– Это не одно и то же, – сквозь зубы процедил парень, багровея от злости и стыда.
– Вот как? И в чём же разница?
– Это древняя традиция. Древнее всяких…глупых…игр…
– Как интересно, – протянула Конни. – В чем её суть? Бегать по лесу нагишом в компании других представителей братства? Или положены ещё какие-то ритуальные действия?
– Не стоит говорить таким тоном, мадам. Вам, людям с материка, всё это кажется диким, но мы чтим традиции…
– Так ваше бегство было частью обряда? Просто мне показалось, что вас принуждали против воли.
– Я просто… – Марк вдруг запнулся и помрачнел. – Просто не справился. Был не готов.
– Понятно, – Констанция кивнула и решила пока оставить бедного парня в покое. К тому же они свернули на широкую дорогу, ведущую к воротам дома Ди Гранов. Прекрасный замок из серого камня, величественно возвышался перед ними, встречая гостей.
Через главный вход Конни по понятным причинам своего спутника не повела. Не то чтобы её беспокоило, как воспримут такого гостя госпожа Сапфир или Виолетта. Скорее, она не хотела случайно натолкнуться на Иву и её братика Леона, которых подобное зрелище могло немного напугать. Какими бы странными ни были обычаи на Сен Линсей, вряд ли местные жители регулярно сталкивались с голыми парнями в волчьих шкурах в стенах собственного дома. Не считая парочки возможных пикантных исключений, конечно же. Констанция сама себе улыбнулась от этой мысли. Денёк у неё выдался насыщенный, но совершенно точно не скучный.
К счастью, комната Берта оказалась не заперта, а в спальне уже лежали большие чемоданы, которые благополучно доставил на остров Симеон В. И в первом же из них нашлись вещи, которыми можно было бы «утеплить» Марка. Конни протянула юноше спортивные штаны, футболку и бледно-серые теннисные туфли. Одежда Марку была тесна в плечах, а обувь, наоборот, чуть сваливалась, но он был счастлив вновь оказаться одетым. И даже краснота, казавшаяся теперь перманентной для цвета его лица, постепенно схлынула.
– Спасибо, – выдохнул он облегчённо.
– Твоего брата здесь нет. Расскажешь, что это было за действо такое?
– Он всё равно будет ждать внизу, – отозвался парень обречённо и боязливо покосился в сторону окна. Хаски остался где-то там, на границе леса. – И мне придётся выслушивать…
– Выслушивать что?
– Его рассуждения о том, как он мною разочарован, – Марк нервно растёр лицо руками, затем обхватил ими шею. Он не знал, куда себя деть, но говорил уже более открыто. Видимо, что-то в нём бурно кипело на протяжении последних нескольких часов. – Это часть обряда инициации у нас, псоглавых…
– У кого? – переспросила Конни с сомнением. – Псоглавых?
– Вы никогда не слышали о псоглавом святом?
Как ни странно, Констанция слышала о псоглавцах и даже об одном святом – Христофоре – но у неё совершенно не укладывалось в голове, какое отношение мифические киноцефалы (существа с телом человека и головой волка или собаки) могли иметь конкретно к этому юноше и его странным друзьям.
В одной из сказок в отцовской книжке «Страна магнолий» была история про юношу, который мог частично обращаться в волка, но она плохо помнила её содержание. Хорошо отпечатались в её памяти лишь иллюстрации Яна Маршана, среди которых была одна, явно вдохновлённая иконой Святого Христофора, века пятнадцатого или шестнадцатого. Она наткнулась на эти иконы во время выставки то ли в Лувре, то ли в Русском музее в бытность своей богатой на события студенческой жизни. Заинтересовавшись увиденным, она позже почитала пару книжек про этого мученика и спорные теории о его принадлежности к киноцефалам. Одни учёные утверждали, что Христофор просто-напросто был весьма уродлив и потому в древних писаниях его могли сравнить с собакой. Другие заявляли – так христианская пропаганда символически изображала принадлежность святого к дикому языческому племени, состоящему якобы сплошь из монстров-людоедов. Третьи (видимо, из числа добродушных оптимистов) считали собачью морду своеобразным комплиментом, указывающим на особенную преданность Христофора своей вере. Но, как бы там ни было, почти все теории сошлись на одном утверждении – никаких псоглавцев никогда не существовало, всё это либо сказки для запугивания, либо тонкая метафора, но никак не отражение реального положения вещей.
– Вы про Святого Христофора говорите?
– О нём, – кивнул Марк, – но ведь он не единственным псоглавым был на свете. Были и другие. И некоторые живут здесь.
– Марк, мы вообще об одном и том же говорим? – поспешила уточнить Конни, начиная всерьёз сомневаться в адекватности своего юного гостя. – Псоглавцы – это киноцефалы, люди с собачьими головами. Не пытаетесь ли вы утверждать, что в лесах Линсильвы такие обитают?
– Конечно, нет, – ответил Марк, на секунду вернув Конни надежду, но тут же добавил, – собачьи головы были у наших предков.
Он этого не услышал, но Конни была уверена, что в стенах её черепной коробки раздался громогласный «бум!». Это её мозг не выдержал услышанного бреда и лопнул от возмущения. Тем не менее, девушка понимающе кивнула и даже попыталась улыбнуться собеседнику. Затем она вызвалась проводить его к выходу, и далее они шли в молчании, но теперь уже не решалась заговорить именно она в то время, как Марк заметно расслабился.
– Я видел вас у дома нотариуса позавчера, – заговорил он. – Так это вы нашли её?
– М-да, – нехотя ответила Конни. – Неприятное обстоятельство…
– Она уже третья, кого мы хороним в этом месяце. И это не считая господина Августа Ди Грана, но он был стар и болен, а вот девочки…
– Лили и Роуэн, кажется?
– Да, они. Ведь это я нашёл Роуэн тогда, у реки.
– Правда? – Констанция как будто очнулась ото сна и во все глаза уставилась на молодого человека. Парень безразлично пожал плечами, видимо, указывая, что в этом нет ничего такого. Немного переборщил с пантомимой, потому что выглядело всё так, словно он каждый день вылавливает из реки по два-три трупа молодых девушек. – Как это было?
– Я шёл вдоль берега и увидел её, – избегая каких-либо деталей и лирических отступлений, ответил Марк.
– Она была в воде?
– Нет. Почти. У самой кромки.
– То есть она не утонула?
– Думаю, она поскользнулась. Там, знаете, мокрые камни и ил. Наверное, она потеряла равновесие и ударилась головой о камень. Несчастный случай.
– Бедная девочка… – протянула Конни драматично. – Такая юная!
– Угу, – мрачно отозвался Марк, и на долю секунды на его лице мелькнуло выражение, очень похожее на отвращение или брезгливость. Кажется, ему было не особенно жалко Роуэн, хотя и радостным он тоже не казался.
Картина складывалась интересная. И немножко странная, учитывая возникший из ниоткуда культ псоглавцев. Конни лишь надеялась, что это какая-то местная забава для скучающей молодёжи, а не сборище полоумных сектантов, возомнивших себя оборотнями и приносящих в жертву молоденьких девчонок.
