Кисея вспыхнула стремительно и ярко – Шарлотта ничего подобного ещё никогда не видела. Похоже, фосфоресцирующий порошок был легковоспламеняющимся – кисея вмиг обратилась в завесу белого огня, а через пару мгновений истлела и осыпалась прахом. Со стоном ужаса хозяйка дома уронила свечу, и пламя перекинулось на подол её платья.
Огонь вспыхнул высоко и ярко, будто подпитываемый магическим порошком, и Шарлотта метнулась из укрытия наружу. Беременная женщина лежала на полу почти без сознания, пока Шарлотта пыталась затоптать огонь, и на миг глаза их встретились, полные беспримесной паники.
А потом хозяйка всё же отключилась, глаза её закатились, открывая белки. Шарлотта хлопотала вокруг, забивая огонь собственным фартуком.
Всё это длилось не более нескольких секунд. Огонь успел испортить платье женщины, опалить её нижнюю юбку примерно на дюйм, но пожара не было, серьёзных ожогов тоже. Только в воздухе повис сернистый запах гари. Дрожа всем телом, Шарлотта поднялась на ноги – и тут же снова упала: её нечаянно сбил с ног Феликс, кубарем выкатившийся из дверей.
– Шарлотта! Твой фартук!
Она опустила взгляд, силясь прийти в себя после потрясения, и только тут заметила, что её собственный фартук тлеет – да даже не тлеет, а вполне убедительно горит.
Ничего себе… Я горю.
Эта истина доходила до неё ужасно медленно, будто всё происходило не на самом деле, а в какой-нибудь книжке, которую она читала, толком не веря в происходящее. Феликс, метнувшись на кухню, через пару секунд вернулся с кувшином молока – и выплеснул ей на платье его содержимое, которое с шипением загасило пламя.
Отшвырнув кувшин, Феликс бросился на колени и скрылся под столом, что-то лихорадочно ища на полу, в самом тёмном и пыльном углу. Шарлотта тем временем не могла оторвать взгляда от бедной беременной женщины, лежавшей у неё ног в глубоком обмороке.
– Уходим, – окликнул её Феликс, уже перекинувший ногу через подоконник.
Шарлотта поспешила за ним, разок поскользнулась на мокром от молока полу. В кармане её фартука просыпался флакон со светящимся порошком и замарал подол обгорелого платья.
Выбравшись наружу, они подобрали свои ковчежцы и побежали к спасительной роще.
– Ох, Феликс! – чуть не плача, выдохнула Шарлотта на бегу. – Что же мы наделали! Мы ведь едва её не убили!
Феликс схватил её за руку и дружески сжал, но ничего не сказал. Наконец, оказавшись под покровом деревьев, они развернулись, глядя на дом констебля в ожидании знака, что их отчаянный план всё-таки сработал.
– Мы ведь чуть не сожгли её заживо!
– Да ты и сама чуть не сгорела.
Фартук Шарлотты и впрямь обгорел почти до кармана, где она хранила светящийся порошок. Если бы огонь добрался до этого вещества… Шарлотта бы вспыхнула не хуже эктоплазмы, без надежды на спасение. Не среагируй Феликс так быстро…
Шарлотта шумно выдохнула – и её стошнило. Не слишком бурно: в желудке у неё, считай, ничего и не было.
– Мы идиоты, – горько сказал Феликс. – Пока хозяйка валялась в обмороке, нам надо было не драпать, а поискать ключи от камеры.
При слове «хозяйка» на Шарлотту накатила следующая волна тошноты, сопровождаемая образом беременной женщины в глубоком обмороке.
– Но мы ведь всё равно хотели, чтобы хозяйка сама отперла камеру… Чтобы Пинчбек не заметила нас.
– А вдруг она не очнётся?
Шарлотту страшно мутило, словно она и сама собиралась лишиться чувств. Не могла же эта женщина, не могла же…
– Нет, не думаю, что она может умереть, – Феликс словно прочитал её мысли. – Но будет скверно, если она так и пролежит без сознания до самого возвращения её мужа.
– Ну, мы оставили им послание. Может, муж его прочтёт и сделает выводы. И освободит заключённых.
– Леандеру назначат ещё более суровое наказание, если констебль решит, что они на пару с Пинчбек вредят людям колдовством! Нам просто надо немного выждать и повторить попытку. Попробовать ещё раз.
Минуты выжидания были настолько мучительны для Шарлотты, что её страдание отразилось в лице Феликса, как в зеркале. Какие же они дураки! Неужели нельзя было просчитать последствия, придумать запасной план на случай провала?!
Но наконец-то…
– Она очнулась! – шёпотом воскликнул Феликс, дёргая подругу за рукав.
Жена констебля и впрямь показалась на пороге задней двери дома. Она слегка пошатывалась, но вроде бы была в порядке.
– Она жива и не пострадала, – с облегчением прошептала Шарлотта.
Женщина осмотрелась, держа высоко над головой маленький светильник. Потом сделала робкий шажок вперёд. Снова остановилась, боязливо озираясь, как кролик, только что удравший от голодной лисы. Свет фонаря бликовал на чём-то маленьком, металлическом, что она несла в другой руке… Ключ. Это был ключ.
Боже, вся эта показуха с призраками в конце концов сработала! Жена констебля собиралась выпустить Пинчбек и Леандера на волю! План себя оправдал. По крайней мере друзья спасли Леандера от Пеллара. Маленькая – но победа, есть с чем себя поздравить!
Но что же дальше? Леандер всё равно остаётся во власти Пинчбек, и всем троим товарищам необходимо держаться неподалёку от ненавистной ведьмы, пока они не найдут способ одолеть её заклятие…
Горло Шарлотты сдавил горький комок, такой огромный, что казалось – она вот-вот задохнётся. Столько усилий, столько надежд… и всё это ни на шаг не приблизило их к желанной свободе.
Феликс
– Соберись, – шептал Феликс Шарлотте. – Двигайся. Ну же. Мы должны действовать. Спрятать наши ковчежцы, пока эта женщина не выпустила наружу их обоих… Тогда нам надо будет срочно хватать Леандера и втроём удирать от Пинчбек!
Он схватил Шарлотту за руку и потянул за собой. На соседней улице он заметил полуразрушенный сарай.
– Сюда! – прошипел он. – Отличное укрытие!
Они поспешно спрятали в сарае фонарик и скрипичный футляр – а заодно и мешок с неизвестно чьими ковчежцами, найденный в тайнике Пинчбек. Подпёрли дверь снаружи обломками кирпичей, чтобы та не ходила туда-сюда под порывами ветра.
– Как думаешь, может, нам притащить сюда трав и перьев из запасов Пинчбек, в смысле из экипажа? – спросил Феликс. – Создать, как она делала, магический барьер?
– У нас нет на это времени, – отрезала Шарлотта. – Остаётся только надеяться, что расстояние и толстые стены помешают ей заклинанием отправить нас по ковчежцам. Сейчас наша главная задача – их выследить и дать Леандеру знать, что мы его не бросили.
Они обменялись понимающими взглядами и побежали обратно, к дому констебля.
Теперь, когда они сумели вроде бы обезопасить собственные ковчежцы, все мысли Феликса были прикованы к маленькой деревянной шкатулочке, лежавшей у него в кармане. Коробочке, в которой заключалась вся его надежда. Шкатулочке, вобравшей всё тепло его жизни. К ковчежцу Айзека.
