— Это довольно легко.
— Вы просто не имели дела с поставщиками, — проворчала Эй Джи и села в свое кресло.
— Что это? — Он потянулся к еще одной стопке бумаг.
Она оттолкнула его руку.
— Люди, которые уже прислали подарки и не желают связываться с системой. Когда мы покончим с этим, надо будет еще разобраться с теми, кто приедет из-за города. Я надеюсь завтра снять для них несколько номеров.
Он изучал аккуратно разложенные по всему столу бумаги.
— Я думал, предполагается небольшая, скромная свадьба.
Она снисходительно взглянула на него:
— Не бывает небольших, скромных свадеб. Я потратила целых два утра на войну с торговцами цветами и больше недели с поставщиками продуктов.
— И каковы выводы?
— Тайный побег был бы желательнее всего! Так вот…
— А вы бы?
— Что я бы?
— Сбежали бы?
Эй Джи засмеялась и взялась за первую пачку бумаг.
— Если бы я потеряла голову и решилась выйти замуж, то улетела бы в Лас-Вегас. Благо там есть церкви, где венчают прямо в автомобилях!
Услышав это, он прищурился, словно хотел рассмотреть, что кроется за ее словами.
— Не очень-то романтично.
— А я не романтик.
— Не романтик?
Удивив Эй Джи, он положил свою руку поверх ее. Жест был какой-то собственнический и почему-то очень естественный.
— Нет. — Она сплела свои пальцы с его. — В бизнесе не так уж много романтики.
— А вне?
— А вне романтика может заставить тебя видеть то, чего на самом деле нет. Иллюзии я люблю на сцене, а не в жизни.
— А чего вы хотите от жизни, Аврора? Вы никогда не говорили.
Почему она занервничала? Глупо. Но он сидит так близко и выжидательно глядит на нее. Он спросил о том, о чем никогда не спрашивал. А ответить не так легко, как она когда-то думала.
— Успеха, — ответила она. — Такой ответ всегда честен, разве нет?
Он кивнул, но его большой палец продолжал нежно скользить по ее руке.
— Вы уже управляете успешным агентством. Чего еще?
Он ждал одного слова, хоть одного знака. Нужен ли он ей? Впервые в жизни ему очень хотелось быть кому-то нужным.
— Я… — Она подбирала слова. Кажется, он единственный заставлял ее выбирать слова. Чего он хочет? Какой ответ его устроит? — Полагаю, я хочу знать, что заслужила право идти собственным путем.
— Именно поэтому вы не захотели, чтобы Элис Ван Кэмп стала вашей клиенткой?
— Она вам это сказала?
Они еще не обсуждали интервью с Элис. Последние дни Эй Джи нарочно не углублялась в эту тему.
— Упомянула.
Эй Джи выдернула руку. Дэвида удивляло, что каждый раз, когда у них начинался серьезный разговор, она будто стремилась поскорее удрать от него.
— Ну, что-то вроде того. Она пришла ко мне, когда я только начинала и дела еще были… не ахти. — Она пожала плечами и принялась крутить в пальцах карандаш. — Но отказала я все-таки не из-за матери. Я не могла подписывать свой первый контракт с таким крупным клиентом из какой-то благодарности.
— Но потом вы ей тоже отказали!
— А это слишком личное. — Она боролась с искушением встать из-за стола и отойти от Дэвида.
— Ну да, главное — не путать личную жизнь с бизнесом!
— Именно. Хотите кофе, перед тем как приступим?
— Со мной вы смешиваете личные отношения с деловыми.
Она стиснула карандаш, и он это увидел.
— Да.
— Почему?
Хоть это и было трудно, она не отвела от него взгляд. Она знала, что он мог бы заставить ее обнажиться полностью, до самых глубин души. Если бы она призналась, что влюбилась в него, что падение ее началось едва ли не с первой встречи, то осталась бы совершенно беззащитной. И изменила бы самым важным правилам в своей жизни. Но раз уж она не может сказать ему правду, нужно ответить так, чтобы он понял. Дать ответ, который отразит его отношение к ней.
— Потому что я хочу вас, — вполне спокойно ответила она. — Я увлеклась вами, не знаю, насколько это умно, но увлеклась!
Он не услышал самых главных слов, и ему стало больно.
— Вам этого достаточно?
Ну вот, она же знала, что он может обидеть. Он обижает ее каждым словом.
— Почему бы и нет? — Она беспечно улыбнулась и подождала, пока отпустит боль.
— Почему бы и нет? — пробормотал он, прилагая усилия, чтобы принять такой ответ.
Он вытащил сигарету и осторожно начал:
— Думаю, вы должны знать, что мы сняли кусок о деле Райдауэра. — Он заметил, как она напряглась. — Кларисса согласилась поговорить об этом.
— Она мне сказала. Это войдет в фильм?
— Войдет.
Она помешкала.
— Кажется, вам это не нравится?
— Не нравится, но я стараюсь привыкнуть к тому, что Кларисса сама принимает решения.
— Эй Джи, мне кажется, она очень легко к этому относится.
— Вы не понимаете.
— Так объясните.
— До того, как я убедила ее переехать и не разглашать места своего проживания, у нее все шкафы были полны писем. — Она сняла очки и потерла заломивший висок. — Люди обращались к ней за помощью. Одним требовалось просто установить круг лиц или чье-то местоположение, а у других обстоятельства были такие кошмарные, что и во сне не приснится.
— Она не может помочь всем.
— Именно об этом я ей и твердила. Когда она переехала в Ньюпорт-Бич, стало полегче. Пока не раздался звонок из Сан-Франциско.
— Райдауэрские убийства?
— Да. — Боль в виске нарастала. — Меня она даже слушать не стала. Не уверена, слышала ли она мои доводы. Просто упаковала чемодан, и все. Когда стало понятно, что ее не остановить, я поехала с ней. — Эй Джи чуть не задыхалась, но крепко сцепленные руки лежали спокойно. — Это был один из самых болезненных экспериментов в ее жизни. Она все видела! — Эй Джи прикрыла глаза. Он не должен видеть страх и недоумение в них. Сейчас она рассказывала ему то, о чем никому еще не говорила. — И я тоже увидела!
Он положил ладонь на ее руку и обнаружил, что рука холодная.
— Почему вы мне не рассказали?
Эй Джи открыла глаза. Она уже овладела собой, но ее словно покачивало.
— Не люблю вспоминать. Ни до, ни после этого я ничего не видела так отчетливо. Так безобразно отчетливо!
— Вырежем.
