– Здравствуйте, – замерев, он с полминуты рассматривал девушку, а затем осипшим голосом выпалил, – Мы не знакомы?
– Здравствуйте. Нет, совершенно точно не знакомы… – выдохнула Конни нервно и покачала головой чуть дольше, чем это требовалось.
– Пройдёмте в кабинет, – прерывая этот неуклюжий разговор, Варга подтолкнул сначала девушку, а затем и юношу в сторону полупрозрачных стеклянных дверей. За ними действительно оказался кабинет комиссара, достаточно строгий и простой, как и его хозяин. От мебели исходил застарелый, почти неуловимый аромат табака, но в целом помещение казалось аккуратным и незамысловато обставленным.
– Франк Аллан, – опережая комиссара, вознамерившегося представить молодых людей друг другу, произнёс незнакомец и протянул свою руку.
– Констанция Маршан, – отвечала Конни, неловко принимая рукопожатие. Сейчас ей казалось, что она слышит не столько шум крови в ушах, сколько пронзительное гудение. Этот человек одним своим появлением выбил почву у неё из-под ног. Он был красив. Нет, не так. Он был совершенен. Прежде ей доводилось видеть ухоженных, утончённых, и брутальных, и женственных мужчин из числа натурщиков, моделей, художников и артистов. Так бывает, когда растёшь среди богемы, поэтому с годами это перестаёт производить впечатление, но почему-то именно сейчас устоявшаяся привычка дала сбой. У Франка было идеально симметричное немного квадратное лицо с чувственными губами и большими необыкновенного жёлто-зелёного цвета глазами, в которых запросто можно было бы увязнуть, как в самой страшной трясине разбитых девичьих сердец. По крайней мере, именно такая аллегория приходила Констанции в голову при виде этого взгляда, глубокого и мистически прекрасного.
– Госпожа Маршан вызвала полицию вчера, это она нашла Исидору, – рассекая плотный шум в голове Конни, произнёс Варга.
– Но…фактически нашёл её Гай, а не я… – судорожно раскладывая мысли по полочкам, с запинками пояснила девушка.
– Бедный мальчик, – покачал головой ангелоподобный Франк и нахмурился так, словно его что-то больно кольнуло. – Боюсь подумать, каково ему сейчас…
– А как он вообще оказался в доме нотариуса? – осторожно поинтересовалась Конни, присаживаясь на стул напротив стола комиссара. Сам Варга достал электронную сигарету и лениво закурил.
– Так он же работал на неё каждое лето и в дни зимних каникул, – ответил Франк и с выражением лёгкого недоумения взглянул на девушку. Судя по всему, сей факт был всем известен. И в подтверждение этого комиссар коротко кивнул.
– Ясно, – попыталась улыбнуться Конни, – я этого не знала.
– Прими мои соболезнования, – со скорбью произнёс Варга, переводя тему и отвлекая юношу на себя, – знаю, на тебя многое свалилось в последнее время, а тут ещё эта трагедия. Ты проделал долгий путь, но, пока идёт следствие, организацию похорон придётся отложить.
– Я всё понимаю, и я задержусь здесь столько, сколько понадобится. Но, знаешь, Дион, я ведь в Линсильве уже два дня, – поспешил ответить молодой человек.
– Серьёзно?
– Да, о том и речь, – всплеснул руками Франк, и взгляд его на мгновение потерялся в пространстве, словно парень поверить не мог в то, что говорит. – Я ведь был у Исидоры вчера, понимаешь? Утром. Как всё это могло случиться? Я…я просто отказываюсь принять это…
– А, если конкретно, во сколько часов утром? – насторожилась Конни. Молодой человек ненадолго задумался.
– Около половины девятого – десяти часов, – сказал он, и глаза его заблестели от проступившей влаги. Теперь их цвет как будто изменился и стал светлым, насыщенно аквамариновым. От этой перемены само лицо юноши преобразилось, ещё ярче очерчивая скульптурные линии скул и прямые брови. Он был похож на мраморную статую неизвестного, но гениального мастера. Конни украдкой любовалась им и только хлопала ресницами от изумления. – Накануне мы обедали вместе, обсуждали результаты последних выпускных экзаменов в Университете Линсильвы. А вчера я приходил к ней утром, принёс кофе и булочку с корицей. Мы немного поболтали ни о чём, потом я ушёл, предупредив, что не смогу пообедать с ней, так как собираюсь провести день в центральной библиотеке.
– Во сколько ты ушёл?
– Часов в одиннадцать, наверное, или чуть позже… – неуверенно пожал плечами Франк. – Я не смотрел на часы, но Гай сопровождал меня до машины. Мы с ним немного поболтали.
– И больше ты с ней не встречался и не созванивался в тот день?
– Нет. Я был в библиотеке, там и связи-то нет.
– А как она себя вела?
– Как и всегда, – молодой человек собрался и достойно сдержал эмоции, вспоминая события прошлого дня, – она была недовольна тем, как безалаберно местные власти и управляющий комитет дам цветов отнеслись к смертям двух девушек. Жаловалась на забастовки транспортных служб и на некоторые последние реформы, даже грозилась призвать Амандин к ответу. В остальном же она проявляла свою фирменную сдержанность.
– И она не показалась тебе расстроенной или напуганной?
– Напуганной? Ты не шутишь, Дион? Я вообще сомневаюсь, что Исидоре было известно такое чувство, как страх. Да и чего ей бояться?
– Может, кто-то ей угрожал или был враждебно настроен? – спросил комиссар деловито.
– Нет, ничего такого, – Франк явно был уверен в своих словах. – А, если и так, то мы бы об этом никогда не узнали. Исидора не любила делиться своими проблемами и переживаниями даже с близкими людьми, не говоря уже о посторонних. Мне она точно ничего такого не рассказывала.
– А вы приходились ей…кем? – боясь в очередной раз выдать свою полную непричастность к местной жизни, Конни всё же шагнула на этот тонкий лёд.
– Племянником, – очень добродушным и мягким тоном пояснил юноша, явно всё понимая. – Условно. Фактически мы не родственники, но Исидора всю жизнь была лучшей подругой моей матери. Можно сказать, они вдвоём меня вырастили.
– Понятно, – под пристальным взглядом прекрасного Франка Аллана Конни почувствовала жгучее чувство неловкости и постаралась перевести всё своё внимание на рукав белого пиджака, с которым, в общем-то, всё было в полном порядке.
Варга ещё немного побеседовал с юношей, но другой ценной информации свидетель предоставить не мог, а Конни боялась даже взглянуть на него, чтобы не растаять от умиления. Тут же она мысленно собирала в голове красочные эпитеты и сравнения, которыми будет описывать брату безупречные черты нового знакомого. Попробуй она всё это зарифмовать и получился бы сонет в духе Уильяма Шекспира, хоть Констанция никогда не была сторонницей восхваления мужской красоты. Или, быть может, она просто отвыкла от оной, пока хоронила свою прежнюю жизнь в душных офисах и долговых обязательствах? Вопрос был спорный, но хуже всего было то, что он отвлекал девушку от дела, хотя всего каких-то полчаса назад она заверяла комиссара, будто бы ничего такого с ней случиться не может.
– Прошу прощения, – сказал Варга присутствующим свидетелям после того, как тот самый румяный сержант, что обнаружил записку за картиной вчера, вызвал его на разговор. В два шага мужчина преодолел расстояние от своего стола до дверей и скрылся за ними, оставляя багровую от смущения Конни и ангелоподобного Франка наедине.
