес на конверте, копируя его из маленькой чёрной записной книжки, а потом быстро спрятала книжку обратно в карман.
– Значит, вы правда умеете это делать? Говорить с мёртвыми?
Короткий смешок.
– Конечно, умею.
– А Шарлотта говорит, что такого не бывает. Что это невозможно.
– У Шарлотты просто недостаёт воображения для восприятия магии, Леандер. В отличие от тебя.
– Но… если вы взаправду можете говорить с духами, зачем вам нужны мы? Ну, в смысле, зачем вам нужно, чтобы мы притворялись призраками? – Мальчик выговорил эти крамольные слова едва слышно, страшно боясь её разозлить. Однако ему правда нужно было разобраться.
Мадам чуть помолчала, рука её, державшая перо, замерла над чернильницей.
– Как бы тебе объяснить… Люди платят мне за хорошее шоу, моя лапочка. Они хотят за свои деньги получить качественный яркий спектакль. Конечно, я бы могла просто передавать им послания от их дорогих усопших, то, что мёртвые в самом деле хотят им сказать, но где же тут зрелище? Это и вдвое не так весело и забавно, как представления, которые я им устраиваю.
– А-а, – протянул Леандер, и впрямь начиная понимать. Её слова имели смысл. Если люди платят деньги за спиритические сеансы, им хочется за изрядную плату получить долгое красочное представление, щекочущее нервы. – Кажется, я понял.
– А кроме того, – понизив голос, сообщила Пинчбек, наклоняясь к мальчику над столешницей – так близко, что он чувствовал кожей её дыхание. – А кроме того, говорить с мёртвыми – тяжёлая работа. Выматывающая. Я сохраняю свои истинные таланты для людей, которые в них в самом деле нуждаются. Которые этого заслуживают.
Она шутливо щёлкнула его по кончику носа и снова выпрямилась на стуле, возвращаясь к бумажной работе.
– А пока расскажи-ка мне о своём прошлом доме. Я имею в виду Литчфилд-Хаус. Сколько там сейчас обитателей?
– Из хозяев – только лорд. У него нет никакой семьи и родственников с тех пор, как девочка пропала.
